Бремя империи
Шрифт:
– Сейчас вооружим – не то что Бейрут, хоть ад иди захватывай…
Ворох оружия – штабс-капитан просто принес его в руках – с глухим лязгом лег на стол. Я присмотрелся – сверху лежало нечто похожее на автомат, но такого я раньше не видел…
– Это что такое? – Я коснулся рукой незнакомого оружия. По виду оно было похоже на FN P90, производимый для германской армии, но именно похоже.
– Это… Это мы только что получили. Называется «Эфа» – маленький, но кусает очень больно. Как раз для таких случаев – оружие скрытого ношения.
Я взял в руки автомат – он даже не был похож на автомат в обычном представлении. Пластик, «зализанные» формы для того, чтобы носить под одеждой. Компоновка булл-пап, ни одного выступа, чтобы не зацепиться об одежду при быстром выхватывании. Короткий магазин, почти полностью утопленный в корпусе. Клавишный спуск…
– Какой здесь патрон?
– 5,45 на 39. Наш, стандартный…
– Какой?!
– Вот именно. Стандартный патрон для «Морского льва», он же используется и здесь. Позволяет использовать все типы патронов – в том числе с вольфрамовым сердечником. Бронежилет пятого класса только так прошивает. Магазин на двадцать патронов, встроенный лазерный целеуказатель, на стволе – штатно пламегаситель, он же тактический глушитель. Глушит ненамного, на пятнадцать децибел всего, но дульного пламени совсем нет.
– Отстреливали?
– Десять обойм, одну за другой – не поперхнулся. Надежная машина…
– Сейчас какие заряжены?
– Практические, – усмехнулся Изварин. – Ты думаешь, я дам в тире бронебойными садить?
Занял первую кабинку, включил свет, повесил мишень. Оттащил на максимальную дальность – пятьдесят метров, дальше размеры тира не позволяли…
– Давай кобуру на тебя навесим – заодно и в выхватывании попрактикуешься…
На привычное грубоватое армейское оружие этот автомат не был похож совершенно. Черный пластик корпуса, причем в местах хвата – вставки из другого пластика, похожего на ощупь на резину и чуть податливого. Рукоятка затвора вынесена максимально вперед, чтобы удобно было передернуть затвор даже при прицеливании. Спуск клавишный, под большим пальцем – переводчик режимов огня, он же предохранитель. Чуть ниже – клавиша для включения лазерного целеуказателя. Ствол прикрыт короткой и толстой трубкой пламегасителя. Сверху – механический прицел, причем складной. И сделан так, что даже в разложенном положении не будет мешать при постоянном ношении и не зацепится ни за что при выхватывании.
Кобура – примерно такая, как для обычного мощного пистолета, на плечо. Автомат висит под мышкой, стволом вниз, выхватывать несколько неудобно, но это – дело привычки. Просто больше по размерам, чем пистолет, – вот и получается движение несколько неуклюжим. Несколько раз выхватил с быстрым вскидыванием к линии прицеливания – немного лучше стало получаться. Надо бы попрактиковаться, да времени нет…
Прицелился, большим пальцем перещелкнул предохранитель до конца, поставил на одиночный огонь – положения были те же, что и на армейском оружии «безопасно-очередь-одиночный». Для левой руки у самого ствола была рукоятка – в точности такая же, как на «Р-90». Включил лазерный целеуказатель – клавиша поддалась с легким щелчком, алая точка побежала по черному массиву пулеуловителя. Подведя ее к черной точке «десятки» на мишени, я нажал спуск…
Ожидал, что будет жестче. Кто стрелял из укороченных вариантов обычных пехотных автоматов, тот меня поймет. Бьющая в плечо отдача, грохот, закладывающий уши, факел дульного пламени. Особенно жестко бывает, когда стреляешь из пулемета со специально установленным «штурмовым» коротким стволом – тогда вообще оружие из рук вырывается. А тут… как-то отдача ровно пошла – прямо в плечо, а не задирать оружие вверх. Дульное пламя не больше, чем у стандартного «АК», да и грохот выстрела не глушит. В общем – по комфортности стрельбы ничуть не хуже полноразмерного автомата. Точность… конечно, про дистанции со стволом такой длины говорить просто глупо, но на пятидесяти метрах – очень даже неплохо. Весь центр мишени, где-то от семерки и дальше к центру, изорван пулями – стрелял одиночными и короткими по два. А дальше и не нужно, это оружие для городского боя, для стрельбы через дорогу, в соседний двор, для пистолетных дистанций. В общем – порадовала меня «Эфа», порадовала…
– Ну?
– Не отдам ни за что, к рукам прилип… – подытожил я. – В самый раз…
– То-то и оно… – похлопал меня по плечу Изварин, – что в самый раз. А ты тоже не лаптем щи хлебаешь, так быстро к незнакомому оружию приспособился. Подними-ка руку…
Я поднял левую руку, под которой крепилась кобура, и Изварин ловко, один за другим вставил в кармашки три снаряженных магазина. Четвертый, снаряженный пулями с острой красной головкой, протянул мне…
– Четыре магазина – один в автомате и три запасных. На четыре часа скоротечного боя хватит точно. Все – бронебойные, учитывай. Других взять негде [114] …
114
Как и в нашем мире, применение пуль с экспансивной головной частью в армии было запрещено после мировой войны – поэтому и есть только бронебойные. В городе они опасны – о чем и предупреждает штабс-капитан Изварин.
Я вставил автомат в кобуру, пару раз подпрыгнул – вроде держится, несильно мешает. Пойдет…
– Теперь вот это… – штабс-капитан протянул мне хорошо знакомый любому военному человеку угловатый черный пистолет с длинной рукояткой, – восемнадцатизарядный. Спуск стандартный, не спортивный…
– Сестрорецк? [115]
– Обижаете… Оригинал из Льежа. Отстреляешь?
– А как же…
Хотя оружие и знакомое «до боли души» – а все равно с неотстрелянным в бой идти нельзя…
115
Основные оружейные фабрики Империи были в Сестрорецке, Коврове, Ижевске, Златоусте и Туле. Основным городом – производителем оружия, как и в наше время, был Ижевск. В Сестрорецке помимо прочего производились лицензионные копии бельгийского «браунинга», и качеством они были хороши, ничуть не уступали оригиналу, и ценой подешевле, но… иметь оригинальный бельгийский «браунинг» в офицерской среде считалось шиком.
Электропривод подтащил ко мне мишень, я ее снял, повесил новую, загнал на рубеж двадцать пять метров. Дальше чем на двадцать пять метров пистолетные перестрелки бывают очень редко, и при работе с пистолетом отрабатывать надо не дальность стрельбы, а точность и скорость. Умение всадить пулю в глаз с пятидесяти метров из стандартной стрелковой стойки – это, конечно, похвально, но если противник выстрелит первым, если он умеет стрелять на бегу, в падении, то в перестрелке эти твои пятьдесят метров недорого будут стоить.
Хорошо, что в Санкт-Петербурге офицеры были неравнодушные, с первых же занятий забросили в угол все армейские наставления по стрелковой подготовке и начали учить нас стрелять «как надо», а не «как положено». До сих пор помню пневматический пистолет, легкие очки, какие обычно носят фрезеровщики для защиты глаз от летящей стружки, и синяки… Сколько тогда было у нас синяков – в первый год они с нас и не сходили. И как только над нами не издевались… Поставят, например, две шеренги на десять метров друг от друга, команда «огонь» – и изволь остаться в живых. В какой шеренге хоть один живой останется после такой перестрелки – та и выиграла. Или «розыгрыш наряда» – трое или четверо спиной друг к другу, команда – и тоже делай что хочешь, но останься в живых и перестреляй остальных. Кто в живых остался – тому поощрение, кого «убили» – наряд по кухне. А мне тяжелее было – я-то начинал в Севастополе, весь первый курс пропустил. Базовая стрелковая подготовка у меня была нормальная – но это именно базовая подготовка в тире, а не умение выживать в ближнем бою. Вот так вот и учились – настоящий пистолет с настоящими патронами для выполнения стандартных упражнений в руки только на третьем курсе взяли, когда навыки выживания закрепили. Заговорился я что-то…
В общем, отстрелял весь магазин беглым – и не кашлянул. Пистолет как пистолет, к рукам привычный. Вещь настоящая. Засунул под правую руку – на сбруе, которой я опоясался, было место для двух кобур – автоматной и пистолетной.
– А мелочь?
– Рукав закатай. На правой руке… – Изварин держал в руках нечто напоминающее какое-то медицинское приспособление для фиксации костей в сломанной руке. Глядя на этот агрегат, мысли возникали сугубо недобрые…
– Руку держи… – Прохладная сталь плотно обхватила руку у локтя, и чуть выше запястья один за другим мягко клацнули замки. На этом странном приспособлении, в чем-то напоминающем полуоткрытую кобуру, был закреплен маленький пистолет.