Брестский мир: Ловушка Ленина для кайзеровской Германии
Шрифт:
События левоэсеровского мятежа достаточно подробно описаны в литературе. Отметим здесь лишь обоснованность мнения, что к мятежу были причастны некоторые группы и в руководстве партией большевиков [263] . Это показывает всю серьёзность положения для власти РКП(б) в тот момент. Без сомнения, мятежники имели все шансы победить при умелом руководстве. Но вот как раз в этом отношении левые эсеры обнаруживали хроническую слабость.
Довольно любопытную «картину с натуры» нарисовал на 5-м Съезде Советов в своей «Повести о жизни» писатель К.Г. Паустовский, работавший тогда журналистом в одной из оппозиционных большевикам газет. 5 июля левые эсеры устроили на заседании Съезда мощную обструкцию германскому послу В. Мирбаху. «Камков [один
263
Елисеев A.З. Социализм с русским лицом. М., 2007. С. 257–263.
— Да здравствует восстание на Украине! Долой немецких оккупантов! Долой Мирбаха!
Левые эсеры вскочили с мест. Они кричали, потрясая кулаками. Потрясал кулаками и Камков. Под его распахнувшимся пиджаком был виден висящий на поясе револьвер».
На следующий день отряд левоэсеровских чекистов проник в германское посольство и убил Мирбаха. Это было сигналом к восстанию. Однако подавляющее большинство левоэсеровской фракции Съезда (более 300 депутатов) даже не знало о том, что на улицах Москвы уже идут бои между отрядами красноармейцев и чекистов, принадлежащих к разным партиям. В здании Большого театра, ожидая развязки событий, находились многие из руководства левых эсеров. Но они полностью выключились из реальной борьбы. Большевики же были быстро сориентированы своим партийным руководством. Пока левые эсеры ещё догадывались, что происходит, большевики покинули зал заседаний, и его оцепила верная большевикам охрана. Когда левые эсеры обнаружили, что заперты, их поведение вовсе стало анекдотическим, хотя они, возможно, всерьёз полагали, что это — кульминационный момент восстания, овладение властью, то есть Съездом Советов.
«Стуча каблуками, к рампе подбежала женщина в чёрном платье… Женщина сжимала в руке маленький стальной браунинг. Она высоко подняла его над головой, застучала каблуками и пронзительно закричала:
— Да здравствует восстание! Зал ответил ей таким же криком:
— Да здравствует восстание!
Женщина эта была известная эсерка Маруся Спиридонова…
В ответ на крик Спиридоновой все левые эсеры вынули из-под пиджаков и из карманов револьверы. Но в ту же минуту с галерки раздался спокойный и жёсткий голос коменданта Кремля:
— Господа левые эсеры! При первой же попытке выйти из театра или применить оружие с верхних ярусов будет открыт по залу огонь. Советую сидеть спокойно и ждать решения вашей участи».
Наверное, в рассказе Паустовского об этом событии что-то утрировано, но факт: левые эсеры не предприняли многих очевидных мер, которые логически вытекали бы из замысла захватить власть.
На следующий день 7 июля мятеж был подавлен. Большевики восстановили контроль над столицей. Командующий Восточным фронтом Муравьёв отмежевался от действий своего партийного руководства. Однако, как выяснилось, только чтобы усыпить бдительность. 10 июля он неожиданно прибыл в штаб 1-й армии в Симбирск, объявил о неподчинении Совнаркому и об объявлении войны Германии.
Мотивы прибытия Муравьёва в Симбирск из Казани, где находился его штаб, из источников ясны не вполне. Вероятно, Муравьёв хотел воспользоваться близостью фронтовых войск. Возможно даже, что командующий 1-й армией М.Н. Тухачевский первоначально был в сговоре с Муравьёвым. Однако провал левоэсеровского путча в Москве не мог не повлиять на Тухачевского. Он отказался содействовать Муравьёву.
Верные Муравьёву отряды заняли радиостанцию и телеграф в Симбирске. Этим, по существу, все его мероприятия по «захвату власти» и ограничились. Он даже не сделал попыток овладеть органами власти и выключить из игры местную большевистскую ячейку. Муравьёв, хотя и был военным человеком, не нашёл ничего лучше, как публично объявить о своей программе, избрав для этой цели… трибуну исполкома Симбирского Совдепа, где господствовали большевики. Там он вечером следующего дня и был убит, едва появившись.
Конечно, проще всего говорить о «коварстве большевиков», пригласивших лидера мятежников на «публичный диспут» и там его застреливших. Но как должен
В исторической литературе давно обращается внимание на многие несуразные действия (вернее, несуразное бездействие) левых эсеров, трудно объяснимые, если исходить из того, что эта партия стремилась в июльские дни 1918 г. к захвату власти. Но почему же нам следует исходить именно из такого предположения?
Напротив, есть все основания полагать, что левые эсеры вовсе не готовились к взятию власти в таком классическом виде, как большевики в октябре 1917 г. Во-первых, у них не было к этому объективных предпосылок. На 5-м Съезде Советов левые эсеры находились в численном меньшинстве: их было всего 353 из 1164 делегатов Съезда — менее одной трети. Ясно, что левые эсеры никак не могли рассчитывать на создание однопартийного правительства, поддерживаемого населением Советской России. Во-вторых, отсутствовали и субъективные предпосылки. Многое говорит о том, что левые эсеры, как партия, просто недооценивали значение государственной власти как инструмента социально-политической борьбы.
Убийством Мирбаха левые эсеры хотели вызвать поход кайзеровских войск на Москву. Это, по их расчётам, должно было привести к всенародному восстанию против захватчиков. В огне новой революционной войны должна была переродиться Россия. В ней исчезли бы противоречия между группами революционного пролетариата и крестьянства, которые, как верилось левым эсерам, большевики искусственно разжигали для укрепления собственной власти. Таково было настроение левых эсеров, настроенных по-доктринёрски. Возможно даже, они искренне верили, что возобновление войны с Германией автоматически приведёт к национальному примирению и окончанию Гражданской войны.
Более трезвомыслящие руководители партии, связанные с иностранными резидентурами, должны были осознавать, что их акция может иметь самые тяжкие последствия для России. Но он был на руку Антанте, поддерживавшей путч, — это главное. Мысля «глобальными категориями», они могли оправдывать себя тем, что способствуют сокрушению германского милитаризма как самого главного «врага свободы и демократии» в мире. Партия, таким образом, сыграла бы «достойную роль» в мировой истории.
Мы не уделили бы такого внимания путчу левых эсеров, если бы он не сказался самым непосредственным образом на положении Советской России. Дипломатии РСФСР удалось предотвратить возобновление войны с Германией. Но большевикам пришлось пойти на заключение дополнительного соглашения с Германией. Оно было подписано 27 августа 1918 г. в Берлине. По его условиям Россия обязывалась уплатить Германии контрибуцию в размере 6 млрд. марок (2,75 млрд. рублей). Правда, всего около 700 млн. марок (320 млн. рублей) должно было быть выплачено золотом, остальная часть — кредитными билетами (ещё царскими) и облигациями, а 1 млрд. марок — товарами [264] . Вскоре первая партия контрибуции была передана германским властям в Орше. В обмен на это Германия начала вывод своих войск с части территории Белоруссии.
264
Документы внешней политики… Т. 1. С. 445–447.
До ноября 1918 г. Советская республика произвела три выплаты, предусмотренные договором на этот срок. Германской империи было передано золота на сумму 125 млн. (царских) рублей [265] .
В конце августа 1918 г. стратегическая инициатива на Западном фронте перешла к армиям Антанты. Германия уже при всём желании не смогла бы всерьёз вести войну с Советской Россией. Спрашивается, почему же большевики подписали это новое грабительское соглашение? Выходит, Ленин всё-таки был кайзеровским агентом?
265
Ефимкин А.П. «Мы заплатили немецким империалистам золото…»//История СССР. 1990, № 5. С. 150–151.