Братья Львиное Сердце
Шрифт:
И я крепко держался за ветку, так что даже косточки рук побелели. Я раскачивался на своей ветке, не мешая воде обливать и полоскать меня. Более веселого купанья никогда в жизни у меня не было, но и более опасного тоже. Всем телом ощущал я, как водопад всасывает меня в пучину.
Потом я снова крепко уцепился за ствол дерева. Юнатан помог мне, и мы устроились в самой гуще ивовой кроны, словно в зеленой беседке, раскачивавшейся над водой. Река неслась, прыгая и играя, прямо под нами. Ей, верно, хотелось заманить нас к себе и заставить поверить, что это вовсе не опасно.
И вот, сидя там, на дереве, я взглянул наверх, на береговой откос, и тут я испугался. На берегу появились конные солдаты Тенгиля с длинными копьями. Они скакали галопом, но из-за шума воды мы не слышали топота лошадиных копыт.
Юнатан тоже их увидел, но я не заметил, чтобы он испугался. Мы сидели молча, ожидая, что они проедут мимо. Но они не проехали мимо. Они остановились, соскочили с коней, словно собирались отдохнуть или у них было тут дело.
Я спросил Юнатана:
– Как ты думаешь, это они тебя ищут?
– Да нет, – ответил Юнатан. – Они едут из Карманьяки в Долину Терновника. Там, дальше, у водопада Кармафаллет, есть висячий мост, и Тенгиль обычно посылает своих солдат этим путем.
– Но им не обязательно было останавливаться именно здесь, – сказал я.
Юнатан согласился со мной.
– Да, в самом деле, мне не хотелось бы, чтоб они меня увидели, – сказал он, – и пусть хоть на минуту перестали бы забивать свои дурацкие головы мыслями о том, куда подевался какой-то там Львиное Сердце.
Шесть всадников насчитал я наверху, на круче. Они болтали о чем-то и шумели, показывая пальцами вниз, в воду, но расслышать, о чем они говорят, было невозможно. Но вот внезапно один из них погнал свою лошадь вниз по склону, прямо к реке. Он ехал верхом прямо на нас, и я порадовался, что дерево – такое надежное укрытие.
Другие кричали ему вслед:
– Брось эту затею, Перк! Утонешь сам и утопишь коня!
Но он – тот, кого они называли Перком, – только засмеялся и крикнул им в ответ:
– Сейчас увидите! Если не доберусь живым до этой скалы или не вернусь обратно, приглашаю вас на кружку пива(4), всех до единого, клянусь вам!
Тут мы поняли, что он задумал.
В некотором отдалении от нас над стремниной высилась скала. Бурные течения бушевали вокруг нее, и только небольшая ее часть виднелась над водой. Но Перк, видно, успел заметить скалу, когда они проезжали мимо, и ему захотелось похвастаться, какой он храбрец.
– Ну и дурак! – осудил Перка Юнатан. – Неужто он думает, что лошадь может плыть против течения аж до самого скалистого островка?
Перк уже сбросил с себя шлем, и плащ, и сапоги. Он сидел верхом в одной рубахе и штанах и пытался заставить свою лошадь – красивую вороную кобылицу – спуститься вниз, в реку. Перк орал на нее, и шумел, и гнал ее, но лошадка не желала спускаться по откосу. Ей было страшно. Тогда он ударил ее. Хлыста у него не было, и он стал лупить ее кулаками по голове. И я услышал, что Юнатан всхлипнул, точь-в-точь как тогда, на площади.
В конце концов Перк все-таки добился своего. Кобыла ржала, перепуганная насмерть, но все же бросилась в реку только потому, что так вздумалось этому болвану. Ужасно было видеть, как лошадка боролась с подхватившим ее течением.
– Ее принесет течением прямо к нам, – сказал Юнатан, – как бы там Перк ни бился, к скале ее ни за что не пригнать.
Но она старалась, она действительно старалась из последних сил. О, как она билась, как надрывалась, бедная кобылка, и как смертельно боялась, чувствуя, что река намного сильнее ее!
Даже Перк понял наконец, что речь идет теперь и о его жизни. Тогда он попытался повернуть кобылу обратно к берегу, но тут же понял, что это бесполезно, потому что водные потоки не желали повиноваться ему! Они стремились загнать его прямо в Кармафаллет, и поделом ему! Но кобылку, ее… мне было жаль. Она была теперь совершенно беспомощна. Ее несло прямо к нам, точь-в-точь как предсказывал Юнатан. Скоро они пронесутся мимо нас и исчезнут. Я уже видел страх в глазах Перка, он знал, куда его несет течение.
Я повернул голову, чтобы поглядеть, где Юнатан, и вскрикнул, увидев его. Он висел на дереве над самой водой, стараясь дотянуться к ней как можно ближе. Он висел там, обвивая ногами ствол дерева, то подтягиваясь вверх, то опускаясь вниз. И в тот самый миг, когда Перк очутился прямо под нами, Юнатан вцепился ему в волосы и подтянул вверх так, чтобы Перк мог схватиться за ветви.
А потом Юнатан позвал кобылу:
– Сюда, кобылка! Сюда!
Она проплывала уже мимо, но тут отчаянно рванулась к нему. Хотя на спине у нее не было уже этого рохли Перка, все же она должна была вот-вот скрыться под водой и утонуть. Но Юнатану как-то удалось схватить ее за уздечку, и он стал тянуть ее к себе. Началась жестокая борьба, не на жизнь, а на смерть, потому что река не желала отпустить свою жертву, ей хотелось получить их обоих – и лошадь, и Юнатана.
Совершенно обезумев, я заорал, обращаясь к Перку:
– Помоги, чертов бычище! Помоги!
Он уже вскарабкался на дерево и сидел на ветвях, надежно и уверенно, совсем близко от Юнатана. Но единственное, что сделал негодяй, желая помочь ему, – он нагнулся вниз, к Юнатану, и закричал:
– Эй ты, брось лошадь! Там, в лесу, пасутся две другие, я могу взять одну из них вместо этой! Да брось ты ее!
Я всегда слышал, что стоит разозлиться, как сразу становишься сильнее, и, если этому верить, можно сказать, что Перк все же помог Юнатану подтянуть наверх кобылу.
А потом Юнатан сказал Перку:
– Дурья ты башка! Думаешь, я спас тебе жизнь для того, чтобы ты украл мою лошадь?! И тебе не совестно?!
Может, Перку и стало совестно, не знаю. Не произнеся ни слова, не спросив, ни кто мы, ни откуда, он поднялся наверх по откосу вместе со своей несчастной лошадью, и вскоре он и весь его отряд скрылись из виду.
В тот вечер мы разожгли костер над водопадом Кармафаллет. И я уверен, что ни один костер в мире – нигде и ни в какие времена – не горел в подобном месте.