Братья по оружию
Шрифт:
– Думаю, да, милорд… – Вардаш напрягся, пытаясь вспомнить. – Я давно его не видел, но он не выходил из шатра.
– Жрёт нашу еду и не делает никакой работы… Ничего, скоро я найду ему занятие. Я тут подумал: когда люди барона закончат своё дело, может, он сотворит заклинание и обрушит под ними кусок стены? Что думаешь?
– Стена уж очень большая и мощная, милорд, – сказал Вардаш нерешительно.
– Я знаю, что большая. – Холос набычился. – Но от мага должна быть польза. Иначе, зачем он вообще нужен? Передай этому проклятому магу мой приказ, пусть явится, поговорим по душам.
Холос сполз с кровати, одетый только в сапоги, длинные и густые волосы покрывали все его тело, за исключением мест, где вздувались старые шрамы. Пока командующий говорил, его рука механически почёсывала живот, внезапно пальцы сомкнулись и быстро раздавили случайную блоху.
Вардаш немедленно послал солдата к магу и посторонился, когда внесли мясо. Холос накинулся на бифштексы с кровью, заедая их громадными ломтями хлеба и горами картофеля, при этом не переставая отдавать приказы о подготовке к штурму.
Небо было ещё тёмным, лишь у горизонта появилась розовая полоска, а лагерь уже проснулся и кипел, как котёл. Солдаты гремели оружием и торопливо ели завтрак. Ранние птицы робко пробовали первые трели. Слуга помог Холосу надеть боевую броню, хотя его латы пришлось поднимать от земли вместе с Вардашем. Обычный человек не смог бы в этих доспехах сделать и шага. Холос прорычал что-то невразумительное, подтянул пару ремней и хлопнул себя в грудь, затем объявил, что полностью готов.
Вернувшийся солдат доложил, что мага нет на территории лагеря, так же как и командира Ут-Матар. Их давно никто не видел, хотя шпион подслушал, как Ут-Матар говорила магу, что её работа завершена и она возвращается в Оплот.
– Кто дал ей разрешение покидать поле боя? – прорычал Холос. – Они должны были предоставить в моё распоряжение карту, на которой показано, где эти проклятые драконьи яйца!
– У неё прямой приказ от Лорда Ариакаса, – почтительно напомнил Вардаш. – Может, Лорд передумал и решил сам ими заняться. Если честно, командующий, я только рад, что маг пропал, он не внушал мне доверия.
– Я и не собирался доверять ему, – раздражённо бросил Холос. – Мне надо было только, чтобы он разрушил одну проклятую стену! В чём сложность? Впрочем, наверное, ты прав… Подай мне меч, и секиру я тоже возьму… Придётся рассчитывать на лучников, когда придёт время избавиться от людей барона… Ты передал им приказ? Они знают, что делать?
– Да, милорд. В тот момент, когда наёмники захватят ворота, их нашпигуют стрелами. По мне, так это гораздо надёжнее, чем доверять магии.
– Наверное, Вардаш… Когда армия барона окажется между стенами города и нашими войсками, мы сотрём их в порошок. Когда, ты сказал, начало?
– В полдень, милорд.
– Что так поздно? Я думал, мы расправимся с ними гораздо раньше… Давай пари?
– Я буду только рад, милорд, – грустно сказал Вардаш. У Холоса невозможно было выиграть, он всегда объявлял себя победителем вне зависимости от результата. Если бы наёмники оказались в полдень живы, командующий просто сказал бы, что именно на этот результат и ставил.
Холос пребывал в отличном расположении духа. Город падёт от его руки не позднее вечера, ночью он будет спать в постели мэра, а если его жена не страшная корова, то и не один, А даже если нет, так в городе будет из кого выбрать. Потом день или два он отводил на окончательное подавление сопротивления, сортировку рабов по ценности, необходимые казни, погрузку телег с добром, а в финале он сожжёт Безнадёжность дотла. Когда город превратится в пепел, его ждёт неблизкая, но такая приятная дорога обратно, в Оплот.
Лагерь наёмников барона Лэнгтри тоже пробудился рано.
– Ты попросил разбудить… – начал Моргон, но увидел, что барон не спит.
Лэнгтри вернулся в лагерь всего час назад и прилёг немного отдохнуть, а заодно обдумать планы на день. Он был одет в бриджи и рубашку, а теперь быстро натягивал высокие сапоги.
– Завтрак, барон? – спросил Моргон.
Лэнгтри кивнул:
– Да, собери всех командиров, и пусть накроют в штабной палатке.
– Бифштексы из оленины с картошкой и луком? – усмехаясь, предложил Моргон.
– Ты что собираешься сделать? Убить меня раньше противника?
– Нет, барон, – рассмеялся Моргон. – Это я просто только что вернулся из лагеря наших прекрасных союзников. Командующий Холос ест только так, особенно перед сражением.
– Надеюсь, он уже заработал изжогу… – усмехнулся барон. – Мне как обычно: хлеб с мёдом и немного вина. Ну и, пожалуй, пару яиц. А что передали для меня союзники?
– Командующий желает нам удачи и обещает поддержать наш удар…
Двое мужчин обменялись понимающими взглядами.
– Прекрасно, Моргон, – сказал барон. – У тебя есть приказ, и ты знаешь, что делать.
– Да, барон. – Моргон отсалютовал и вышел.
В штабном шатре Лэнгтри ещё раз прошёлся по пунктам приближающегося штурма.
– Я не смогу ответить на ваши вопросы, господа, – сказал он в заключение. – У меня нет ответов… Удачи нам всем.
Четыре горниста, четыре барабанщика, знаменосец, помощники, пять гонцов и десяток телохранителей образовали группу командования в центре пехотных порядков.
– Развернуть знамя! – скомандовал Лэнгтри.
Знаменосец торопливо сорвал чехол, и флаг армии заполоскался на утреннем ветру. Гордый бизон развевался над войсками.
– Горнисты, трубить полное внимание!
Унисон труб три раза вывел в воздухе короткий приказ. Моргон коснулся плеча барона – первые отряды армии Холоса быстро занимали правый фланг. Когда стальная змея тяжёлой пехоты выстроилась в ряды, над ними взвился штандарт командующего.
Барон кивнул:
– Отлично парни, финал близок! Настало время отработать наши деньги. Или нет… – пробормотал он в бороду. На секунду Лэнгтри снова задумался, правильное ли принял решение, но менять его сейчас всё равно было слишком поздно. Пожав плечами, барон выпрямился на лошади. – Горнисты, – проорал он, – трубить атаку!