Бренный мир

Дадов Константин Леонидович

– хорошо юноша, а теперь покиньте операционную. Как только все будит завершено, я позову вас. – Доктор вышел из темного угла, и щелкнув выключателем, принялся перебирать инструменты, разложенные на передвежном столике.

Виталия окружали непроницаемая темнота и тишина. Мысли неожиданно прояснились и теперь, когда ничто не отвлекало от размышлений, он сумел оценить все свои действия до сего дня. На память пришло множество глупостей, ошибок и еще больше жестокостей, совершенных за жалкие десять лет. Наконец усталость навалилась на некроманта, и он провалился в тяжелый сон.

Это

было просто ужасно, хуже чем собственная смерть. В кошмарном сне, молодому чародею вновь было двенадцать, он только что открыл свой дар и бежал к отцу, что бы порадовать своим успехом. Но как только отец поднимает голову и видит мертвую птицу, в его глазах вспыхивает ярость.

Сильные руки обхватывают шею, горячие ладони грубо сжимаются, дышать становится все тяжелее. В голове бьется одна и та же мысль "я хочу жить", но ничего не происходит. На этот раз, мертвая птица не приходит на помощь, и жизнь покидает слабое тело.

"наверное, так лучше. Многие будут жить, если я умру". Эта мысль заставляет бояться еще больше, угасающее сознание цепляется за ускользающую жизнь.

– прости сынок… прости. – Шепчет боевой маг.

Тело ребенка обмякло, и как только руки отпустили шею, оно рухнуло на дощатый пол.

Мущина стоит над телом сына, не шевелясь и не дыша. В его глазах блестят слезы, а аура уплотняется вокруг тела. Еще мгновение, и чародей вспыхивает алыми языками пламени.

– увидемся на той стороне, малышь…

…и вновь, он бежит в дом, что бы показать отцу мертвую птицу, которая поднялась на тощие лапки, повинуясь его воле. Радость заполняет его душу, сердце громко стучит. Но как только он предстает перед родителем, и глаза боевого чародея видят творение магии некроманта, все меняется.

Радость сменяется страхом, и все повторяется. Руки отца душат мальчика, а затем, яркая вспышка, и огонь пожирает тела родственников.

И все повторяется снова, и снова, и еще бесконечное количество раз. И все время, Виталий умирает, без единой возможности на спасение. Страх полностью поглощает все мысли, и вскоре, сон уже не отличается от реальности.

Пробуждение оказалось мало приятным. Сперва жидкость, по вкусу похожая на расплавленный свинец, обожгла горло и медленно заполнила желудок. А потом, боль пронзила левую руку, растекаясь по всему телу. Хуже всего, оказалась неспособность хотя бы пошевельнуться.

– не нервничайте так, юноша. – Скрипучий голос, чеканящий слова, словно заводской станок, ворвался в разум, гулким эхом разрывая голову. – Через несколько минут, вы приспособитесь к новой системе органов чувств.

Виталий продолжал лежать в полной темноте, но остальные чувства, постепенно адаптировались. Нос разбирал более сотни запахов, и некромант мог поклясться, что способен назвать каждый из их источников. Слух тоже обострился, скрежет стук и разговоры, разбирались в мельчайших подробностях, хотя по прикидкам, до самого дальнего источника звука, было не мение ста метров, и как минимум двух стен, в качестве преграды.

Кожа ужасно болела, и создавалось впечатление, будто тысячи раскаленных иголок, впиваются в каждый квадратный сантимерт плоти.

– должен

заметить, операция прошла на редкость удачно. За счет облегчения каркаса, удалось увеличить плотность и вес мышечной массы, добавив тяжелые металлы и полностью заменив кровь. Поверхностные покровы, не отвечали стандартным требованиям и были заменены на искусственный аналог, более прочный огнеустойчивый и не проводящий электрические разряды. Вся нервная система была дублирована и усилена, главные органы чувств, приближены к современному эталону.

Голос доктора перемещался вокруг стола, это сопровождалось стуком и шелестом железных и пластиковых предметов.

Зрение вернулось резко, за одно мгновение, как будто кто-то включил рубильник. И то, что некромант увидел, могло бы шокировать любого человека, чуть более склонного к волнениям.

Профессор оказался довольно занятным существом. Два с половиной метра в высоту, покрытый черным сверкающим хитином. Голова овальной формы, два глаза с вытянутыми зрачками расположенные как у человека, и третий, в центре лба. Этот дополнительный глаз, был восполеным и слезился, а зрачок, имеющий восьмиугольную форму, непрерывно дергался.

Четыре трехпалые руки, с множеством суставов и без единого намека на ногти шипы и прочие выступы. Четыре ноги, так же много суставчатые, имели всего по два пальца.

– ваш друг, в данный момент отлучился, по своим личным делам. Я же, вынужден покинуть вас, из-за нелегальности своей деятельности. Ровно через час, вы можете спокойно использовать свое новое тело, не беспокоясь о побочных эффектах.

Даже с помощью обострившегося зрения, рот доктора можно было увидеть только в моменты, когда от говорил. Губы столь плотно смыкались, что не оставалось даже малейшего намека на неровность, на абсолютно плоском лице.

Демон собрал инструменты в четыре ящика, и взяв их за ручки, торопливо вышел из "операционной", оставив дверь открытой.

Время шло, а обстановка не менялась. В опустевшей комнате стены которой имели неприятный кислотно зеленый цвет, остался тоять только один стол, к которому был прикован некромант. С улицы доносились разговоры демонов, кричащих друг на друга, вроде пьяных грузчиков на земле. Иногда что-то бухало, скорее всего падали деревянные ящики.

Прошло намного больше часа, и кожа перестала болеть. Ван в свою очередь, Не спешил появляться, что бы расстегнуть ремни. Без волка, так же проблематично было добраться до родного мира, или хотя бы до ближайшего "людного" места, ведь здешняя атмосфера, не лучшим образом воздействовала на людей.

В конце концов, ждать дальше стало просто невозможно. Желудок протестующее бурчал, да и попросту скучно неподвижно лежать на жестком столе.

Пробное движение руками, и ремни лопнули столь же легко, как гнилые нитки. То же самое произошло, когда некромант шевельнул ногами. Тело двигалось с необычной легкостью, а в мышцах, бурлила энергия. Собственно как и в резервуаре для магической силы.

Под столом, на грязной коробке, обнаружилась одежда подаренная Ив.