Бремя империи
Шрифт:
Бейрут, район Шия
Рынок
26 июня 1992 года
Странно, но для встречи британские разведчики выбрали то же самое место, где я покупал оружие, – рынок Шия. Впрочем, оно было понятно, на любом восточном рынке всегда шум, толчея и беспорядок, очень легко потерять объект, если следишь ты, очень легко затеряться в толпе, если следят за тобой. Кроме того, на рынке торговали и тем, что было запрещено, а поэтому существовала целая система мер, позволяющая выявить агентов полиции, неосторожно ступивших на территорию рынка. У рыночных торговцев в местном полицейском околотке давно было все схвачено, и о любой облаве
На встречу пошел Сноу – командир группы «А» получил фотографии его и резидента. Резиденту, конечно, на такую встречу идти было нельзя, да и просто не по чину, оставался только он…
Машину Сноу оставил на подземной стоянке, в двух кварталах от рынка. Ближе в торговый день места для парковки найти было невозможно – да и обнести машину могли запросто. Выбить стекло и украсть магнитолу, вещи, неосторожно оставленные на виду в салоне. Лихих людей на рынке хватало, и оставить машину на охраняемой стоянке было самым мудрым решением…
Выйдя под палящее солнце, Сноу огляделся – до сверкающего купола рынка топать было два квартала, и за это время на солнце можно поджариться до золотистой корочки. По узким старинным улочкам со скоростью пешехода протискивались машины, где-то дико кричал бойцовый петух в клетке. Народ жался к стенам домов – тень от стены хоть немного снижала температуру…
Полицейских не было. Верней, они были – в нескольких десятках метров ниже по улице прятались в стоящем на перекрестке полицейском «Рено» и даже не пытались регулировать движение – просто сидели в машине, закрывшись и включив на полную мощность кондиционер. Больше полицейских поблизости не было, Сноу в этом был уверен. В этих старинных кварталах толпа моментально вычисляла полицейских, и слух об их появлении распространялся со скоростью звука. Вытерев моментально покрывшийся каплями пота лоб, ощущая, как неприятно намокает рубашка, Сноу влился в поток горожан, идущих на рынок…
Рынок встретил шумом, блеском, криками зазывал, но главное – прохладой. Солнечные лучи задерживал купол, и микроклимат под этим громадным куполом поддерживался такой – что было аж нежарко. Летом, под истекающим зноем ближневосточным небом это дорогого стоило, поэтому народу на рынке было как и всегда – не протолкнуться. Многие заходили просто немного прийти в себя от жары, не собираясь ничего покупать, но без покупок не уходил практически никто. Местные купцы свое дело знали и денежки считать умели…
Отбросив с локтя руку арабского мальчишки-зазывалы, вцепившегося в него как клещ и пытающегося затащить в лавку, где торговали дешевыми золотыми украшениями, Сноу свернул в ряд, где торговали одеждой. Преимуществом этого ряда было то, что на каждом шагу были примерочные и можно было создать некий тет-а-тет. Нужная Сноу лавка была седьмой по ходу…
– Пожалуйста, вот это покажите… – Сноу с ходу указал на висящую на своеобразной витрине летнюю футболку. Последний писк сезона – футболка с перфорацией. Вроде и одет – и в то же время тело дышит…
Приложил к себе, скривился, немного не подошла. Впрочем – так и выбиралось…
– Мала. Вон ту еще…
Кто-то, протискивающийся сзади, задел локтем. Сноу не видел кто…
– Просим прощения… – сказано было на чистейшем русском.
Сноу даже не обернулся – толчок и «просим прощения», именно «просим прощения», а не какие-либо другие слова были сигналом…
– И вон ту куртку покажите. – Сноу указал приказчику [112] на высоко висящую куртку из белой кожи, для лета она не подходила, но на нее была сезонная скидка…
112
Приказчик – соответствует нынешнему «менеджер» или «продавец».
Покрутил куртку в руках, приложил в себе, нахмурился…
– Примерить бы…
– Пожалуйста, господин… – Приказчик указал рукой на кабинки, завешенные плотной тканью в глубине лавки. – Примерьте на здоровье…
Местные торговцы уже давно мало чем отличались от русских купцов – даже обороты речи были одними и теми же…
Пригнувшись, держа в руке выбранный товар, Сноу прошел к кабинке, задернул шторку. Через несколько секунд соседнюю кабинку тоже заняли…
– Господин Карвер просил что-то передать? – донеслось из-за ширмы, отделяющей ту примерочную кабинку, которую занимал Сноу, от соседней. Здесь не было, не могло быть подслушивающих устройств русских, и говорить можно было свободно, называя вслух даже фамилию британского резидента.
– Верно… – Сноу протянул руку с маленькой флэш-картой, на которой была вся необходимая информация, и ее тут же забрали…
– Когда?
– Как можно быстрее. Информация о возможном местоположении объекта в ближайшее время – на носителе.
– Как?
– На ваше усмотрение. Но нам он должен быть доставлен целым и способным говорить…
За шторой раздался тихий невнятный звук, похожий на скептическое хмыканье.
– Он прошел специальную подготовку?
– Да, и очень серьезную. Мы считаем, что он состоит или состоял в отряде специального назначения ВМФ.
– Хорошо. Адрес доставки?
– На носителе…
За шторкой наступила тишина, Сноу ждал еще вопросов – но их не последовало. Только через пять минут он сообразил, что находится в примерочной довольно долго и это может вызвать подозрения. Из примерочной он вышел и, естественно, купил обе вещи – чтобы приказчику этой лавки он запомнился только как хороший покупатель и никак иначе…
Средиземное море
Десантный корабль «Адмирал Колчак»
28 июня 1992 года
Тяжелее всего было ожидание. Даже если ты участвуешь в боевой операции – это не так тяжело. У тебя есть боевой приказ, есть оружие, есть товарищи – но самое главное, ты можешь действовать. Пока ты действуешь – ты жив. А вот когда сидишь в четырех стенах и тупо ждешь, при том, что твой друг, возможно, уже погиб, – вот это самое хреновое…
До «Колчака» мы доплыли – едва не утонули, но доплыли. Хорошо, что на палубе нас не приняли за подводных диверсантов. Когда корабль стоит на одном месте – полагается проводить комплекс противодиверсионных мероприятий, а именно: на палубе устанавливается круглосуточное дежурство и каждые полчаса часовой кидает в воду несколько гранат – для поражения возможных боевых пловцов. Что с находящимся в воде человеком делает подводный взрыв – лучше даже не знать. Это если в воде нет собственных боевых пловцов – тогда гранаты, конечно, не кидают. Если есть основания полагать, что корабль может подвергнуться атаке диверсантов, тогда проводится усиленный комплекс мероприятий: гранаты кидают каждые десять минут.