Братва
Шрифт:
Аркашкин, заикаясь от волнения, принялся объяснять ситуацию.
– Какого хрена мы должны за тебя подписываться? – выслушав его, ехидно спросил Корень. – Ты не платил четыре месяца. Вот и выпутывайся самостоятельно!
– Ребята, подъезжайте, пожалуйста, – чуть ли не плача, взмолился коммерсант. – Сегодня же уладим с вами все вопросы, мамой клянусь!
– Ладно, – после минутного раздумья нехотя согласился Корень. – Так и быть! Но учти! Помимо прочего – возместишь нам моральный ущерб за четыре месяца динамства. Десять штук зеленых. Согласен?
– Конечно, конечно!!!
– Хорошо, жди.
Аркашкин бросил на визитеров торжествующий взгляд и тут же схлопотал хлесткую пощечину.
– Прикинься ветошью и не отсвечивай, – ласково посоветовал Белов...
Мнимую «разборку» разыграли по всем правилам актерского искусства. Речи обеих договаривающихся сторон состояли в основном из блатного жаргона. Без переводчика не всякий поймет. (Между прочим, в общении друг с другом варламовцы феню [22] почти не употребляли.) Игорь Петрович с замиранием сердца следил за словесными баталиями бандитов, преданно взирал на Корня с Листом и содрогался, встретившись взглядом с «отмороженными беспредельщиками». В конце концов справедливость восторжествовала. Зловещие «гости» убрались восвояси.
22
Блатной жаргон.
– Спасибо, спасибо! – горячо благодарил «крышу» Аркашкин.
– Спасибом сыт не будешь! – резонно заметил Лист. – Выкладывай недоимки плюс за моральный ущерб.
Игорь Петрович безропотно отворил сейф...
Несмотря на удачное завершение обоих мероприятий, настроение Белова оставляло желать лучшего. Он сам не понимал причины дурного расположения духа. И в первом, и во втором случае напарники действовали по совести. Симонов выпутался из крупных неприятностей (Д-ские, как сразу почуял Александр, были людьми чрезвычайно опасными. Особенно тот, с глазами убийцы). Бомжом коммерсант не останется, дешевую квартиру в Новогирееве ему уже присмотрели. Просто будет жить скромнее и, возможно, поумнеет. Аркашкин получил по заслугам. Торгаш давно нуждался в интенсивной «физиотерапии» и в прочистке жлобиных мозгов. Отчего ж тогда муторно на душе?! Непонятно!
«Сокол, слава Богу, выкарабкался из запоя, – подумал Александр. – Значит, теперь и мне можно расслабиться».
– Ты с нынешнего дня ведешь здоровый образ жизни? – спросил он друга.
– Да, – гордо ответил тот. – Пьянству бой!
– Великолепно. А я отправляюсь в «плавание». После бани довезешь до дому?
– Конечно!
– Вот и ладушки!
Белов притормозил около фирменного винного магазина. Наученный горьким опытом, Александр не покупал спиртное в коммерческих палатках. Неизвестно, какую гадость там тебе подсунут. Недавно сосед Белова по лестничной площадке отравился «импортным коньяком», оказавшимся на поверку подкрашенным денатуратом. Едва откачали мужика в реанимации. Лучше приобрести бухло подороже, зато качественное... Из магазина Белов вышел с тяжеленной, доверху набитой бутылками сумкой. При виде ее новоявленный «трезвенник» Соколов укоризненно присвистнул. «Настала его очередь читать мораль и глубокомысленно рассуждать о вреде пьянства», – с усмешкой подумал Александр...
Корень с Листом восторженно приветствовали соратников.
– Классно, ребята, вы запугали ба-рыгу, – сказал Корень. – Смотрит на нас влюбленными глазами, перестал скупиться на капусту [23] . С нас причитается!
Он указал на две огромные авоськи.
– Пиво, «кристалловская» водка, мартини... В общем, что пожелаете! Есть и травка!
Белов отрицательно покачал головой:
– Не люблю наркоту, лучше выпью.
– Дело хозяйское, – согласился Корень. – Ну, вздрогнули!
23
Деньги.
Александр залпом осушил первый стакан. Соколов добродетельно отхлебнул «Нарзана»...
Глава 7
Виктор Соколов по кличке Сокол
Из сауны мы соорудили русскую баню. Плеснули на раскаленные камни ковшик смешанной с пивом воды. Пока Саня хлестал водку, я хорошенько пропарился, окунулся в холодный бассейн и несколько минут простоял под теплым душем. Затем вернулся к ребятам. Белов пил, а Корень с Листом смолили [24] анашу, лишь изредка прикладываясь к бутылке с мартини. После запоя я некоторое время видеть не могу спиртное. Противно. Чем бы заняться? Может, шлюх вызвать? Ну их к лешему, надоели! Во, придумал! Нужно слегка поразмяться. При сауне имеется неплохой спортзал – боксерская груша, макавари [25] , тренажеры...
24
Курили.
25
Специальный снаряд для отработки ударов карате.
Сначала направляюсь к груше. Как ни крути, бокс – моя «первая любовь». Это уже потом Андрюха Воронов приобщил меня к карате. Андрюха был раньше фанатом восточных единоборств и лишь три года назад под влиянием одного своего друга, в прошлом инструктора спецназа, увлекся УНИБОСом [26] , в основе которого лежат русские стили: система Кадочникова, система Ознобишина, казачий рукопашный бой. Туда также включены наиболее эффективные приемы из бокса, боевого карате, кунг-фу, самбо, саватт [27] и т. д. Здоровье у Воронова в результате ранения подорвано, но сила удара и реакция остались прежними. Правда, пузо отрастил и дыхалка никуда не годится (плевра повреждена). Недавно мы с Саней помогали ему переезжать на новую квартиру. Андрюха таскал мебель наравне с нами, и вскоре на него стало страшно смотреть – лицо налилось кровью, задыхается... Жаль парня!
26
Универсальная боевая система. Входит в программу подготовки наших диверсантов.
27
Саватт – французский бокс. В отличие от английского включает в себя удары ногами, подсечки и некоторые болевые приемы.
Итак, сперва я изучал карате под его руководством, потом занимался у других тренеров и наконец добрался до кикбоксинга. Однако первая любовь, я имею в виду классический английский бокс, не забывается. Да, хорошие были времена. Помнится, в шестнадцать лет я занял второе место среди юношей в Московской области. Всех противников отправил в нокаут. Только последний бой проиграл по очкам: накануне подхватил грипп, температура подскочила до тридцати девяти.
Отличная груша! Ну-с, приступим!.. Левой... левой... Прямой правой... Отскочил... Свинг [28] с левой... Сорвал дистанцию – хук с правой... Одышка, черт бы ее побрал! Надо с завтрашнего утра начать бегать кроссы. Прочистить прокуренные легкие... Потренировавшись в меру сил, возвращаюсь к остальным. Все трое изрядно навеселе. Окосевший Лист травит анекдоты:
28
Длинный боковой удар в боксе.
– «Перекличка в армии:
– Иванов!
– Я!
– Петров!
– Я!
– Сидоров!
– Я!
– Чурбанбердыев!
– Моя!
– Что моя?
– Твоя!
– Что твоя?
– Ура-а-а!!!»
Корень громко хохочет, а Саня даже не улыбается. В меланхолию ударился. Наливает себе очередной стакан водки, глотает не поморщившись, словно воду.
– Закусывай, – советует Лист.
Белов вяло жует бутерброд с осетриной. Затем, видимо? вспомнив, что он в бане, направляется в парилку. Из принципа. Не зря ж сюда приехал. Просто так напиться и дома можно. На всякий случай иду следом. Мало ли чего! Вдруг сердце прихватит! В пьяном виде париться опасно. Мои предосторожности оказываются напрасны. Саня приоткрывает дверь парилки, заглядывает вовнутрь, морщит нос и, бормоча: «Жарко, твою мать!» – поворачивает обратно.
– Выпей, Витек! – предлагает Корень.
– Нет, я в завязке!
– А-а-а! – понимающе тянет он. – Бывает!
Время близится к полуночи. Пора закругляться. Прощаюсь с Корнем и Листом, которые, похоже, собираются продолжать гулянку, гружу накачавшегося Саню в машину, отвожу домой и передаю в объятия его благоверной.
– Почему на тебе чужая куртка? – удивляется Светка.
– Я в ней всю жизнь хожу, – отвечает он, пытаясь стащить с ног ботинки.
Жена Белова вопросительно смотрит на меня. Разобравшись, в чем дело, не могу удержаться от смеха. Оказывается, по пьяной лавочке он нацепил кожанку Корня, оставив тому свой плащ. Не беда! Завтра обменяются! Вкратце объясняю Светке случившееся. Девчонка (ей всего-то двадцать два) хохочет. Не обращая на нас внимания, Саня целеустремленно бредет к постели. Прощаюсь со Светланой и еду домой. Вика, поди, заждалась.