Братья и сестры в Реестре
Шрифт:
Атмосферно тут было, без шуток.
Снаружи заведение напоминало древесный гриб, прилепившийся, впрочем, не к дереву, а к стене небоскрёба. На высоте примерно пятнадцати метров. Даже лифт в него вёл отдельный. Вывеска сияла загробным лиловым огнём. Хвостик у неоновой «Щ» то гас, то загорался вновь — так что временами вывеска читалась как «Сонная лощина», а временами как «Сонная лошина». То ли это был такой ехидный прикол от владельцев заведения, то ли досадная неисправность.
— Я так полагаю, название «Сонная
— Конечно, нет. Легче всего прятаться на самом видном месте. Порфирий — это который умильный коротышка — догадывается, что название это с подвохом. Но владелец на короткой ноге с большинством магистров. Ну как — на короткой ноге. Деликатно держит за яйца. Да и местным денежным мешкам друг, сват и брат. Вот, кстати, и он. Смотри.
Из двери подсобного помещения выплыло ЭГО. Олег сразу узнал старого знакомого, работодателя и однокурсника — РоДимыча. Только через секунду появился сам обладатель самодовольной ауры. Он благообразно постарел, но смотрелся по-прежнему эффектно. Эдакий атлант, который расправил плечи. Одет был, как ни странно, так же, как и во время их последней встречи.
Увидев Ольгу, он помахал рукой, а когда узнал Олега, вовсе расставил руки и заторопился к столику.
— Дорогая, мое почтение. Ты как всегда бесподобна. Олег, привет, сто лет не виделись. Ты куда после карантина, исчез? Я ведь серьёзных людей из-за тебя отвлёк. Ай-яй-яй. Ну, чего молчишь?
Олег ответил невнятно.
Елена хмыкнула: видимо, про серьёзных людей Перстов распространялся всем и всегда.
— Я уж думал, ты решил с собой сотворить что-нибудь гадкое. А ты всего-навсего забил на работу и занялся своими делами. То есть мало того, что обманул доверие, так ещё и кинул.
Олег изобразил невербальное изумление.
— Ну как же. Поставщик сюжетов его величества вдруг раз и пропал. А я к тому времени стал полуизвестным писателем, между прочим. Правда, для этого пришлось две первые книжки издать за свой счёт, разослать всем значимым критикам, да ещё и приплатить за позитивные рецензии.
Олег буркнул что-то, что можно расценить так: а почему ты не связался со мной?
— Ещё чего. Один раз кинул, значит, кинешь ещё. Я себя не на помойке нашёл. У меня самоуважение есть.
Олег пробормотал нечто извинительное.
— Да и фиг бы с тобой. Я вышел на редакторов в паре издательств. Через них знаешь сколько книг проходит — тонны. И многие центнеры отправляются в корзину. Но не бывает романов, где нет вообще ни одного удачного сюжетного хода. Эту инфу они мне и сливали. Высосешь сотню забракованных книг, вот тебе и одна своя. Я теперь книжный Дракула. Библиовампир. Ладно. Какими ветрами тебя занесло в… наше логово?
Олег подтвердил, что да, как-то занесло.
Бывший шеф прищурился:
— Ты случаем не из этих?
Он невольно покосился на Елену. Та с достоинством ответила:
— Упаси боже, Родя. Олегу повезло. Нашей доли и врагу не пожелаешь. Но ты ведь и сам в курсе, да?
Женщина великосветски улыбнулась:
— Олежек мой старый друг. Или это я его старая подруга. Как посмотреть. Будучи проездом, заглянула в гости и предложила встретиться в этом чарующем месте.
«Родя» посерьёзнел:
— Значит, он не в курсе?
— Абсолютно, дорогой. Можешь не переживать. Неужели ты думаешь, что я буду разбалтывать тайны налево-направо? Пусть даже и старому другу.
Олег всё это время делал вид, что жутко удивлён и бросал непонимающие взгляды то на бывшего босса, то на Елену, которая в итоге пнула его пол столом — не переигрывай!
РоДимыч успокоился и гаркнул в сторону кухни:
— Фирменное блюдо на столик тринадцать дробь три. Быстро. И чтоб с комплиментом от шеф-повара. А то знаю я этого лентяя!
Повернулся в собеседникам:
— Друзья, не буду мешать. Наслаждайтесь. «Все кухни мира, прошлого и будущего». Слоган такой. Нравится? Сам придумал. Всё, я улетел — дела. Елена, будет минутка, заскочи. Надо кое-что обсудить. Пока.
И ретировался обратно в хозяйственные помещения.
— Что значит — столик тринадцать дробь три?
— Тут все столики тринадцатые, — хмыкнула Елена. — Очередная родькина блажь. А чтобы официанты не путались, ввели эту дурацкую маркировку с дробями.
Олег наклонился к женщине. Она начинала ему нравиться. И как собеседник, и, чем черт не шутит… Нравится как женщина.
— Как ты понял, «Сонная лощина» — заведение для нас, гипов. Здесь таверна и бар. Выше можно снять номер, где тебя никто не потревожит. В коридоре третьего этажа есть магазинчик «Футурошок» — там можно разжиться всякими вневременными вещами. Только без наводки ты его ни в жисть не найдёшь. Родя — ушлый, он сразу просёк фишку и занял нишу. Ведь мы, гипы, люди важные, дефицитные, а главное — всегда при деньгах.
— Расскажи мне, как у… у нас всё устроено.
— Даже наперекор слову, данному Роде? Ладно, чего ты так напрягся, шутка.
Она потушила в хрустальной пепельнице истлевшую сигарету.
— А устроено у нас всё, Олег, следующим образом: в чужих временах мы нужны только как средство для решения проблем. А в своём — не нужны никому. Да нам дома и самим скучно. Вот и прыгаем как блохи туда-сюда.
— Что ж в этом плохого? Неистребимый дух авантюризма.
— Дрёма пропускает нас не просто так. Каждый раз отбирает частичку чего-то важного. Отщипывает по ломтику души. А ведь душа предположительно одна.