Братья
Шрифт:
– Я думал, Вы в курсе... - растеряно пробормотал Алексей, хотя на самом деле нисколько не огорчаясь такому повороту событий. Скорее, даже наоборот. На нет и спроса нет.
– В курсе, в курсе, - прапорщик поспешил успокоить "расстроившегося" сержанта.
"Мда, не прокатило", - подумалось Кислицыну - старшему, а Шварц махнул рукой:
– Дуйте за мной!
– и резко развернувшись, направился в глубины вещевого склада.
Помещение оказалось гораздо длиннее, чем думалось. Справа от идущих находились окна, а слева многочисленные стеллажи с разнообразным обмундированием.
– Хватайте
– Нихренасеньки!
– протянул младший Кислицын.
– Забирайте и уматываете. Они легкие!
– успокоил его начсклада.
– И правда...
– удивленно воскликнул Алексей, с легкостью вскидывая над головой огромный и, казалось бы, должный быть неподъёмным, баул.
– Ага, тоже мне, лёгкие...
– закряхтел Андрей, поднимая на спину уготованную ему ношу, и бросил на брата такой взгляд, будто подозревал того в жульничестве.
– Попёрли!
– не обратив на это никакого внимания, скомандовал Алексей и, оттерев брата плечом, потопал к выходу.
– И чё он там наложил?
– уже выбравшись на улицу, полюбопытствовал младший Кислицын.
– Я откуда знаю?
– отмахнулся Алексей, которого такие мелочи совершенно не заботили.
– Нет, всё-таки интересно, чё там?
– не отставал неугомонный брательник.
– Я тебе что, бабка-угадка?
– перехватив поудобнее свою ношу, старший Кислицын двинулся к КТП - контрольно - техническому пункту, где их должна была ждать прибывшая с полигона машина.
– Если тебе так любопытно - спроси у взводника.
– Да ну его!
– Андрей насупился.
– Тогда и от меня отстань!
– услышав урчавший мотор, Алексей поставил в разговоре точку.
А из-за поворота, ведущего к столовой, показался видавший виды ЗИЛ - 131-й. Скрипнув тормозами, он остановился напротив курилки.
– Пошли нафик!
– подбодрив брата шутливым пинком, Кислицын старший зашагал быстрее - хотелось поскорее забросить тюки в кузов и, пока все не собрались, спокойно посидеть в курилке. Но не тут - то было. Стило только закинуть полученные на складе баулы и направиться к курилке, чтобы там приземлить задницу на прогретую весенним солнцем скамейку, как начались "трудности".
– Кислицыны!
– послушался грозный окрик.- Ко мне!
Алексей непроизвольно вздохнул. Кого-кого, а уж командира части полковника Шогинова увидеть здесь он никак не ожидал.
– Есть, товарищ полковник!
– тяжело вздохнув, старший Кислицын зашагал в направлении комбрига.
– Товарищ полковник, старший сержант Кислицын по Вашему приказанию прибыл!
– щёлкнув каблуками, стремительно отрапортовал он.
– Молодец, бравый солдат!
– похвалил Шогинов и, указав взглядом на направившегося в курилку младшего Кислицына, вкрадчиво поинтересовался: - А этому МУдрому Думаюшему Армейскому Командиру особое приглашение требуется, так что ли?
– Адрюха!
– повернув голову, гаркнул Алексей.
– К командиру, живо!
И чувствуя седалищем неприятности, едва слышно выдохнул: - Вот блин...
От раздавшегося окрика Андрей, уже было решивший, что пронесло, дернулся, покосился на застывшего в ожидании полковника, шмыгнул носом и круто изменил направление движения. С видом идущего на гильотину, он нескладно оттопал три крайних, положенных по уставу, шага, взмахом крыла раненого лебедя поднёс руку к головному убору и, слегка запинаясь, выдавил:
– Тарщ полковник, прибыл рядовой контрактной службы Кислицын по Вашему приказанию!
Шогинов слегка поморщился и несколько долгих секунд потратил на разглядывание конопатой физиономии прищурившегося от яркого солнца Кислицина - младшего.
– Так, охламоны, на войну значит опять собрались? Ну-ну, - чувствовалось, что Шогинов пребывает в хорошем расположении духа. Настолько хорошем, что высказанное оскорбление звучало ласковым поощрением. Леха хотел было воспротивиться такому обращению, но промолчал.
– Вы, обалдуи, мне теперь снова группу на засаду наведёте?
– Кто? Мы? А мы тут причём?
– пытаясь оправдаться, растерянно пробормотал уязвленный в самое сердце Кислицын - младший, а старший брат лишь мысленно усмехнулся. Он - то понимал, что комбриг продолжает балагурить.
– Смотри у меня!
– погрозил пальцем полковник и заухмылялся: - Чтобы ничего подобного больше не было!
– Да мы вообще в комендачах...
– пробормотал Андрей. И на этот раз Алексей, предчувствуя грядущие неприятности, не удержался, чтобы не шикнуть на излишне болтливого брата:
– Молчи, блин...
– В комендантском взводе?
– казалось, комбриг задумался, но его лицо тут же озарила по - своему добрая улыбка.
– А вот хрен вы угадали! Бойцы - желторотики в разведку, а вы - два демона войны в комендачах боевые огребать решили?! Сегодня же Барсукову...
– длинная витиеватая тирада поведала Кислицыным о незавидной участи командира убывающего в Чечню отряда, - ...а вас в штат второй роты.
– И как серпом по одному месту: - В группу Ухтырцева...
После этих слов Алексею поплохело. Мало того, что их столь нежданно-негаданно переводили в разведку, так ещё и засандаливали к самому безбашенному группнику. Старший лейтенант Ухтырцев, мастер спорта по боксу в тяжелом весе, уже успел прославиться своими авантюрными закидонами. К тому же, к вящему сожалению Кислицына - старшего, для их новоявленного группника не существовало авторитетов - ему было начхать, кто перед ним - желторотик-строчник ли убелённый сединами ветеран. Если нет на погонах звёздочек или, на худой конец, лычек, то, как говорится: "Назвался груздем - полезай в кузов". И перед тобой все прелести службы: и полы, и Очки. Не даром в группе Ухтырцева вновь и вновь образовывались вакансии - ветераны разбегались от него, как тараканы от проснувшегося хозяина квартиры. Недавние мечты про "хорошего командира" начинали сбываться.
– Да ну, нафик!
– Алексею думалось, что он сказал это не вслух, тем не менее, комбриг его услышал.
– Либо к нему, либо...
– полковник махнул рукой, указывая братьям направление предстоящего в этом случае движения.
– Балаболы!
– лицо комбрига снова осветила довольная улыбка.
– С сегодняшнего дня в группу! Давыденкову сами доложите...
– комбриг хотел добавить что-то ещё, но отвлекся на выезжавший из парка автобус.
– Какого...
– и очередная длинная вереница матерных, выстраданных всей душой слов сорвалась с его губ, словно колом пригвоздив к месту уже наполовину высунувшегося из дверей КТП дежурного по парку. Водитель же столь неудачно выехавшего автобуса нервно заёрзал и утопил педаль тормоза. Путевого листа у него на руках не было. Дело пахло керосином.