Бродяги

Кузьмина Ольга Владимировна

— С ночи. — Лейн не выказал удивления его осведомленностью. — Ты бродяга?

— Был бродяга, да весь вышел. — Бор поднял руки. Широкие рукава халата сползли до локтя.

Лейн присвистнул.

— Ого! Кто это сделал?

— Отец отца этого надутого сукина сына. — Бор выразительно кивнул на дверь.

Дилла наклонилась, рассматривая красно-синие татуировки, в семь оборотов охватывающие худые руки гоблина. Змеи, переплетенные между собой и закусившие каждая свой хвост.

— Какой-то вид подчинения? — спросил Лейн. — Именно поэтому Эрлин тебе доверяет?

— Подчинение, да. — Гоблин одернул рукава. — Я обязан говорить правду, точно выполнять приказы и не вредить хозяевам. Всему их роду до седьмого колена.

Он с надеждой посмотрел на Диллу.

— Скажи мне, что ты явилась по душу Кедара. Или хотя бы его ублюдка.

— Вынуждена тебя разочаровать, — ответила она. — Я не охочусь за душами. И близкую смерть Эрлина не чую. А Кедар — его отец?

— И хозяин этого вонючего городишки. — Бор тяжко вздохнул. — Да что там, уже считай всей Леконы.

— Так называется этот мир? — уточнил Лейн.

— Материк, — поправил Бор. — Единственный уцелевший после войны.

Он потер руки с нервным предвкушением.

— Если бы вы знали, как долго я ждал кого-нибудь вроде вас! Боялся, что поворот в этот мир обрушился. Но всё равно поддерживал заманиловку. И вот — сработало!

Лейн и Дилла переглянулись.

— Ты хочешь сказать, — медленно начала Дилла, — что мы не просто так оказались в том трактире и встретились с Эрлином?

— Эрлин тут не при чем! — отмахнулся гоблин. — Вы и без него меня бы не миновали.

— И зачем тебе понадобились бродяги? — Дилла переместилась так, чтобы стол не загораживал от неё гоблина. И при этом оказалась между Бором и Лейном.

— Чудо из чудес! — Бор патетически воздел руки к потолку. — Демон боится, что гоблин причинит вред сиду! Стоило прожить пятьсот лет, чтобы посмотреть на такое.

— Заткнись! — Дилла знала, что краснеет и оттого разозлилась. — Говори правду!

— Так заткнуться или говорить? Эй, не трогай меня!

Дилла сгребла гоблина за грудки и тут же зашипела от боли. Вот проклятье! У этого мелкого поганца что, серебряная кольчуга под халатом?

— Стоп! — скомандовал Лейн, перехватывая руки Диллы. — Здесь нельзя драться! И вообще, с чего ты на него взъелась?

— Всегда говорил, что демонам не хватает чувства юмора. — Бор разгладил помятый на груди халат.

— Я не демон! — Дилла глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь взять под контроль злость. — Я банши. И если ты сейчас же не ответишь, зачем устроил свою ловушку, я очень четко увижу, как твоя долгая жизнь подходит к концу.

— Никакая это не ловушка! — гоблин оскорбленно выпрямился во весь свой невеликий рост. — Я гостеприимство проявляю! Бродяги должны помогать друг другу.

Дилла скептически хмыкнула.

— И какие у нас основания тебе доверять?

— Он мог утаить, что подчиняется семье Эрлина, — сказал Лейн. — Но предпочел откровенность. Стало быть, хочет о чем-то договориться.

— Верно, — кивнул Бор. — А вам наверняка нужна информация. Но здесь говорить не будем. Пошли в мою нору. Гость на порог — хозяину жратва… То есть, радость!

Лейн засмеялся. Дилла не удержалась от улыбки, хотя пальцы еще щипало. Гоблин демонстративно повернулся к ней спиной, поднял руки и словно раздвинул в стороны темноту в глубине лавки, как шторы. За ней открылась маленькая захламленная комната. Пахло кошками и мышами. На низком столике теснились бутылки, штабель грязных тарелок и клубки шелковых ниток. Широкая кровать, заваленная засаленными подушками и скомканными одеялами, занимала почти всё пространство. Под ней кто-то тихо шуршал. Между кроватью и столиком был втиснут вертикальный ткацкий станок.

— А ты мастер! — уважительно сказала Дилла.

Шёлковая ткань на станке переливалась всеми оттенками зеленого. Из такого шёлка шьют себе плащи лесные фэйри.

— Не успел закончить, — буркнул гоблин. — Плакали мои денежки. Хотя… — Он смерил взглядом Лейна. — Тебе плащ нужен?

Лейн пощупал ткань.

— Грубовато вышло.

Гоблин сплюнул.

— Местный шёлк лучше не спрядёшь. Но маскирует как надо.

— Сколько?

Гоблин почему-то посмотрел на кровать.

— Ты лечить умеешь?

— Да.

Бор свистнул — негромко, призывно. Подушки на кровати зашевелились. Дилла схватилась за кинжал. Лейн смотрел с любопытством. Из-под горы подушек показалась чёрная мордочка кота. Он зевнул, вытянул вперед лапы с растопыренными когтями, подтянулся и вылез полностью.

Дилле не доводилось встречать живых химер. Все они были тварями древних богов и великих магов, предназначенные для одной цели — убивать. Неудивительно, что химер извели задолго до рождения Диллы, так что она видела только картинки. Но даже в самом подробном бестиарии едва ли найдешь существо с передней половиной черного кота, а задней — золотистой ящерицы. Сердце Диллы сжалось. На спине нелепого существа тряпочками висели перепончатые крылья. И оно… умирало. Это было настолько очевидно, что Дилла даже не усомнилась в своем предвидении.

— Лапы у него, — буркнул гоблин, поглаживая странного питомца по голове. Котоящер урчал, не обращая внимания на гостей. — Задние. И крылья.

— Вижу. — Лейн осторожно сел на кровать, протянул руку, почесал пальцем за кошачьими ушами. Урчание стало громче. — Должно быть, тот, кто его сделал, умер. Такие тварюшки не переживают надолго своих создателей. Когда он начал слабеть?

— Как война закончилась. И с тех пор всё хуже и хуже.

Лейн поднял на ладони крыло, отпустил. Крыло снова безжизненно обвисло.

— Боли у него нет.

— Сам знаю! — Гоблин прижал к себе любимца так, что тот протестующе вякнул. — Когда лапы отнялись, я думал, его ударил кто. Но он не жаловался. А потом летать перестал. И не ест почти.

Лейн поднял глаза на Диллу. Она качнула головой.

— Что? — голос гоблина внезапно осип. — Никак?

— Погоди. — Лейн отодвинулся, открыл свою сумку. С минуту задумчиво смотрел в нее, потом достал шкатулку — одну из тех, что забрал из пещеры сестры. — Вылечить его можно, но это будет подороже плаща.