Брестский мир: Ловушка Ленина для кайзеровской Германии
Шрифт:
Внешнее вмешательство в русскую смуту придало более широкий размах Гражданской войне и породило новый всплеск сепаратизма. При этом заключение мира в Брест-Литовске отнюдь не привело к прекращению враждебных действий между Советской Россией и Германией. В латентной форме война продолжалась.
В ходе наступления, предшествовавшего подписанию Брестского мирного договора, германские и австрийские войска вышли к 3 марта 1918 г. на линию Нарва — Псков — Полоцк — Орша — Могилёв — Жлобин — Киев — Жмеринка. В Киеве ими была вновь приведена к власти Центральная рада. Однако оккупанты не были ею довольны и 29 апреля разогнали её, приведя к власти во всём от них зависящего бывшего царского генерал-лейтенанта П.П. Скоропадского, провозглашённого ими «гетманом Украины».
Под предлогом обеспечения власти «законного правительства» Украины немцы продолжали наступление. 12 марта австрийские
Корабли Русского Черноморского военно-морского флота из Севастополя были перебазированы в Новороссийск. Германское командование потребовало их возвращения в Севастополь. По секретному приказу Совнаркома большинство кораблей в середине июня 1918 г. было потоплено в Цемесской бухте Новороссийска. Однако некоторые корабли были спасены их командами от затопления и приведены в Севастополь.
Трудно сказать, какое решение в тот момент было правильным, учитывая всю сложность обстановки. Понятно нежелание отдавать боевые корабли врагу. Но Германия недолго смогла ими пользоваться — уже в конце 1918 г. они попали в руки Антанты. Та в середине 1919 г. передала их белогвардейцам, то есть в русские руки. Однако в конце 1920 г. после эвакуации Белой армии из России эти корабли были уведены Антантой из русских вод. В то же время некоторые из затопленных кораблей были большевиками впоследствии подняты.
Таким оказался печальный финал славного Черноморского флота старой России. При его более умном использовании с начала войны он мог бы закончить её не на дне моря или под чужеземным флагом, а победителем на константинопольском рейде…
На Дону немцы помогли утверждению у власти атамана Краснова. Вопреки просьбам Скоропадского германское руководство не стало присоединять Крым к Украине, а создало там отдельное марионеточное правительство во главе с бывшим царским генерал-лейтенантом, мусульманином по исповеданию М.Л. Сулькевичем [247] . Используя в качестве формального повода отсутствие договора о границе между Советской Россией и самостийной Украиной, немецкие войска захватили ряд ключевых пунктов на этнографической территории Великороссии: Унеча, Готня, Белгород, Валуйки.
247
Впоследствии служил «независимому» Азербайджану. При воссоединении Азербайджана с Россией в 1920 г. был арестован ВЧК и расстрелян.
Правительство Советской России рассматривало сопротивление немцам на Украине как часть стратегической обороны Республики. 14 марта 1918 г. Ленин телеграфировал Г.К. Орджоникидзе (Серго), назначенному комиссаром СНК на Украине, план мероприятий: «Убедите крымских товарищей, что ход вещей навязывает им оборону и они должны обороняться независимо от ратификации мирного договора… Немедленная эвакуация хлеба и металлов на восток, организация подрывных групп, создание единого фронта обороны от Крыма до Великороссии с вовлечением в дело крестьян, решительная и безоговорочная перелицовка имеющихся на Украине наших частей на украинский лад — такова теперь задача… Совершенно нелепо со стороны Донецкой республики отказываться от единого с остальной Украиной фронта обороны…» [248]
248
Ленин В.И. ПСС. Т. 50. С. 49–50.
«Перелицовка на украинский лад», вплоть до запрета комиссару Овсеенко использовать его привычный псевдоним Антонов, была необходима для того, чтобы не дать Германии повода обвинить РСФСР в нарушении мирного договора. Полностью остановить немецкое наступление слабые разрозненные советские отряды на Украине в 1918 г., конечно, не могли. Их остатки были выведены на территорию РСФСР и включены в формирующуюся Красную Армию.
На территории Украины и Белоруссии развёртывалось партизанское движение. Конечно, оно не имело такого размаха, как позднее, в Великую Отечественную войну. Это объяснялось и не столь репрессивным, как при нацистах, характером оккупационного режима, и главным образом недостатком и разъединённостью сил Советской России. При этом партизанское движение было раздвоено:
Различные формы сопротивления русского народа германской и австрийской оккупации в 1918 г. сыграли свою роль в общем ходе Первой мировой войны. Они не позволили германскому командованию максимально усилить свои войска на Западном фронте и тем самым внесли свою лепту в победу Антанты. В мае 1918 г. на оккупированных российских территориях находились 49 дивизий Центральных держав (33 германские и 16 австро-венгерских). До самого конца войны (ноябрь 1918 г.) командования Четверного союза были вынуждены держать на Востоке 28 германских и 6 австро-венгерских дивизий, которых так катастрофически не хватало им на других фронтах.
Германские и турецкие войска, ловко пользуясь принципом «самоопределения народов», оккупировали, при содействии местных националистов, также Грузию, Азербайджан и Дагестан, хотя это не было предусмотрено Брестским договором. Большевистская революция в Финляндии была подавлена германскими интервентами, высадившимися там 10 марта. В середине мая последние остатки финской Красной гвардии ушли на русскую территорию. Одновременно финские белогвардейцы во главе с бывшим царским генералом от кавалерии Густавом Маннергеймом сделали попытку захватить Петроград и объявить его «интернационализированным городом». Эта попытка была отражена молодой Красной Армией. 15 мая 1918 г. Финляндия объявила войну РСФСР, лелея планы захвата Карелии и Мурманска. Но при посредничестве Германии, опасавшейся вовлечения в конфликт с английскими интервентами, высадившимися в Мурманске, между большевиками и белофиннами начались мирные переговоры.
Германская оккупация Финляндии стала важным геостратегическим фактором. Теперь немецкие войска в любой момент могли появиться в 40 км от Петрограда — в районе нынешнего Зеленогорска, где тогда проходила граница.
Политика оккупационных властей была отчётливо социально-реставраторской. В «Скоропадии», как иронически прозвали марионеточное «государство» гетмана, и на Дону полностью восстанавливались прежние права собственников земли, банков и промышленных предприятий. Всякое проявление недовольства жестоко каралось. Атаман Краснов с удовольствием вспоминал о том времени, когда «стояли повсюду часовые в германских касках, и грозное «halt» заставляло поджимать хвосты самых смелых политических шавок» [249] .
249
Краснов П.Н. Всевеликое войско Донское… С. 78–79.
Киев под немецкой оккупацией превратился для свергнутых революцией российских имущих классов прямо-таки в «землю обетованную». «Скоропадия» виделась им образцом и оплотом того социального и политического порядка, который они, с германской помощью, надеялись вскоре установить во всей России.
Столь густое скопление классового эгоизма и социальной мстительности в одном месте пугало даже кое-кого из консерваторов. «Аристократический квартал Липки… был жутким привидением минувшего. Там собрались Петербург и Москва; почти все друг друга знали. На каждом шагу встречались знакомые типичные лица бюрократов, банкиров, помещиков с их семьями. Чувствовалось, в буквальном смысле слова, что на их улице праздник. Отсюда доносились рассказы о какой-то вакханалии в области спекуляции и наживы… Помещики торопились возместить себя за то, что претерпели, и взыскивали с крестьян, когда могли, втрое за награбленное… Все эти русские круги… были гораздо противнее, чем немцы» [250] , — писал дипломат и политический деятель Г.Н. Трубецкой.
250
Цит. по: Деникин А.И. Ук. соч. Т. 2–3. С. 384.