Братья и сестры мои меньшие. Рассказы о животных
Шрифт:
Через несколько месяцев мы уехали из тех мест навсегда. Мурку мама оставила на попечение своих знакомых, но часто о ней с грустью вспоминала и сильно сожалела, что не взяла ее с собой.
Рекс и Гриша
В тот вечер отец вернулся из города поздно. Он долго добирался домой на попутном грузовике и в дороге встретил старого приятеля, который подарил ему щенка. Я редко видела, чтобы отец улыбался. Но в этот раз он вошел в нашу комнату, где мы, дети, уже улеглись спать, как был с улицы, прямо в верхней одежде и с доброй улыбкой вытащил из-за пазухи крохотный пятнистый комочек. Так у нас впервые появилась своя собачка.
Наутро мы с мамой придумывали щенку имя. Это был кобелек и мама предложила назвать его так, как всегда называли собак у них дома: Рекс или Верный. Мы выбрали – Рекс. Отец сказал, что это охотничья собака, спаниель. Его нужно держать на привязи, на улице и приучать к охоте. Эта информация была принята нами к сведению и полностью проигнорирована. Мы с братом не спускали песика с рук и постоянно воевали, в чьей кровати он будет сегодня спать.
Отец немного повозмущался для приличия, но потом махнул рукой и пустил дело воспитания пса на самотек. Тем более, что охотой он и сам совершенно не интересовался. Да и оказался наш спаниель немножко ненастоящим. У него была абсолютно гладкая, короткая шерсть и маленькое тельце, чуть крупнее той-терьера. Только цвет соответствовал окрасу русского спаниеля – черные пятнышки на серо-белом фоне. Отец говорил, что это, по всей видимости, короткошерстный спаниель, но звучали его слова как-то не слишком убедительно.
Довольно быстро выяснилось, что имя Рекс для нашей собачки подходит не совсем. Носитель такого имени обязан вид иметь солидный и грозный, а наш щенок подобных задатков не обнаруживал. Он был ласковый, игривый, всегда в дружелюбном настроении и как будто сам являлся той светлой улыбкой, с которой отец внес его в нашу комнату. Поэтому мы стали звать его Рексик.
Рексик быстро научился проситься на улицу по надобности, гулял сам, где хотел и приходил домой, когда считал нужным. Входная дверь у нас с обеих сторон очень скоро оказалась вся оцарапана его маленькими коготками. Каждое утро он провожал нас в школу, а потом возвращался во двор и там бегал до обеда, пока мы не вернемся.
Как-то раз брат нашел на улице котенка и принес его домой. Мама вздохнула и согласилась оставить. Котенок был обычной серой окраски, мальчик, и почему-то ему досталось немножко не кошачье имя – Гриша. Мы все, конечно, беспокоились – как уживутся в одной квартире кот и собака, и старались не оставлять животных одних без присмотра. Рексик рычал на Гришу, Гриша в ответ шипел на Рексика.
Незаметно Рексик и Гриша подрастали и понемногу привыкали друг к другу. Однажды мы зашли на кухню и остолбенели: Гриша с Рексом ели из одной миски. Так началась их крепкая дружба.
Скоро Рексик и Гриша не только вместе питались, но и спали в обнимку. Они облюбовали для себя одно из кресел и всегда укладывались только на него. Со временем на этом кресле образовалась изрядная вмятина, и оно утратило свою мебельную привлекательность, но с этой потерей в нашей семье все как-то быстро смирились. Все компенсировалось умилительной картиной нежных взаимоотношений кота и собаки. Гриша постоянно умывал Рекса – придавит лапой и вылизывает ему глаза и уши, а тот нисколько не сопротивлялся. Гостей у нас дома бывало много и все они, взрослые и дети, поражались этому необыкновенному зрелищу. «Нет, ну надо же, а еще говорят про людей, которые все время ругаются: живут как кошка с собакой», – эта фраза удивленно произносилась буквально каждым нашим гостем.
Время шло, Рексик возмужал. Природа брала свое, и он отчаянно ухлестывал за каждой пробегавшей мимо собачьей барышней. Частенько ему не на шутку доставалось от более мужественных конкурентов, но он всегда отлеживался, зализывал раны и снова бросался на любовный фронт. Удерживать его дома в такие периоды было совершенно невозможно, начинался невообразимый скулеж, приводивший к закономерному возмущению со стороны всех наших соседей.
Из одной такой авантюры Рексик, к сожалению, не вернулся. Может, его загрызли соперники, может, попал под машину, а может, отловили борцы с бродячими собаками, – этого мы так и не узнали. Мама несколько дней подряд ходила его искать, громко звала по имени, но все было тщетно.
Гриша тоже заметно грустил от потери друга. Несколько дней он даже не хотел есть. Со временем эта общая боль стихла, жизнь вошла в привычное русло. Правда, такого солнечного, абсолютно счастливого чувства, которое дарило нам всем присутствие Рексика, уже больше никогда не возникало.
Что касается Гриши, то вскоре после исчезновения Рекса он тоже куда-то пропал. Мы уехали в отпуск и попросили присмотреть за ним соседку. Присматривала она не слишком внимательно, и к нашему возвращению Гриши дома уже не было. Сбежал он, – сказала соседка. Я дверь только открыла, а он шмыг – и поминай, как звали.
Наверное, решили мы, Гриша отправился искать Рекса. И пока не найдет – не вернется. Видимо, он так его до сих пор и не нашел.
Барс и Лада
Было мне лет девять. Наша семья жила в далеком поселке на Крайнем Севере. Время советское – конец семидесятых, район рыбацкий, жизнь бурлила. Заводы не простаивали, приезжали люди на заработки, строились новые дома.
В один из таких домов мы и заселились. Деревянный, в два этажа, на 12 хозяев. Каждой квартире вдобавок полагался сарай для дров. Почти все новоселы оказались с детьми. Да еще и по соседству разместилось несколько таких же домов, построенных чуть раньше, где тоже хватало ребятни. Так что скоро у нас собралась большая компания самых разных возрастов.
Всё свободное от уроков время мы болтались на улице. Редкие тогда ещё телевизоры ничего особенно интересного не показывали, разве что мультики, которые шли минут 15 и то не каждый день.
Зато улица, не скупясь, дарила нам свои уличные радости. Чего мы только не вытворяли и где только не лазили. Стройки, чердаки, заброшенные цеха, берег реки, тундра, лес и поле – везде мы чувствовали себя как дома, все годилось для наших игр.
И всюду нашу разношерстную компанию сопровождали такие же вольные и беспризорные дворовые псы. Любили мы их всех. Кормили, как могли, устраивали на ночлег в своих сараях, пока чей-нибудь орущий пьяный папаша не вышвыривал собак обратно на улицу.
Особенной нашей любовью пользовались Барс и Лада. То ли они были брат с сестрой, то ли Лада была матерью Барса, этого я сейчас уже не могу вспомнить. Но какое-то родство между ними имелось точно. Одинакового роста и телосложения, крупные собаки, что-то среднее между лабрадором и сеттером на вид. Только цвета разного.
Окрас Барса описать легче – огненно-медный, совсем как у ирландского сеттера, да и на ощупь его шерсть была такой же шелковистой. Правда, у Барса шерсть была гуще, чем у сеттеров, плотнее, во всех смыслах ярче. Впрочем, и по комплекции любой сеттер Барсу в подметки не годился, такой наш пес был крепкий и мощный.