Братья до конца

Шэн Даррен

– Ты мне нравишься, и раньше нравилась еще больше.
– Сказал он.
– Но я не нарушу свою верность. Я люблю Алисию, ту женщину, о которой говорил раньше и не могу думать о других, пока мое сердце принадлежит ей.

– Ты читал стихи?

– Я не умею читать.

– Но кто-то читал тебе стихи?

– Иногда.
– Признался Лартен.

– Чертовы поэты. Они все усложняют. – Она, прищурившись, посмотрела на рыжего вампира.
– Сколько лет твоей женщине?

– Было бы невежливо упоминать ее возраст.
– Пробормотал Лартен.

– Она здорова?
– Спросила Арра.
– Она проживет еще

двадцать лет? Тридцать? Я не против подождать несколько десятилетий, но если она будет жить дольше, я устану.

– Осторожнее.
– Сказал Лартен.
– Я не позволю тебе так спокойно говорить о подобных вещах.

– Чепуха.
– Ответила Арра.
– Люди живут недолго. Это просто факт. Не говори мне, что будешь скорбеть о ней еще несколько веков после ее смерти.

Лартен готовился было произнести ужасное оскорбление, но тут в комнату вошел Мика.

– Я мешаю?
– Спросил Принц, чувствуя напряжение в воздухе.

Лартен чуть не ответил, что тот мешает, но, улыбнувшись, сказал: “Нет, Сир. Арра как раз собиралась уходить”.

– Нет. Останься.
– Сказал Мика.
– Тебе тоже стоит это услышать.

Он закрыл дверь и подошел ближе к Лартену. Выражение его лица было странным.

– Ты сегодня сказал многое несколькими словами.
– Произнес он.

– Я говорил честно, Сир, как вы и приказали.

– Я знал, что тебе не нравятся наши немецкие партнеры.
– Сказал Мика.
– Ты не научился скрывать свои эмоции так, как я. Но я не знал, что они не нравятся тебе настолько. Ты все еще согласен со всем, что сказал?

– Да.

– Хорошо. Фашисты кажутся мне омерзительными. Я рад, что ты чувствуешь себя так же. Они – создания, полные ненависти. Но я должен был быть дипломатичным и дать им шанс сказать свое слово. Я долго обдумывал свой выбор, а сегодня ночью я уверен как никогда.

– Извини, что заставил тебя высказаться перед этими животными.
– Продолжил Мика.
– Но мне нужно было кинуть им приманку, дать последний шанс отрицать подобные слова. Если бы они не были чудовищами, они отрицали бы подобные обвинения, но они могли лишь угрожать насилием. Я не мог быть тем, кто рассердит их, поэтому использовал тебя. Опять же, извиняюсь.

Вам не за что извиняться, Сир.
– Улыбнулся Лартен.
– Мне было очень приятно высказать свои мысли. Если бы я знал о Ваших намерениях, я бы говорил еще более свободно.

– Нет, этого было как раз достаточно.
– Сказал Мика и вздохнул.
– Но в чем-то Франц был честен. Надвигается буря. И это будет буря, созданная фашистами. Думаю, что человечеству будет сложно. Скоро будет еще одна “великая” война, и боюсь, что она окажется еще хуже предыдущей. Мы не должны ввязываться в это. Мы не можем даже наблюдать за войной, так как фашисты могут захватить нас и заставить помогать им.

– Ни один человек не может поймать вампира.
– Хмыкнула Арра.

– Эти могут.
– Не согласился Мика.
– Они хитры. Мы не должны дать им такого шанса. Сегодня я уйду, чтобы рассказать всем. Я хочу, чтобы все вампиры покинули Европу. Если кто-то захочет остаться, я скажу, чтобы они прятались глубже, чем когда-либо. У нас, скорее всего, есть несколько лет до начала войны, но я хочу выбраться из-под распространяющейся сети фашизма.

– Я хочу, чтобы вы с Гавнером отвлекли их.
– Продолжил он.
– Когда вы завтра

встретитесь с Францем, скажи ему, что я ушел, чтобы обсудить его предложение с остальными Принцами. Делай вид, будто я злюсь на тебя и что собираюсь сотрудничать с фашистами. Продолжай говорить в подобном духе. Когда он поймет, что его держат за дурака, бегите. Направляйтесь к горам, но не используйте сверхскорость. Позвольте им видеть вас. Я думаю, что фашисты погонятся за вами в надежде на то, что вы приведете их к Горе Вампиров. Растяните эту надежду на месяцы. Если можно, на годы. Чем дольше они будут сосредоточены на тебе и Гавнере, тем больше времени будет у остальных на то, чтобы покинуть Европу.

– Мы им устроим погоню.
– Пообещал Лартен.

Его глаза горели. Он поведет фашистов по самым холодным, некомфортным уголкам мира. Он сомневался, что Франц тогда будет так улыбаться!

Мика сжал плечо Лартена.

– Будьте начеку.
– Сказал он.
– Эти люди опасны. Они, возможно, попробуют захватить вас, если поймут, что вы ведете их не туда, куда надо. Если это произойдет, и они отрежут все пути к отступлению, вы больше поможете клану, если будете мертвы, нежели живы. Ясно?

– Мы сделаем все, что должны.
– Спокойно ответил Лартен.

– Я полностью тебе доверяю.
– Сказал Мика.
– Но Гавнер молод. Может мне лучше отправить с тобой Арру.

– Нет!
– Крикнул Лартен.

Когда Мика удивленно уставился на него, тот сказал: “Я верю в Гавнера Пурла. Это будет отличной проверкой для него. Если я решу, что он не справляется, я отправлю его назад в Гору Вампиров. Но я уверен, что он хорошо проявит себя”.

– Отлично.
– Сказал Мика, прикладывая средний палец ко лбу и раздвигая остальные пальцы правой руки.
– Будьте победителями. Даже во время смерти.

Мика ушел. Арра пошла за ним, но остановилась у двери и, улыбнувшись, посмотрела на Лартена.

– Это не конец.
– Сказала она.
– Мы еще обсудим наши отношения.

Прежде, чем Лартен смог что-либо сказать, она покинула комнату, оставляя его одного. Его удивляло, что Арра волновала его куда больше того факта, что за ним и Гавнером скоро будут гнаться фашисты.

Глава 4

Лартен был готов задушить Гавнера. Его помощник храпел каждый день на протяжении трех месяцев, и Лартен сходил с ума. Он испробовал лечебные травы, носовые затычки и даже кляп во рту Гавнера, но ничего не срабатывало. Лартену удавалось поспать всего два часа в день. Он был рассержен и всю вину сваливал на Гавнера Пурла.

– Что это с тобой?
– Спросил Гавнер, просыпаясь и потягиваясь.

Последние несколько дней они провели в склепе. Гавнер отлично выспался, а Лартен выглядел как сердитый младенец.

– Угадай с трех раз.
– Сказал он, злобно поглядывая на Гавнера.

– Не говори мне, что я снова храпел.
– Рассмеялся тот.

– Я думаю, что ты делаешь это лишь за тем, чтобы рассердить меня.

– Если все так плохо, переезжай в другой гроб.

Лартен начал шептать ругательства. Это он решил поделиться гробом с Гавнером. Обычно они спали в склепах, хотя иногда прятались в старых хлевах и развалинах. Они могли спать отдельно, но Лартен подумал, что так будет безопаснее. Он боялся, что иначе фашисты захватят одного из них.