Бригада

Форстен Уильям P.

Поскольку говорить больше было не о чем, Ганс развернулся и потопал назад к своей машине.

— Надо было мне пойти вместе с ним, — прошептал Кетсвана.

— Ты мне нужен в качестве переводчика, — соврал Ганс.

На самом деле он просто не в силах был отправить своего друга на верную смерть. Вскарабкавшись на крышу своего броневика, Шудер махнул рукой Чжону, приглашая перепуганного чина занять место на башне рядом с собой. Заметив русского кавалериста, который уже успел спешиться и раздавал указания чинским рабочим, Ганс крикнул суздальцу, чтобы тот соорудил пирамиду из рельсов для Игоря и двигался со своими людьми на восток. В том случае, если

на западе раздадутся выстрелы, спецгруппа должна была спешно отходить к мосту.

Оглянувшись, Ганс увидел, что все его броневики наконец догнали головную машину и во время этой короткой остановки успели пополнить запасы керосина.

— Когда обозные телеги опустеют, сажайте на них всех тех чинов, которые будут слишком вымотаны, чтобы идти самостоятельно, — распорядился Шудер.

Разрубив воздух сжатой в кулак рукой, Ганс дал сигнал двигаться вперед.

Его водитель попытался было вести машину непосредственно по железной дороге, но колеса броневика все время соскальзывали с насыпи, и через пару сотен ярдов ему пришлось съехать вниз и продолжить движение сбоку от путей. Наличие балластного слоя и небольшого уклона вниз позволило водителю увеличить скорость, и по прикидкам Ганса машина делала добрые шесть миль в час.

Дорога вела прямо на восток, никуда не сворачивая. Несколько миль они без помех ехали вперед, то спускаясь в неглубокие просторные долины, то снова взбираясь на пологие холмы. На гребне второй гряды холмов их поджидал небольшой отряд бантагских всадников, которые, завидев врага, спешились и рассыпались тонкой цепью. Кавалеристы Ганса, скакавшие по обе стороны от железной дороги, вступили в перестрелку с противником. Обменявшись несколькими залпами с людьми и потеряв одного из своих солдат, бантаги вскочили на коней и скрылись за холмом. Добравшись до вершины гряды, Ганс увидел, как они во весь опор несутся на восток. Рядом с железной дорогой торчали несколько жалких лачуг, наспех построенных из обломков близлежащих фермерских домов. В снегу возле рельсов лежали тела десятков чинов, очевидно убитых бантагами при отступлении, но около полусотни рабов удалось избежать бойни. Они в панике разбегались во все стороны от железной дороги, увязая в снегу.

— Кетсвана, оставь здесь еще несколько своих парней. Пусть они успокоят этих людей, соберут их вместе и отходят на восток, взрывая рельсы.

Броневик Ганса летел вперед. Бантаги отступали, не ввязывась в бой, и с каждой милей их становилось все больше. Очевидно, к противнику подходили подкрепления, находившиеся в резерве у моста. На вершине следующего холма возвышался небольшой земляной форт, и Ганс моментально заметил большие нарезные стволы, блестевшие золотом в лучах вечернего солнца. Не поддаваясь панике, он поднес к глазам полевой бинокль. Его взгляду предстали два орудия угрожающего вида, приведенные в состояние полной боевой готовности.

Ганс оглянулся. Броневики продолжали ехать колонной вслед за его головной машиной. Шудер развел руки в стороны, сигнализируя командирам броневиков перестроиться в цепь, и махнул в направлении форта.

— Кетсвана! Ты со своими людьми будешь прикрывать нас с флангов, и не лезьте вперед машин!

Выпущенный из бантагской мортиры снаряд просвистел у него над головой и разорвался слева от броневика Ганса. Один из кавалеристов вылетел из седла и больше не поднялся.

— Чжон, полезай внутрь кабины!

Ганс вылез из орудийной башни и, свесив ноги вниз, ткнул пальцем в отверстие люка.

Чин уставился на него выпученными от ужаса глазами.

— Полезай

сюда! — рявкнул старый сержант и, схватив Чжона за плечи, начал втаскивать упирающегося чина внутрь броневика. Наконец Чжон оказался в чреве изрыгающего пар дракона. Ганс нырнул в люк вслед за ним и плотно захлопнул за собой крышку.

Прильнув к «гатлингу», Шудер открыл паровой кран, положил палец на гашетку и стал ждать. Над стенами форта взметнулось облако дыма, и мгновение спустя вражеский снаряд вспорол землю в ста ярдах впереди машины Ганса.

У бантагов дрожали поджилки — наверняка гарнизон форта не участвовал в боевых действиях с самого начала войны и ни разу не имел дела с броневиками.

Тысяча ярдов до цели, восемьсот, шестьсот. Поворачивая свою башню, Ганс видел, что броневики построились цепью, как он и приказал. Один из пулеметчиков выпустил короткую очередь в сторону форта, и его почин тут же был подхвачен на остальных машинах. Дьявол, время для «гатлингов» еще не пришло, лучше бы они поберегли заряды.

До форта оставалось всего двести пятьдесят ярдов. На таком расстоянии машины уже уязвимы для бронебойных снарядов. Надежда была только на то, что у бантагов их нет. Две вражеские пушки не прекращали стрельбу. До Ганса вновь донеслось стрекотание «гатлингов». Прильнув к узкой смотровой щели в правой части башни, он увидел, что бантагские кавалеристы, рассыпавшись цепью, приближаются к его машинам с фланга. Два крайних броневика развернулись им навстречу. Несколько пулеметных очередей — и вражеский отряд перестал существовать. Обе машины вернулись в строй и продолжили движение в направлении форта.

«Не теряйте бдительности! — мысленно обратился к командирам броневиков Ганс. — Возможно, у бантагов есть ракетницы, и нас заманивают в ловушку».

Метко пущенный снаряд угодил в броню его машины и со свистом срикошетил в небо.

— Эй, в кабине, вы там все целы? — крикнул Ганс.

— Так точно, сэр. Разве что чин чуть в штаны не наложил.

Пушка броневика рявкнула в ответ, и канонир зычно потребовал у помощников быстро перезарядить орудие.

Черт, у них на счету был каждый выстрел. В земляной стене форта появилась небольшая выемка. Еще один снаряд лег точно в цель, но им опять не удалось пробить брешь в бантагском укреплении.

— Подберись к форту на сто ярдов! — скомандовал водителю Ганс.

Броневик резко рванул с места, Шудер задержал дыхание. Бантаги произвели очередной выстрел, и на этот раз их снаряд просвистел совсем рядом с его орудийной башенкой. Тщательно прицелившись, Ганс выпустил короткую очередь в сторону огневой позиции бантагов. Трассирующие пули пронеслись выше вражеских пушек, поэтому Ганс слегка опустил ствол своего пулемета и снова нажал на гашетку «гатлинга». На этот раз он попал чуть ниже и правее, чем нужно. Целиться во время движения было трудно, и он решил выждать паузу.

Машина остановилась. Бантагские артиллеристы угостили непрошеных гостей новым снарядом, и Ганса отбросило к дальней стенке башни. Бормоча себе под нос проклятия, он вновь склонился над «гатлингом», прицелился и направил рой пуль точнехонько в отверстие орудийного порта, скосив под корень весь расчет бантагской пушки. Сняв палец с гашетки, Ганс повернул свою башню в направлении второго орудия, но оно уже было выведено из строя.

— Вперед!

Машина поползла вверх по заснеженному склону. По ее броне зацокали бантагские пули, одна из которых впорхнула в орудийный порт «гатлинга» и, пометавшись от стенки к стенке словно рассерженная пчела, больно ужалила Ганса в шею.