Братья Стругацкие. Письма о будущем
Шрифт:
И в конце письма: «Хотели передать наш «СР» по радио, да помешала речь Хрущёва. Ничего, передадут в следующий раз».
Для Аркадия и Бориса Стругацких этого периода события истории освоения космоса – это не отвлечённые понятия. Выход в космос, ракета, отправленная на Луну, полёт Гагарина воспринимаются ими как наступление новой эры. О чём и пишет Аркадий Стругацкий в статье в газете «Литература и жизнь» [44] : «И вот пришёл день, когда лунный перелёт стал фактом. Мечта осуществилась. Человек дотянулся до космического тела – пока только до ближайшего. Вероятно, в скором времени первые космонавты ступят на почву Луны, и Луна перестанет быть объектом научной фантастики…»
44
Стругацкий
Таким образом, успехи НТР обеспечивают вторую составляющую термина научно-технический романтизм. Если европейский романтизм XIX века становится отторгающей реакцией на научно-технический прогресс, то советский романтизм 60-х гг. XX века органично его дополняет. Он также характеризуется утверждением самоценности духовно-творческой жизни личности, изображением сильных страстей и характеров, но активность человеческой натуры в случае с научно-техническим романтизмом направлена на научное познание и социальное совершенствование общества.
В XVIII веке романтическим называли всё странное, фантастическое, живописное и существующее в книгах, а не в действительности. Романтизм XIX века часто обращён в прошлое, отсюда популярность такого его воплощения как исторический роман. Научно-технический романтизм, напротив, направлен в будущее и вовне, он не отвергает экзистенциальные начала, но придаёт им свойство принципиальной познаваемости. Романтика носителя философии научно-технического романтизма направлена на познание неведомых далей, изучение космоса, строительство нового мира. Корень его возникновения – в соприкосновении чудесного и реального, роль которого сыграли события космической истории второй половины 50-х – начала 60-х гг.
Это действительно воплощение мечты, о которой ранее люди могли читать только в сказках, это начало чего-то нового, свидетельство того, что чудеса существуют. Поэтому через три года эти люди так легко принимают «Третью программу КПСС», которая для иного человека постперестроечного периода звучит как политическая утопия.
Философская концепция научно-технического романтизма переходит в плоскость политического сознания, когда её выводы затрагивают политические взгляды носителей и начинают влиять на их политическое поведение. Этот процесс постепенно происходит в СССР с начала 60-х гг. восхищение успехами НТР при поддержке партии, активно содействующей развитию этого течения, переходит в интерес к социальному проектированию, а затем и моделированию политических утопий и антиутопий.
Это такой же важный фактор формирования мировоззрения поколения «шестидесятников», как и смерть И. В. Сталина (во всём спектре её трактовок), как съезды партии и все те политические события, которые произойдут позднее. Научно-технический романтизм порождает готовность к кардинальным переменам в обществе и эту готовность высказывает Аркадий Стругацкий в продолжении той же статьи: «Но мечта не стоит на месте. Её провозвестники, писатели и поэты, тянутся дальше, в коммунистическое будущее мира… В превосходном научно-фантастическом романе «Туманность Андромеды» И. Ефремов показывает нам, что и в далёком будущем не прекращается борьба, гигантская благородная борьба Человека против природы. Человек уже не обороняется, он наступает. Эскадры звездолётов летят к далёким мирам, пытливая мысль бросает Человека на новое, невиданное завоевание – на преодоление физической природы пространства и времени».
Преодоление физической природы пространства и времени и преодоление политической инерции социальных процессов сливаются как в утопии И. Ефремова, так и в ранних идеалах его последователей Аркадия и Бориса Стругацких.
Накалённые успехи НТР порождают завышенные ожидания в области социально-политической жизни.
Подтверждение этого слияния в той же статье: «…мечта получила мощное научное обоснование. Но она ещё оставалась мечтой. Путь к её осуществлению лежал через долгие годы большевистского подполья, через залп «Авроры», через создание первого в мире социалистического государства. Он, этот путь, обеспечен был превращением нашей родины из нищей страны в «страну мечтателей и учёных», вооружённую мощной индустрией, мощным сельским хозяйством, обладающую огромными энергетическими возможностями, вырастившую великолепные кадры рабочих, техников и учёных. Нет, совсем не случайно первые вымпелы землян, сброшенные на лунную поверхность, украшены гербом Советского Союза. Именно Советскому государству, которое в силу социалистического строя способно сконцентрировать на решении той или иной проблемы самые лучшие кадры, самые лучшие предприятия и самые лучшие материалы, суждено было стать родиной первых искусственных спутников и космических ракет, как
45
Стругацкий А. Исполнение мечты // Литература и жизнь. – 16 сентября 1959 г.
Тот факт, что это состояние эйфории характерно не только для единиц, подтверждает письмо молодого фантаста из Баку Е. Войскуновского Аркадию Стругацкому от 14 февраля 1961 г. [46] : «Дорогой Аркадий Натанович! Прежде всего, поздравляем Вас с запуском ракеты в сторону Венеры: знаем, что это грандиозное событие особенно близко Вашему научно-фантастическому сердцу».
Аркадий и Борис Стругацкие выделяют появление двух новых социальных групп, или «типов человека» [47] :
46
Войскуновский Е. Письмо Стругацкому А. от 14 февраля 1961 г.//Бондаренко С., Курильский В. Неизвестные Стругацкие. Письма. Рабочие дневники. 1942–1962 гг. – М.: 2008.
– С. 444.
47
Стругацкий А. Новые человеческие типы. (Выступление на «круглом столе» «Взаимодействие науки и искусства в условиях НТР»). Первопубликация, фрагмент авторизованной стенограммы: Вопросы философии. – 1976. – № 10; Вопросы литературы (М.). – 1976. – № 11.
1. Массовый научный работник. Представителем этой группы является Борис Стругацкий. Аркадий и Борис Стругацкие отмечают, что «только в нашей стране численность работников, непосредственно занятых научной деятельностью, перевалила за миллион человек». Причина появления этой социальной группы – распространение достижений НТР, и Стругацкие считают этот процесс фактором важнейшего политического значения. Они рассматривают массового научного работника как новый «горизонтальный пласт общества», это понятие можно сопоставить с современными представлениями о среднем классе. Аркадий и Борис Стругацкие отмечают, что «отпечаток, накладываемый на его личность спецификой условий научной работы, прекрасно соизмерим с формирующим влиянием, скажем, обстановки крупного промышленного предприятия на личность квалифицированного рабочего».
2. Вторую социальную группу Аркадий и Борис Стругацкие определяют как «Массового Сытого Невоспитанного Человека», «мещанина» или «кадавра, не удовлетворённого желудочно». Появление этой социальной группы стало следствием того, что люди получили доступ к материальным благам, но культура их осталась на прежнем «феодальном» уровне. Сам факт возникновения этой социальной группы Аркадий и Борис Стругацкие называют удивительным, что позволяет говорить о том, что изначально в вопросе развития и распространения материальных благ они были сторонниками марксизма. На протяжении 1960-х гг. распространение этой социальной группы Аркадий и Борис Стругацкие считают главной угрозой на пути построения коммунизма, с которой призывают активно бороться [48] .
48
Например, таким призывом является роман «Хищные вещи века».
Своё понимание современности начала 1960-х гг. Аркадий и Борис Стругацкие высказывают в статье «О советской фантастике» [49] , выделяя три фактора, формирующие историческую реальность:
1. «Третья часть человечества, не дожидаясь остальных двух третей и, невзирая на все связанные с этим трудности, приступила к построению коммунистического общества, в котором открываются неограниченные возможности для свободного развития человеческого духа.
2. Современная наука открыла, а тёмные силы немедленно приняли на вооружение чудовищные средства разрушения, способные навсегда прервать историю или, во всяком случае, отбросить человечество далеко назад.
49
Стругацкий А., Стругацкий Б. О советской фантастике // Бондаренко С., Курильский В. Неизвестные Стругацкие. Письма. Рабочие дневники. 1942–1962 гг. – М.: 2008 – с. 585.