Бриллиант для Слепого
Шрифт:
Странно, но Никите куда симпатичнее был олигарх, чем прокурор. Гусовский хотя бы отчасти оставался искренним, не скрывал, что им движет жажда наживы.
— И у богатых бывают проблемы, — подытожил интервью с олигархом Фагот.
— Решая чужие проблемы, можно заставить человека решить твои, — спокойно сказал Глеб.
Никита задумался: «Роза сказала, что завтра встречается с олигархом, с кем не уточнила. А незнакомец говорит, что это Гусовский. Судя по суровому взгляду прокурора, ему не терпится вручить Гусовскому повестку. О большем — о том, чтобы засадить его за решетку,
— Примечательно, — подвела черту диктор, — что назначенная на послезавтра встреча президента с Гусовским отменена.
— Тебе казалось, самая сложная проблема в стране — у вас с Тихоном, а оказалось, есть и посложнее.
— Я хочу немного выпить, — сказал Никита.
— Я тебе компанию не составлю, — предупредил Сиверов.
Никита открыл бар, поставил на стол бутылку коньяка и тарелку с жареными орешками.
— Зря. Коньяк у меня хороший.
— Смотри, не напейся.
— Я мужчина самостоятельный.
— Надеюсь.
Никогда раньше Фагот не пил в одиночку, теперь же позволил себе несколько рюмок коньяка. Мысли путались, как всегда, когда человек пытается найти ответ, которого не существует. «Олигарх», «проблема», «ФСБ», «прокуратура», «Роза»... — ни одной мысли до конца Фагот додумать не мог. Он уже не следил за экраном. Глеб дождался, когда кончатся новости, и спросил:
— Ты понял, как можно использовать Гусовского?
— Чувствую, что это возможно. Но как?
— Сделай последний шаг сам, я же только тебе подскажу. В детстве каждому из нас приходилось решать головоломки. Как перевести бедному крестьянину на другой берег реки козла, волка и мешок с капустой? В каждом варианте то волк съедал козла, то козел капусту, то лодка тонула...
Фагот улыбнулся, вспомнив, что в детстве эту самую загадку предложил ему решить отец, и очень удивился, когда Никита с первого же раза нашел верный ответ.
— Есть! — воскликнул Фагот, хлопнув ладонью по столу. — Кто сказал, что бриллиант нужно продавать в один прием?
— Я вижу, что ты понял, — произнес Глеб, — а теперь уточним, что ты должен сделать. Никита подробно, по пунктам описал весь свой план, к которому подвел его Глеб.
— Мне нужен только Гусовский, у меня с ним свои счеты, — напомнил Сиверов, — если вы во время унесете ноги с деньгами, о вас никто не вспомнит. Звони Розе. О моем существовании ей лучше не знать. Скажешь, что план придумал ты, к тому же, так оно и есть, я подсказал тебе лишь направление.
— Вы уверены, что она встречается именно с Гусовским?
— Иначе бы я не пришел.
Никита подбежал к телефону, от волнения забыл номер телефона Розы. Он не мог вспомнить цифр, но пальцы машинально бегали по кнопкам.
— Роза? — выдохнул он в трубку, боясь, что ошибся.
— Это ты? Какого черта? — послышался заспанный голос.
— Ты говорила, что встречаешься завтра с Ефимом Аркадьевичем?
— Я не говорила, что встречаюсь именно с ним.
— Но встречаешься?
— Да. А что?
— Его сейчас по телевизору показывали, прокуратура на него наехала, по полной программе
— Глупенький, — проворковала Роза, — в первый раз ему, что ли. Ефим Аркадьевич не из тех людей, кто откажется от удовольствия, к тому же заранее оплаченного.
— Ты сможешь свести меня с ним? Роза присвистнула:
— Ты хочешь сфотографироваться втроем на память?
— Нет, это очень серьезно.
— Дай мне поспать и перезвони поближе к обеду, я что-нибудь придумаю, — пообещала девушка, чтобы отвязаться от Никиты и вновь заснуть.
— Она согласна? — спросил Глеб, когда Никита повесил трубку.
— Она согласится, когда я расскажу ей все подробно.
— Будем считать, что мы договорились, — сказал Глеб. — И не думай провести меня. Единственный выход для тебя и твоих друзей — втюхать камень олигарху.
Тем временем Тихон стоял на Крымском мосту, облокотившись о перила. В руке он держал краденый мобильник, смотрел на проплывающую под мостом черную, блестящую, как расплавленный битум, воду Москвы-реки. Город отражался в воде, переливался огнями. За спиной Тихона проносились машины. Он достал носовой платок, обмотал им микрофон трубки и набрал номер.
— Алло! Это пресс-центр МВД? — немного хриплым голосом проговорил он.
— Да.
— Я представитель русской монархической армии и уполномочен заявить, что бриллиант, похищенный с выставки, находится у нас. Послышался щелчок, включили записывающую аппаратуру.
— Наше требование: немедленно освободить арестованного вами императора Николая Третьего. На размышления вам отводится двадцать четыре часа. Ждите следующего звонка.
И, не дожидаясь ответа, Тихон выключил мобильник, затем бросил его в воду. Трубка серебристой рыбкой блеснула в полете и нырнула в холодную воду, только круги пошли.
«Ну, вот и все, — подумал Тихон, — стрелки я перевел. Заявление, конечно, идиотское, но проверят они его обязательно. Все лучше, чем они будут заниматься поисками Розы и Никиты».
Был бы сейчас в руке Тихона бриллиант, возможно, и его он бросил бы в воду. Карманник потерял веру в то, что камень удастся продать.
Генералу Потапчуку тут же доложили о странном звонке, и он немедленно потребовал список всех российских организаций монархической направленности. Естественно, «Российской монархической армии» в нем не оказалось.
«Только новых сумасшедших мне не хватало! Один уже сидит в камере», — подумал Федор Филиппович.
— Мы только что связались с владельцем телефона, по которому нам звонили. Он утверждает, что аппарат у него украли час тому назад. Человек он приличный, ранее не судим.
— Чем занимается?
— Торгует водопроводными пластиковыми трубами.
— Черт знает, что такое! Попытайтесь выяснить, существует ли эта армия в реальности.
Фагот, дождавшись утра, выбежал на улицу, от волнения даже не посмотрел, какой номер троллейбуса подошел, но повезло, доехал до нужной остановки. «Лишь бы Тихон был дома и согласился со мной».