Бросок кобры
Шрифт:
Коржанов взял со стола бутылку виски, осмотрел, поставил на место, налил себе сок.
– Господин генерал-лейтенант, разрешите обращаться к вам по имени-отчеству? – спросил Гуров, усаживаясь напротив гостя.
– Какой вежливый! – Коржанов оглядел Гурова оценивающе. – Обращайся как тебе угодно. Не обижаешься, что “тыкаю”?
– Не обижаюсь, но не привык, – ответил Гуров.
– Намек понял, но потерпишь. Ну, выкладывай! Признаться, я рад, что сорвался со встречи с французами, и так все знаю, но дел хватает.
– Террориста вы не подпустите, не
Гуров прекрасно видел, что разговаривает с человеком опытным, проницательным, поэтому лишнего говорить не следует.
– Ну давай-давай, не пережевывай. – Коржанов вновь взял бутылку виски. – Для меня купил?
– Мне это дорого.
– Давай я тебя угощу. – Коржанов налил в бокал, подвинул Гурову, себе не налил. – Так ты считаешь, если он нам школу или какой детский праздник подорвет, то сильно нагадит?
– Сильно, Илья Сергеевич. – Гуров пригубил виски.
– Изловить его можешь?
– Могу попробовать, если мне мешать не будут.
– И твоего министра тебе для защиты не хватает?
– Службы разные, я могу с вашими людьми столкнуться, – ответил Гуров, решая, знает генерал, что творят его подчиненные, или простака разыгрывает?
– А ты располагаешь данными, что мои парни в чем замазаны?
– Все замазаны, Илья Сергеевич, и наши, и ваши.
– А конкретно?
– Конкретными делами прокуратура занимается. А передавать в прокуратуру агентурные материалы не положено. Кроме скандала, газетной шумихи и моей отставки, никакого результата, Илья Сергеевич.
– И мне не скажешь?
– Я себе самому сказать не могу.
– Так зачем же, спрашивается, меня позвал?
– Необходимо, чтобы контрразведка гостиницы проверяла, а не отбывала номер.
Коржанов плеснул в бокал виски, выпил, прищурившись, взглянул на Гурова.
– Считаешь, что хитрее всех? Храбрости тебе не занимать, согласен. А умен не шибко, хотя слышал, сыщик ты отличный. А ко мне перейти не хочешь?
Гуров такого вопроса ждал, приготовился, но сделал вид, что задумался, ответил, подбирая слова:
– А я вашей службе не нужен, Илья Сергеевич. Моя сила в связях, агентурных подходах, а они лежат в криминальной сфере.
Коржанов покачал головой, как бы прикидывая, правду говорит мент или охранной службой брезгует. Опережая ответ генерала, Гуров сказал:
– Я, Илья Сергеевич, и на своем месте вам сгожусь.
– Это чем же?
– А тем, что не наврежу. У вас врагов хватает, вы мне сегодня поможете, я при случае отблагодарю.
– Ну ты и наглец!
– Что выросло, то выросло, Илья Сергеевич. Я знаю, что вы с контрразведкой не в обнимку спите, однако шепните им, что в розыске террориста заинтересованы. И своим ребятам скажите, если столкнемся, чтобы они мне сильно ноги не отшибали.
– Наглец. – Если в первый раз генерал произнес это слово как обыденное восклицание, то сейчас серьезно констатировал факт. – Милицейский опер приглашает к себе в гости начальника Управления охраны и так уверен, что генерал явится, что покупает бутылку любимого генералом виски.
– Марка виски – простое совпадение, – сказал Гуров, наблюдая за Коржановым, который встал и начал расхаживать по гостиной, разглядывая висевшие на стенах гравюры, взял с телевизора довольно безвкусную статуэтку балерины, повертел в руке, поставил на место.
– Манок для приглашения простой – якобы существует опасность для жизни Президента, – продолжал рассуждать вслух генерал.
– О жизни Президента я ни слова не говорил. – Гуров не столько испугался, сколько решил, что пора проявить страх. Человек привык, чтобы его боялись. – Я сказал слово “опасность”. Что соответствует действительности.
Коржанов продолжал рассуждать, словно не слышал никаких возражений:
– Опер знал, что о его информации либо уже доложили генералу, либо он о ней узнает в ближайшее время, однако на наглую выходку решился. Дурак? Желает выслужиться? Не похоже. Тогда что же заставило простого опера рисковать?
Коржанов остановился рядом с Гуровым, посмотрел ему в лицо, и сыщик почувствовал тяжелый, властный взгляд генерала.
– Заставил долг, а рисковать мне нечем, Илья Сергеевич. Какая у меня карьера? – Гуров понимал: всесильный генерал не слышит возражений, говорил из упрямства.
– Ты не наивен, отлично понимаешь, я звонить в контрразведку не стану. Так зачем, спрашивается, нарушая субординацию, ты меня пригласил? Сообщить то, что я и без тебя знаю? Отпадает. Ты сейчас думаешь: пусть генерал говорит, ведь главное, что приехал. Значит, ему интересно, что такое знает простой мент, раз решился на подобный фортель? Значит, ему, генералу, есть что сказать. Ну, как тебе нравится мой расклад? Видишь, не только паршивый интеллигент умеет мыслить логически? Ты скажешь, зачем пригласил? Или тебе врагов не хватает?
– Врагов хватает. Я не сомневался, что вы умны, иначе не занимали бы положения, которое занимаете. Я пригласил вас потому, что мне нужна ваша защита. Вы приехали, и я эту защиту получил независимо от того, будете вы кому-либо звонить или нет. О том, что вы у меня дома сейчас, знает как минимум шесть человек. Следовательно, информация уйдет в контрразведку и верха моего министерства. Никто не захочет связываться даже с простым ментом, если к нему приезжал сам Коржанов и провел с ним около тридцати минут.
– Что? – Генерал сел в кресло, налил себе, выпил, потер лоб. – Так-так... Выходит, если я кому скажу, что ты наглец, и я при случае оторву тебе к едрене фене голову, мне просто не поверят? Мол, говори-говори, а у тебя с ментовским сыщиком общий интерес.
– Видимо, так.
Гуров покорно склонил голову. Ему был необходим еще один вопрос генерала, и Коржанов его задал:
– А на чем могут перекреститься твои интересы с моими людьми?
– Кто-то оплатил приглашение террориста. Ему необходима взрывчатка. Логично, если преступник обратится за помощью к человеку, который платит деньги. Я буду искать такого человека...