Бриллиантовое бикини
Шрифт:
Он мельком глянул на меня и вновь принялся махать водителям.
— Осторожней, Билли, — бросил он мне, — смотри не подвернись под машину.
— Ну, па, — продолжал я, уворачиваясь от проезжавшего фургона, — с чего это вдруг к нам приехал цирк?
— Отстань и не приставай ко мне сейчас, Билли, — осадил меня папа. — Мне некогда с тобой возиться, я тебе после расскажу. И брысь с дороги.
Я так обрадовался цирку, что даже запрыгал. Зиг Фрид тоже обрадовался и так взбудоражился, что начал носиться вокруг большими кругами.
— Попридержи-ка этого бестолкового пса, пока он не угодил под колеса, — закричал папа. — Идите погуляйте к озеру или еще куда и не возвращайтесь, пока здесь все не успокоится.
Тут я заметил на холме за воротами дядю Сагамора. Все машины проезжали прямо мимо него. Рядом был приколочен какой-то плакат, но издали было не разобрать, что на нем написано. Я свистнул Зигу Фриду, и мы побежали посмотреть, что это он там делает.
Когда мы подбежали ближе, я смог прочесть надпись на плакате. Она гласила: “Ферма Нунана. Парковка машин — 1 доллар”. Дядя Сагамор стоял на обочине со стороны водителей с мешком из-под муки в руках. И всякий раз, как очередной водитель въезжал в ворота, ему приходилось платить дяде Сагамору доллар. Тот запихивал добычу в мешок и давал сигнал проезжать.
Мне показалось, что доллар — чересчур дорого за парковку, особенно когда места вокруг хоть отбавляй, и я удивился, что это никто из водителей не догадается свернуть с дороги и объехать внизу и остановиться чуть поодаль. Провалиться мне на месте, если они не переплачивали добрых пятьдесят центов всего лишь за проезд по более короткому пути.
Но когда я дошел до ворот, то понял, почему они все заезжают к нам. По другой дороге просто было невозможно проехать. Грузовик дяди Сагамора застрял как раз посередке основной дороги, так что всем приходилось сворачивать к нашим воротам. Похоже, дядин грузовик пытался повернуть, да не вписался в поворот и застрял. Его передний бампер упирался в пень, а заднюю дверь заклинило между парочкой деревьев на другой стороне. И в довершенье ко всему одно из колес слетело, будто шина была плохо натянута и не выдержала поворота. Короче говоря, единственным выходом для водителей было проезжать через ворота фермы, если, конечно, им не улыбалась мысль разобрать свою машину по частям и провезти ее в обход на тачке.
А проехать напрямик без дороги тоже не получилось бы, по крайней мере на ближайшей сотне ярдов, потому что вокруг рос густой сосновый лес, да вдобавок огороженный по краю проволочной сеткой. Я посмотрел на дорогу. Она была буквально забита машинами, стоявшими бампер к бамперу. Они двигались очень медленно, ведь всем надо было отдать доллар дяде Сагамору, да еще они мешали друг другу. Многие нетерпеливо гудели, а водители перекликались, пытаясь узнать причину этой суматохи.
Как раз когда я подошел к дяде Сагамору, рядом с ним остановилась очередная машина, но водитель и не подумал доставать доллар. Это был здоровенный краснолицый тип с седыми усами. А рядом с ним на переднем сиденье развалился еще один.
Водитель высунул голову в окошко, прочел надпись да как напустится на дядю Сагамора:
— Да неужели ж ты думаешь, что я соглашусь платить целый доллар за парковку в нашем округе? Ты, верно, совсем рехнулся.
Тут его приятель пихнул его в бок локтем и прошипел:
— Шшшшш! Тише, дурак чертов! Это же сам Сагамор Нунан.
Тот второй был довольно тощий тип с большим кадыком, который забавно дергался при каждом слове.
— А меня не волнует, кто он, — не унимался краснолицый. — Будь я проклят, ежели соглашусь платить доллар за парковку.
Водители в машинах за ним начали жать на клаксоны, негодуя на задержку. Один из них высунулся наружу и закричал:
— Эй, парень, какого черта ты там возишься? Тебе что, охота, чтобы ее нашли еще до нашего приезда?
— Заткнись! — гаркнул краснорожий. — Этот бандюга пытается надуть нас.
Дядя Сагамор неторопливо сплюнул жвачку и вытер рот ладонью. А потом чуть попятился к воротам и вытащил что-то из-за них. Вот клянусь, это оказалось самое настоящее ружье! А я раньше и не знал, что оно есть на ферме. Дядя поднял ружье, аккуратно сдвинул предохранитель, а потом просунул ствол в окно машины, да так, что дуло уперлось прямиком в лицо толстяку. Только тот уже не был краснолицым. Он стал белым-пребелым и белел прямо на глазах. По лбу у него катились крупные капли пота.
А дядя Сагамор поворотил голову, чтобы одно ухо было поближе к толстяку, словно он совсем оглох, и говорит:
— Повтори-ка, дружок, еще раз. А то из-за этих гудков я ни словечка не разобрал.
— Ох, — пролепетал громила, — ох, я… Просто я говорил, что надеюсь, нам удастся отыскать эту девчонку.
Он вытащил доллар из кошелька и протянул его в окошко так осторожно, словно тот мог взорваться.
Дядя Сагамор невозмутимо взял его и махнул рукой. Машина буквально сорвалась с места. В жизни не видывал, чтобы деньги сыпались куда-нибудь так густо, как сыпались они сейчас в этот его мешок из-под муки. Иногда дяде давали бумажку в пять или десять долларов, и тогда он небрежно совал руку в мешок и вытаскивал целую пригоршню купюр, чтобы отсчитать сдачу. А остаток снова кидал в мешок вместе с новой пятеркой или десяткой. И серебряные монетки тоже сваливал туда же вперемешку с бумажными.
С ним еще пару раз попытались поспорить, поэтому он как сунул ружье под мышку, так уже и не убирал. Так ему не приходилось каждый раз за ним тянуться, что сберегало уйму времени, да, сдается мне, и пререканий было меньше. Те, кто не хотел платить, даже не могли потихоньку смыться, потому что другие машины загораживали им путь назад. По всей дороге, насколько хватало глаз, стояла сплошная пробка, не было места, даже чтоб развернуться. Так что все, хочешь не хочешь, подъезжали к воротам и исправно вносили свою лепту. Как удачно для дяди Сагамора, подумал я, он будет в изрядном выигрыше, если это затянется надолго. Мешок-то уже порядком разбух.
В одной из проезжавших машин водитель высунул голову наружу и поинтересовался:
— Ну как, ее еще не нашли?
Чуть-чуть помедлив, дядя Сагамор ответил:
— Нет, пока еще нет, — и для убедительности даже покачал головой.
Вскорости сюда подъехал грузовик, заваленный льдом, коробками с попкорном, большущими холодильниками и бочонками. Я пригляделся к водителю и узнал Мэрфа. Дядя Сагамор пропустил его безо всякого доллара и сообщил:
— Они построили ларек там поодаль супротив цирка.
Мэрф кивнул.
— Похоже, народу тут море, — заметил он и уехал.
Я понял, что мне нечего даже и рассчитывать поболтать с дядей Сагамором, пока он так занят сбором денег, а потому побежал обратно вслед за грузовиком. Он остановился слева от дороги рядом с грудой досок. Неподалеку стоял трейлер доктора Северанса, а вокруг на сотню ярдов почти не было деревьев. Прямо напротив через дорогу раскинулся цирк. Один большой тент был уже почти натянут, и рядом установили будочку для продажи билетов и небольшой помост, над которым висел плакат: “Девушки! Девушки! Девушки!” Только было непохоже, чтобы у них там были горки или хотя бы карусель.