Братья
Шрифт:
— Да пошел ты.
— Признайся, ты бы хотела, чтобы Андрей сейчас пришел, и мы втроем занялись сексом, — шепчет он мне и покусывает ухо. Я кручу головой, чтобы освободиться. — Ты ведь фантазируешь о тройничке. Ты значит такая в центре внимания, и два брата стараются доставить тебе удовольствие. Хотела бы почувствовать в себе сразу двоих?
— Дима, ты пьяный, слезь с меня!
Он не слазит, только сильнее придавливает и запускает руку мне под платье. Что-то уже совсем не весело, мне противно и тошнотворный ком бьется в горле.
— Да ты вся мокрая. Моя похотливая малышка. Или мысли
— Нет, не хочу. Мне противно, убери руки и встань с меня.
— Нет.
Дима буквально лишает меня возможности двигаться. На секунду мне становится страшно, затем я чувствую, как он вводит в меня два пальца. Вторая рука уже под платьем и до боли сжимает грудь. Как ненормальная, вырываю его пальцы из себя и из всех новых сил пихаю. Дима заваливается набок, лишь когда получает коленом в живот.
— Ты что собрался меня изнасиловать, совсем ебанулся?
Стою у кровати и поправляю трусы, затем волосы и смотрю на него не совсем обижено, скорее злобно. Дима ничего не говорит, падает на кровать и трет руками лицо.
— Набухался в говно, так дома сидел бы. Куда ты поперся в таком состоянии?
Я вздыхаю и выхожу из комнаты: надо мне немножко водички выпить. Подношу стакан к крану с питьевой водой и слышу шаги в гостиной. Туда и иду со стаканом. Не ожидаю я, что Дима стоит у полки с элитным алкоголем и из горла хлещет коньяк. Подхожу к нему поближе. Меня передергивает, и я чуть не выпускаю стакан из рук.
— Ты что сделал? Это самая дорогая бутылка, она еще так нарядно запечатана была. А ну поставь!
— Неужели бухла жалко?
— Тебе уже хватит, — пытаюсь выхватить бутылку. Не удается.
— Я сам решу.
— Да ты уже дорешался.
Не готова сдаваться и чуть не на шею Диме вешаюсь, чтобы выхватить бутылку. Он скручивает мне руку, и я визжу от боли, заезжаю ему локтем в грудь, мы вдвоем пошатываемся. Дима хватает меня, чтобы я не упала, а коллекционный коньяк разбивается о каменный пол со страшным звоном. Теперь на полу лужа с сотней причудливых осколков.
— Молодец, — огрызаюсь я.
— Это ты сделала. Ни себе ни людям.
— Ключи от машины где? — я смотрю на потолок с кучей лампочек.
— Какие нахуй ключи?
— От машины твоей. Как ты вообще доехал и не влетел в столб, не понимаю.
— Нахуй тебе мои ключи? — искренне не понимает Дима.
— Забираю твою машину за моральный ущерб. Давай ключи или напишу заяву о попытке изнасилования, — в моей руке ключи, и я иду в коридор обуваться. — Давай быстрее! — ору я.
Всегда мечтала везти пьяного Диму домой, бороться с ним в коридоре, потому что он хочет спать в куртке, а я не разрешаю. Слушать, какая я сука, потому что не даю допить ему виски, а потом пытаться затащить его в спальню. Снимать ботинки с пьяного мужика, затем мыть пол, где он оставил грязь, убираться на столе. Как попало накрываю Диму пледом и заваливаюсь на его диван. Мне лень ехать домой, все равно Андрей будет только завтра днем. Я так устала, сама бы сейчас выпила. Решаю просто полежать и сразу же засыпаю.
Просыпаюсь от звука сильного напора воды, почти сразу вижу Диму с голым торсом и ужасной взъерошенной прической. Он вытирает капли воды с подбородка.
— Мира, а ты что тут делаешь?
— Сплю. Можно было попить тише и не будить меня?
Все же я поднимаюсь и усаживаюсь на диван, обняв коленку. Дима тоже садится, но на приличное расстояние.
— Что вчера было? Я почти ничего не помню.
— Не помнишь, как бухой приехал ко мне и хотел меня изнасиловать? — улыбаюсь я.
Дима смотрит на меня серьезно, может ждет, что я скажу, что это шутка.
— Что-то помню, только смутно. Мира, я…
— Не надо ничего говорить. Если когда-нибудь изнасилуешь меня, я больше не приду.
Брови Димы сдвинуты под ненатуральным углом, он думает о чем-то серьезном.
— Еще бутылку самого дорогого коньяка Андрея открыл, потом мы ее разбили. Придется сказать, что это я, такая алкашка, выпила.
— Обижаешься?
— Нет.
Дима подползает и хочет меня поцеловать, но я отворачиваюсь. Он не знает, куда деть руку. Я же не знаю, куда деть нос.
— От тебя несет перегаром. Я сейчас блевану. Иди чисти зубы и пей кофе.
— После этого будешь со мной целоваться?
— Я подумаю.
Дима уходит в ванную. Я давно простила ему вчерашний вечер. Еще никто никогда так не обращался со мной, никогда моя беспомощность не пугала меня. Можно было обидеться или вообще закончить любые связи с Димой, но я все это заслужила. Дима не был жестоким, он не хотел причинять мне вред, он был всего лишь несчастным и отчаявшимся, это я довела его. Я сделала так, что ему захотелось напиться, я разрушаю его жизнь. Он чувствовал ко мне что-то светлое и прекрасное, я же обрекла его на роль любовника. Мне давно стоило закончить наши отношения, пожалеть хотя бы его. Я же продолжаю, продолжаю мучить всех вокруг. Я слишком разогналась и тормозить бессмысленно, в любом случае кто-то должен разбиться.
Глава 12
Голова Андрея лежит на моих коленях, и я перебираю его короткие волосы. Думаю о том, что я не заслуживаю его. Андрей тоже погружен в размышления. После своих я тяжело вздыхаю, Андрей же улыбается и говорит мне:
— Мира, я бы очень хотел настоящую семью, я хотел бы, чтобы у нас появились дети.
— Ты хочешь детей? — я забываю абсолютно все тревоги.
— Да, я бы очень хотел, чтобы у нас с тобой был ребенок.
— Неужели прямо сейчас?
Андрей говорит искренне и светится, у меня же окончательно портится настроение. Я даже нормально притвориться и принять нейтральное выражение лица не могу. По спине пробегают мурашки, я перестаю гладить волосы Андрея.
— Да, но мне важно узнать, что ты думаешь по этому поводу. Мира, ты бы хотела детей?
— Я не думала об этом. В будущем, думаю, да. Сейчас я еще не готова.
— Я понимаю и не буду на тебя давить. Тебе всего двадцать один, вряд ли тебе хочется ребенка так сильно, как мне. Когда представляю наше с тобой будущее, там всегда есть дети. Мне без разницы мальчики или девочки, это будут наши с тобой дети, так удивительно.
— И много их в твоих мечтах?
— В идеале трое, — чуть не смеется Андрей.