Братья Кип
Шрифт:
Прибытие «Иллинойса», по мнению Фарнама, не может вызвать подозрений. Он бросит якорь в Хобарте, как обычный корабль, а когда вновь выйдет в открытое море, морские власти ни о чем не заподозрят.
Прошло две недели. Уолтер больше не появлялся. В каком волнении жили ирландцы все эти дни! Когда их подразделение работало на берегу, как жадно вглядывались они в океан, пока грубый голос начальника охраны не напоминал им о работе.
В тот день большая часть заключенных была направлена на рубку леса в пяти милях южнее тюрьмы. Там администрация намеревалась возвести ферму — всего в полумиле от берега. Братья Кип тоже находились на вырубке, следя за тем, чтобы место постройки точно
Как только человеческое стадо достигло того места, где должна была располагаться ферма, началась работа. Карл и Питер Кип под присмотром охранника делали насечки на деревьях, которые подлежали рубке. Начинало холодать. Дул сильный ветер, и к резкому запаху хвои примешивался запах моря. Слышался гул прибоя о прибрежные скалы, над которыми летали морские птицы.
Вот уже несколько месяцев, как вступила в действие дорога между Порт-Артуром и той частью полуострова, где находилась колония; дорога довольно оживленная, так как она использовалась разными земледельческими хозяйствами. Здесь часто останавливались прохожие, глядя на работу заключенных — разумеется, на расстоянии. Среди этих прохожих О'Брайн и Маккарти заметили человека, который несколько раз прошел по дороге туда и обратно. Уолтер? Они его не знали, но Фарнам сразу узнал и, боясь совершить неосторожный шаг, не терял его из виду. Наконец Уолтер вынул руку из кармана, сорвал с дерева листок и, покрутив его, небрежно бросил под дерево.
Все это не ускользнуло от внимания Фарнама, ибо при первой встрече с Уолтером он был предупрежден, что, если не удастся встретиться лично, то Уолтер бросит под дерево записку, завернутую в древесный лист.
Фарнам, не выпуская из виду дерево, под которое был брошен листок, лихорадочно прикидывал, как к нему подойти. Его беспокоило, что кто-нибудь заметит, что в лист дерева завернута записка. Тогда ее сейчас же передадут начальнику охраны. Будет немедленно поднята тревога и установлена особая слежка как внутри, так и вокруг тюрьмы. Заключенных не будут выпускать из бараков. Когда «Иллинойс» спустит лодку за двумя беглецами, никого не будет на берегу. И, прождав напрасно несколько часов, корабль уйдет в море.
Солнце садилось. Приближалось время окончания работ. Если Фарнаму не удастся поднять записку сегодня, завтра будет поздно. Ветер унесет и листок и записку.
Последние лучи солнца исчезали за горизонтом, когда Фарнам, делая вид, что ему хочется размяться, отошел на несколько шагов в том направлении, где лежала записка. Потоптавшись немного, он с беззаботным видом двинулся дальше. Никто не обратил на него внимания. Вот он подошел к дереву, наклонился, среди сухих листьев был один зеленый листок смятый, разорванный, тот, в который был завернут маленький клочок бумаги.
Но его там не оказалось… Когда Фарнам вернулся к своему отряду, О'Брайн и Маккарти все поняли без слов.
Глава ХI
Записка
Записка, подброшенная Уолтером, попала к братьям Кип.
Пока заключенные валили лес, Карл и Питер маркировали деревья согласно плану строительства. Под одним из них Питер вдруг заметил свернутый зеленый листок, из которого высовывалась бумага. Он поднял листок, развернул его и прочел записку.
«Послезавтра, 5 мая, всем троим подойти к мысу Сент-Джеймс, на восточном берегу бухты Сторм, куда будет прислана лодка. Если погода не позволит кораблю
Да хранит Господь Ирландию и да поможет Он вашим американским друзьям!»
Прочтя, он быстро оглянулся и, убедившись, что никто его не видел, спрятал бумагу в карман.
Когда Карл подошел к Питеру, он сказал:
— Готовится побег! Но речь идет не о ворах и убийцах, а, по-видимому, о двух ирландцах, которым друзья подготовили побег! Правда, их только двое, а в записке говорится о троих.
— Но кто же третий?
— Третий, — задумчиво проговорил Питер, может быть тот, кто доставил записку. Это может быть тот самый человек, которого мы заметили, когда он ходил взад и вперед по дороге… Он, видимо, искал возможности передать им записку.
Тут братья заметили, что ирландцы перебросились несколькими словами со стражником. Мелькнула догадка — это констебль Фарнам, ведь он тоже ирландец…
Да! Конечно, готовился побег ирландцев, двух политзаключенных и констебля Фарнама!.. Он, по-видимому, и должен создать условия для побега пятого мая, то есть через тридцать шесть часов. Туда, в бухту Сент-Джеймс, придет лодка, спущенная с корабля. Если сильное волнение не позволит судну сняться с якоря в Хобарте, нужно будет ждать до следующего дня или дольше.
— Брат, — заметил Питер, — ты забыл, что никто из них не знает того, что ты только что сказал!..
— Да, Питер, но их надо предупредить! И они будут предупреждены!
— Завтра, Карл, мы должны найти возможность передать им записку.
— Послушай, — тихо сказал Карл, — а почему бы и нам не убежать с ними?
Питер Кип ждал этого вопроса. Он и сам об этом думал, не взвешивая пока все «за» и «против». Но ведь для фениев они были преступниками, и помочь их бегству значило освободить убийц капитана Джибсона. Кроме того, имели ли они право бежать теперь, когда мистер Хаукинс старается добиться пересмотра их дела? Да, но ведь это он верил в будущее, а Карл, разве он разделял его надежду? Нет, он не хотел и не мог ждать столь сомнительной и далекой реабилитации.
Наконец Питер заговорил:
— Послушай меня, брат, вот что я думаю. Даже если они поверят, что мы не донесли коменданту, что за оградой лагеря их не ждет засада и с благодарностью примут от нас записку, все равно ведь они считают нас убийцами! Ну хорошо, допустим, побег удастся, и мы окажемся на свободе, но будет ли это свобода в настоящем смысле слова? Нам придется скрываться под чужими именами, а наши приметы станут известны в полициях всего мира, и мы будем жить под угрозой быть пойманными. Когда я думаю о подобном существовании, я спрашиваю себя, не лучше ли остаться на каторге, ждать и надеяться, что наша невиновность будет доказана.
Карл Кип молчал. Страшная борьба происходила в его душе. Он признавал разумность доводов Питера. Их жизнь, даже если побег удастся, будет ужасной! Но отказаться от единственного шанса получить свободу было не так легко. Наконец Карл оставил колебания. Он согласился с братом. Да, для всех, даже для Хаукинса, их побег будет означать признание вины.
На следующий день О'Брайн, Маккарти и Фарнам каждую минуту были готовы к тому, что за ними придет офицер. Было воскресенье, день, когда заключенных не посылали на работы. Согласно распорядку они шли к обедне, а после службы могли остаться некоторое время во дворе. Когда прозвонил церковный колокол, ирландцы немного успокоились: если до сих пор их не отвели на допрос, значит, капитан о записке пока не знал. Возможно даже, ее просто унесло ветром.