Братья: Кирилл и Мефодий
Шрифт:
Послов провели по роскошным палатам царского дворца.
Они приблизились к трону, и механические львы, сделанные Львом Математиком, поднялись с грозным рычанием. А потом на золотом платане пели механические птицы, каждая свою песню.
Послы были потрясены красотой и богатством палат, напуганы механическими животными.
Затем, как положено, их повели на службу в великий храм премудрости божьей, Софию, чтобы там окончательно повергнуть в благоговение перед Византией и богом, которому молился византийский
Послы дивились на росписи и мозаики, высоко задирали головы. Мир внутри храма казался необъятным, уходящим в небеса.
Службу вел сам патриарх Фотий в роскошном своем патриаршем облачении. Прекрасные голоса певчих сливались в единый хор, вторили словам патриарха, и могло показаться, что это сами ангелы на небе соединились для общего пения, так сладко и восторженно звучали божественные гимны.
Послы удивлялись всему, громко цокали языками. Ни один народ так красиво не славил своего бога.
Константин тоже удивлялся. Слова молитв он знал наизусть, и ему показалось, что Фотий произносит их как-то нечетко.
Все стояли в отдалении от патриарха. Лишь несколько человек были приближены к нему, вместе с ними и Константин.
Незаметно он подошел к Фотию еще ближе. И тут ему открылось удивительное.
Вместо молитв главный священник мира Фотий быстро, скороговоркой произносил стихи, сочиненные древним Гомером.
Поэмы, созданные языческими эллинами, Фотий знал. Выучить же молитвы он так и не удосужился…
Торжественная служба продолжалась, и хазарские послы по-прежнему восторженно цокали языками.
— На днях в Хазарию мы должны направить посольство, — на другой день сказал Фотий братьям. — Сами знаете, как важно нам поддерживать дружбу с хазарами. К тому же дошли до меня сведения, что начали там притеснять христиан. Все помнят, как удачно ты, Константин, провел посольство к сарацинам, помнят и твой диспут с муллами. Посольство должен возглавить человек образованный и осторожный, умеющий побеждать в диспуте и вести важные дела. Кроме тебя, Константин, другого такого человека я не знаю.
— Я тоже готов поехать с братом. — Мефодий поднялся со своего места.
— Знаю, что вы решили больше не расставаться. Но тебя я пошлю в другую землю — к болгарскому царю Борису. Сейчас мы снова заключили мир с Болгарией. Борис — хороший воин, он уважает людей крепких, суровых. Попробуй подружиться с ним и склонить его к нашей вере.
Константин слушал Фотия с удивлением. Прежде он знал человека, влюбленного в старинные книги, в солнечную культуру эллинов, готового рассуждать на любые запретные темы.
Теперь Фотий не рассуждал, он говорил коротко, строго.
На столе у Фотия лежала начатая рукопись. Судя по нескольким фразам, которые успел прочитать Константин, Фотий писал религиозный трактат — историю христианских ересей.
«Что
Будь в соборе во время службы кто-то другой, а не Фотий, Константин возненавидел бы его за святотатство.
Фотию можно было простить все. Он был выше простого неверия.
— Вы подумайте о моей просьбе, — проговорил Фотий, — и завтра скажете о решении.
— Я уже подумал и готов ехать, — ответил Константин.
— Я тоже готов выполнить твою волю, — сказал Мефодий.
Из столицы поплыл Константин на царских кораблях через пролив Босфор вдоль берегов Черного моря, звали его тогда Хазарским. Потом корабли пристали к древней крепости Херсонес. Был Херсонес когда-то землей эллинов, потом стал окраиной Римской империи, теперь принадлежал Византии.
От Херсонеса к хазарскому кагану дорога шла по степям, где кочевали чуждые племена, бродили разбойничьи дружины.
Константин снаряжался в путь, и не покидала его тайная мысль. В тех окраинных землях на каменоломнях работал 760 лет назад сосланный из Рима языческим императором Траяном третий от легендарного апостола Петра римский папа Климент.
«Неужели навсегда утеряны его останки и нельзя их отыскать?» — думал Константин.
Рим, столица церкви, почти не упоминается в главной книге христиан — в Новом завете.
Римским проповедникам это казалось обидным.
За следующие века они сочинили так много легенд о первых римских священниках, что окончательно затемнили их исторические образы. Сегодня трудно сказать, была ли в основе хотя бы некоторых из легенд правда.
Древние сказания говорят, что любимый ученик Христа Петр пришел проповедовать свои взгляды в Рим. Там Петр вступил в состязание с местным волшебником Симоном магом. Симон сразу решил показать свою силу и при помощи дьявола приподнялся от земли, завис в воздухе. Петр в ужасе призвал на помощь имя своего божественного учителя, и маг немедленно грохнулся на землю, сломав обе ноги.
Петр решил не оставаться в нечистом городе. Рано утром он подошел к воротам и там неожиданно встретил самого Христа.
— Господи, куда идешь ты? — воскликнул он в ужасе.
— В Рим, чтобы быть вторично распятым, — ответил учитель.
Апостол понял, что должен вернуться в город, и не покидал его больше до смерти.
В память об этой встрече римляне построили небольшую часовню и назвали «Господи, куда идешь ты?». А Петра они считают первым римским папой.