Бродяга Гора
Шрифт:
— Как тебя захватили?
— Силой, господин, — сказала она. — Мой хозяин, Майлз из Вонда, зафрахтовал в Виктории корабль «Цветок Сибы».
Я знал этот корабль. Сибой назывался один из прибрежных городов Воска, располагавшийся восточнее Саиса.
— Майлзу нужно было попасть в Турмус, — продолжила рабыня, — Он взял с собой меня и раба по имени Крондар.
По моему мнению, Майлз из Вонда поступил опрометчиво. Я еще в таверне Тасдрона предостерегал Флоренс насчет того, что путешествовать по реке в столь смутное время небезопасно.
Ни для кого не секрет, что речная навигация сопряжена с риском. В тавернах, на рынках и в порту больше всего толкуют именно об опасностях плавания.
— К западу от Тафы на нас напали два корабля. Одним из них была галера «Телия» под началом капитана Сирнака, который и доставил меня сюда вместе с другой добычей. Второй галерой, «Тамирой», командовал капитан Реджинальд, состоящий на жалованье у Рагнара Воскджара.
— Ты должен был сопровождать «Тамиру» от самой цепи до наших внутренних вод, — промолвил Клиомен, пристально глядя на пирата, доставившего добычу. — Как получилось, что в пути ты отвлекся и занялся грабежом?
— Как можно не подобрать золото, валяющееся на земле, или не сорвать спелый фрукт, который сам просится в руки? — пожал плечами пират.
— Но тебе ведь известно, что «Тамира» — курьерский корабль, который должен доставить нам пароли и отзывы?
— Они в целости и сохранности, — заверил его пират.
— Что собой представляет «Тамира»? — спросил я у надсмотрщика.
— Это разведывательный корабль Рагнара Воскджара, — ответил он.
Я так и предполагал. Моя неудавшаяся хитрость, разоблаченная, скорее всего, из-за предательства Пегги, как раз и заключалась в попытке выдать себя за командира авангарда, высланного вперед Рагнаром Воскджаром.
Похоже, пришло время появления настоящих кораблей Воскджара, хотя, по-видимому, лишь одному из них удалось выполнить поставленную задачу и соединиться с пиратами Поликрата. Надо полагать, сейчас этот корабль снова плыл на запад, на встречу с основными силами Воскджара.
В чрезвычайно важной операции задействован лишь один корабль — это говорило о крайней самонадеянности западных пиратов. Неужто им и вправду нечего опасаться?
— Цепь еще не распилили? — поинтересовался я. Из услышанного разговора можно было понять, что она цела. Но в таком случае оставалось неясным, как мог корабль Воскджара появиться в здешних водах.
— Нет, — ответил надсмотрщик.
— Как же капитан Воскджара ухитрился перетащить через нее свою галеру?
— Он ведь не такой дурак, чтобы идти мимо Порт-Коса под пиратским флагом. Выдал себя за купца и был пропущен без каких либо затруднений.
— Для него опустили цепь?
— Как для всякого честного торговца, — ухмыльнулся речной разбойник.
— И его не разоблачили? Пиратская галера здорово отличается от торгового
— У Рагнара Воскджара есть свои люди среди тех, кто контролирует проход.
— Понятно, — сказал я.
— Наш друг и назад вернется так же легко, как пришел, — добавил собеседник.
— Понятно, — повторил я.
Меня переполняло негодование. Глико оказался прав: дорогостоящая громоздкая цепь отнюдь не обеспечивала городу надежную защиту.
Между тем Клиомен оглядел плоские кофры с монетами, кубок самоцветов, плошку с жемчугом и девушку, после чего спросил:
— Добыча с «Цветка Сибы» поделена между нами и людьми Воскджара поровну?
— Ее поделили справедливо, — ответил пират.
— Ясно.
— По нашим временам, капитан, — продолжил пират, — добыча весьма недурна. Купчины на реке напуганы всяческими слухами, торговля замерла, и все ценности хранятся за городскими стенами.
— Когда мы объединимся с Воскджаром, — сказал Клиомен, — стены перестанут быть для нас серьезным препятствием. Мы сможем забрать у городских толстосумов все, что нам заблагорассудится.
— Верно, капитан, — согласился пират.
Клиомен улыбнулся: обращение «капитан» льстило ему, хотя обязанности капитана крепости исполнялись им лишь во время отсутствия Поликрата.
— Сложите монеты, драгоценности и жемчуг в общие кофры, — распорядился Клиомен.
Командир корабля подал знак матросам, и они унесли награбленное.
— А что делать с этой девкой? — спросил пират и, взяв девушку за волосы, повертел ею из стороны в сторону, демонстрируя в наивыгоднейшем ракурсе изгибы прелестного тела.
Клиомен задумался.
— Стоимость монет или драгоценных камней всегда очевидна, — пояснил он, — а вот определить истинную цену рабыни бывает непросто. Отпусти ее.
Пират выпустил волосы, и девушка немедленно опустилась на колени, покорно ожидая своей участи.
— Твоя ценность сводится лишь к красоте? — спросил Клиомен.
Всхлипнув, пленница опустила голову.
— Оставь ее в крепости, — распорядился Клиомен, — сегодня ночью я сам испробую и оценю ее.
Плачущую Флоренс уволокли прочь.
Клиомен покосился в мою сторону, и меня вытолкнули вперед, к помосту. Я без приказа преклонил колени, и собравшиеся в зале пираты расхохотались. Клиомен усмехнулся — мое дело он приберег на конец судебного дня.
— Мне следовало прикончить тебя давным-давно, в таверне Тасдрона, в Виктории, — заявил он.
— Прости, капитан, — сказал я, не поднимая головы.
— Я так понял, что ты любитель прихвастнуть и приврать.
— Нет-нет! — торопливо воскликнул я.
— Еще какой любитель, — возразил надсмотрщик каземата. — Этот малый до сих про твердит, будто провел и тебя, и Поликрата, выдав себя за посланца.
— Неужели тебе так неймется обрести славу ловкача и храбреца среди подобных тебе паршивых слинов, что ты готов ради этого рискнуть своей жизнью? — осведомился Клиомен.