Бронеходчики. Гремя огнем…
Шрифт:
Вот только на самом деле ситуация отличалась от описанной. Даже месяц назад картина выглядела совершенно иначе. Основу броненосных сил составляли именно бронеходы. Неверная оценка шагающих машин японскими военными обуславливалась тем, что, по сути, до сих пор им приходилось сталкиваться с паукообразными «Сороками» и «Громобоями». Причем в основе своей именно с первыми. То есть имеющими лишь противопульную броню.
«Громобои» ввиду невозможности использования своих мощных орудий с ходу применялись в основном со стационарных позиций. В наступательных операциях принимали участие крайне редко. Поэтому если и попадали под бронебойный огонь, то в основном из засад. А в этом случае стрельба преимущественно ведется в слабозащищенные борта и корму.
Вопреки сведениям, полученным японцами, русские ни о какой зимовке не думали. И готовились взломать серьезную систему обороны, возведенную противником, в сжатые сроки. Зажать его в тиски и перемолоть. Легкой прогулки никто не ждал. И в немалой степени оттого, что нарастить армию до трех корпусов и получить численное превосходство Ватутину так и не удалось.
К сожалению, политическая обстановка не позволяла перебросить в Монголию более значимые силы. В проведении второй очереди мобилизации Иркутского военного округа император отказал. Иными словами, Ватутин имел в своем распоряжении более восьмидесяти тысяч русских солдат и офицеров. И неполные три тысячи монгольских кавалеристов при поддержке незначительного числа броневиков и бронелетучек. Вот и все, что мог выставить русский командующий против стотысячной армии противника.
Но, несмотря на это, в успехе никто не сомневался. Особая армия, уступая численно, превосходила противника качественно. Что в первую очередь относится к вооружению и оснащению частей. Вопреки сведениям, полученным генералом Комацубарой, в подразделениях достаточно высокий процент ветеранов, прошедших через китайскую и испанскую войны, а также через локальные конфликты на границах империи. Половина личного состава бронеходчиков и летчиков представлена пилотами, уже участвовавшими в боях.
Кстати, именно за летчиками первое слово. И они его только что сказали. Наступление началось с массированного авианалета на позиции японцев. Причем бомбардировщики и штурмовики в расчете на внезапность отработали по своим целям без прикрытия истребителями.
Эти ребята подошли, уже когда вдогонку бросились японские асы. И тут в небе закрутилась невероятная схватка. Алина, находясь в бронеходе, накрытом маскировочной сетью, имела возможность наблюдать за боем. И, признаться, не могла оторвать взгляд от четырех десятков самолетов, кружащихся в завораживающем смертельном танце. Время от времени из этого клубка выпадала то одна, то другая машина. И девушка не без удовольствия отметила, что самолетов с красными кругами на крыльях падает больше.
Подобные схватки она приметила и значительно в стороне. Сражение за господство в небе велось на всем участке прорыва. Дробышева буквально ощущала, с каким остервенением бьются летчики. И это чувство невольно передавалось ей. А тот факт, что русские теснят противника, вселял в нее уверенность и в собственных силах.
Истребители бились все время, пока бомбардировщики пополняли боекомплект и топливо. Одновременно с этим на смену авиационному налету пришла артиллерийская подготовка. Снаряды рвались так часто и густо, что казалось, в разверзшемся на склонах горы аду выжить не сможет никто. Огромные султаны земли от крупных калибров перемежались более скромными – полевой артиллерии или и вовсе взвесью пыльных облаков минометного обстрела.
Отметилась и реактивная артиллерия. Конкретно по горе, которую предстояло атаковать роте, где служила Алина, прилетело более полусотни ракет. Калибр никак не меньше ста тридцати миллиметров. Уж она-то знала. На полигоне юнкера бывают регулярно. И сами участвуют в стрельбах, и наблюдают за стрельбами других. Получается, на их участке атаки сосредоточена батарея реактивных установок.
Впрочем, с их никудышной точностью иначе и быть не может. Использовать их для прицельного огня – глупость несусветная. А вот если необходимо накрыть определенную площадь, тогда совсем другое дело. Правда, пускать в дело меньше батареи нет смысла. Если только восьмидесятимиллиметровые, у которых в одном залпе установки по двадцать четыре ракеты. Но они хороши на открытой местности, а не против деревоземляных укреплений.
Едва истребители разошлись и потянулись к аэродромам зализывать раны, как вновь появились бомбардировщики. Боги войны тут же прекратили обстрел, уступая место ангелам смерти. Сначала по горе прошлась эскадрилья тяжелых «Муромцев». На смену им явились закрутившие свою карусель штурмовики. А затем вновь заговорила артиллерия. Так и не прекратившийся ад продолжился.
Наконец нарисовались бомбардировщики японцев. Не иначе как собираются атаковать русские батареи. Вот только не заладилось у них с этим. На перехват им тут же выметнулись эскадрильи истребителей, разбросанные по небольшим полевым аэродромам. Практика, полученная в Испании, в действии.
В этой волне русских летчиков асов практически не было. Охотиться за неповоротливыми бомбардировщиками отправился молодняк. Командование справедливо рассудило, что для первоначальной наработки опыта эта цель подойдет лучше всего. Правда, даже эти машины способны огрызнуться. Причем серьезно.
Дробышева видела, как истребители разогнали эскадрильи бомбардировщиков. Как машины падали одна за другой или пытались спастись бегством, сбрасывая бомбы на голую степь и уходя за линию фронта на бреющем. Но наблюдала и пару русских По-16, устремившихся к земле, оставляя за собой шлейф черного дыма или окутавшись белоснежным облаком пара. А вот парашют она приметила всего один.
– Алина, девочка, ты готова? – поинтересовался в гарнитуру Веретенников.
При этом голос его звучал ровно и спокойно, вселяя уверенность. Хотя у нее не было и тени колебаний, девушка все же оценила заботу поручика. И даже не подумала придавать значения его фамильярности. Да и не было ничего подобного. Сейчас она ощутила желание командира уберечь и защитить не просто подчиненного, но боевого товарища. Пусть первый бой им еще только предстоит.
– Я в порядке, Артур Николаевич, – впервые за долгий срок назвав его по имени-отчеству, слегка наклонившись к микрофону, заверила Дробышева.
Гарнитура связи появилась совсем недавно, но ее тут же по достоинству оценили в броненосных войсках. Отсутствие нормального общения создавало множество трудностей. А тут вдруг можно просто поговорить, даже в пылу сражения. Не то что раньше: все эти сигналы, состоящие из ударов по голове и выставления пальцев. Правда, их все же продолжали пользовать. Ну мало ли что может случиться. Да хоть та же трубка порвется.
Вдобавок к этому посредством громкоговорителей можно было слышать, что происходит вокруг машины. И даже перекинуться парой слов с пехотой или посыльным. Такую возможность трудно переоценить. К тому же чтобы не получить контузию или просто отрезать себя от раздражающих внешних звуков, достаточно перекрыть вентиль, и всех дел-то.
Взглянув на наручные часы, Алина поняла, что вопрос Веретенникова был вовсе не праздным. До конца артподготовки оставалось две с половиной минуты. Едва она осознала это, как ею тут же овладело волнение. Взгляд лихорадочно забегал по приборной панели, в очередной раз проверяя все параметры. Руки сами собой отработали схему, проворачивая из стороны в сторону ствол огнемета.