Бронзовый ястреб
Шрифт:
Мак поглядел на нее, прищурившись.
— Посуда подождет, — коротко сказал он. — Там на кухне сварен кофе. Ты лучше принеси его сюда, пока я разведу огонь. Мы сядем не диванчик у камина и немного отдохнем. — Он смотрел на Келли испытующим взглядом. — Ты сможешь рассказать мне все об Акапулько.
Келли вся похолодела. Пора было бы знать, что Мака ей никогда не провести. Помимо того, что он обладал одним из лучших аналитических умов среди их коллег, он еще и знал ее как облупленную.
— Огонь в июне? — переспросила
— Иди принеси кофе, Келли, — сурово приказал Мак, вставая из-за стола. — Этот проклятый туман дает такую сырость, что камин будет как раз кстати, а кроме того, я всегда убеждался, что горящее пламя лучше всего рушит барьеры и способствует откровенности. — Бросив на нее острый как бритва взгляд, он повторил уже мягче: — Пойди принеси кофе.
Келли слишком хорошо знала железную волю Мака, чтобы начать ему противиться.
— Ну как хочешь, — протянула она со вздохом. — Только одну чашку, потом я иду работать.
Когда она вернулась, неся поднос с кофейником и чашками, Мак уже удобно устроился на вишневом диванчике у огня, вытянув ноги и расслабленно откинувшись на спинку.
Когда Келли поставила поднос на кленовый столик, он выпрямился, и она села рядом с ним. Но только тогда, когда она налила кофе и протянула ему чашку, он оторвался от созерцания огня.
— Спасибо, Келли. — В его глазах заплясали веселые искорки. — Надо же, как легко тебе удается обслуживать мужчину! Возможно, ты не так уж эмансипирована, как тебе кажется.
— Я сама знаю, как я эмансипирована, Мак Девлин, — возмущенно ответила Келли, попавшись на закинутый крючок. Отпив глоток, она откинулась на спинку дивана. — Но, как и всякая современная женщина, я стараюсь делать все, за что берусь, с одинаковой эффективностью.
— Ну конечно, — признал Мак подчеркнуто почтительно. Он опустил глаза на свою чашку, затем тихо, но настойчиво сказал: — Так расскажи мне о Мексике, Келли.
— Что я могу тебе рассказать о Мексике? — она постаралась безразлично пожать плечами. — Ты наверняка знаешь о ней больше, чем я. Разве не ты провел в ней три года, работая иностранным корреспондентом?
Мак кивнул и сжал губы.
— Ну хорошо, тогда ничего не говори о Мексике. Лучше расскажи мне о Нике О'Брайене.
Келли чуть не задохнулась от пронзившей ее острой боли. Ну и Мак, не в бровь, а прямо в глаз! Она нервно отвела глаза и сделала еще глоток.
— Мне не хочется, — тихо сказала она. — Ты сможешь прочитать все о нем, когда я закончу свою статью. — Она грустно улыбнулась. — Я думаю, что рядовой читатель будет просто очарован великолепным мистером О'Брайеном. Это очень колоритный персонаж.
— А ты тоже была им очарована, Келли? — мягко настаивал Мак, не сводя глаз с ее лица. — Именно из-за этого ты сбежала с поля боя первый раз в своей жизни?
Это заставило Келли гордо выпрямиться.
— Я вовсе не сбежала, — горячо возразила она. — Я просто пытаюсь последовать тому совету, который ты всегда мне давал: о предусмотрительности и осторожности.
— Но раньше ты никогда не обращала внимания на мои советы. Так что же теперь произошло?
— Возможно, я начинаю взрослеть наконец, — с грустью ответила Келли, ставя свою чашку на столик. Ее руки немного дрожали, к большому ее раздражению, а взгляд Мака был слишком проницателен. — И откуда этот внезапный интерес к Нику О'Брайену? Ты ведь раньше никогда не вмешивался в мою личную жизнь, Мак, — перешла в наступление Келли.
— Да просто раньше я ни разу не видел, чтобы ты так рвала себя на части из-за мужчины. Ты никому не позволяла зайти слишком далеко. Почему-то мне кажется, что сейчас ты увязла по уши.
— Похоже, ты очень хорошо информирован! — Келли облизала внезапно пересохшие губы. — Откуда ты узнал, что Ник О'Брайен для меня больше, чем просто сюжет для интересной статьи?
— Я все еще имею связи в Мексике, не забывай. А все говорят, что вы с ним и не скрывали своих отношений. Это одна из причин, по которой я не торопил тебя с возвращением. Мне не хотелось, чтобы меня обвиняли в том, что я разрушил прекрасную сказку любви.
Келли закрыла глаза, поглощенная пронесшимися в голове мучительно-сладкими воспоминаниями, затем, тряхнув головой, решительно открыла их.
— Это была ошибка, Мак. Лучше бы ты велел мне сразу приехать. — В ее глазах блестели непролитые слезы. — Ты прав, я увязла дальше некуда.
Мак резко поставил свою чашку на столик.
— Да что с тобой случилось, Келли! У тебя не больше здравого смысла, чем у грудного младенца! Ты же знала репутацию О'Брайена еще до того, как встретилась с ним! Ты знала, что он известный ловелас, что у него не больше моральных принципов, чем у мартовского кота, и после этого ты падаешь в его постель, как спелая слива! О чем ты, черт возьми, думала?
— Я вообще не думала, — ответила Келли с убитым видом. — Я чувствовала. Я влюблена в него, Мак. — Высказать это вслух было ужасно трудно, но потом она испытала неожиданное чувство облегчения. Она словно бы разделила с кем-то свое горе.
— Ну, тогда ты еще большая дура, чем я думал. Ты не можешь ждать ответственного отношения от такого человека, как О'Брайен. Ну как ты могла все это допустить?
Келли усмехнулась с горькой иронией. — Ник говорит, что у меня страсть к безвыигрышным ситуациям. Видимо, он прав. Что может быть еще безнадежнее, чем сходить с ума по такому человеку? — Она устало откинулась на спинку дивана. — Я с самого начала знала это, но мне это ничуть не помогло. Ник может быть совершенно неотразимым, когда захочет. У меня не было шансов выстоять.