Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя
Шрифт:
– Ну да, ну да. Он был нашим куратором. Это, конечно, в корне меняет дело.
– Формально – раньше, – отмахнулась Рина, явно не желая продолжать спор. – Но мэрш Киан… Он не влюбился в студентку и встречался с ней. Он спал со студентками. С разными… И твой сарказм, Мирра, наталкивает на всякие мысли…
– Ты же знаешь, что думать тебе не идет? – фыркнула черноволосая, но замолчала.
Быть умной Рине, может, и не шло, но она определенно попала в точку. Интересно, Мирра могла убить? Вряд ли. У нее совершенно другая магия. Но ведь могла с кем-то договориться…
От
– То есть это могла быть месть от кого-то из бывших?
– Вполне, – согласилась Рина. – Но думаю, стоит дождаться Сабрину. Больше мы пока ничего сделать все равно не можем.
Сильх, который сидел задумчиво и смотрел в одну точку, резко поднялся.
– Вернусь через полчаса, – сказал он и скрылся за дверью.
Я посмотрела ему вслед, думая, остаться или тоже уйти. По идее сейчас лучшее время для разговора. Но было страшно. Какое-то время я взвешивала «за» и «против».
Мои девчонки устроились на диванчике и никуда не спешили. Рон их развлекал, Нора закатывала глаза, а Китти слушала парня с таким восторгом, что я поняла: подруга влюбилась. Подозреваю, правда, что не взаимно. Но сейчас меня больше волновали собственные проблемы. Точнее, свои проблемы всегда волновали меня сильнее. Я давно перестала переживать по этому поводу.
Я все же поднялась и тихонько вышла из библиотеки.
Сильха даже искать не пришлось. Я интуитивно почувствовала, где он может быть.
На крыше было темно и безлюдно. Только на фоне круглой, словно начищенная до блеска монета, луны выделялась черная фигура с длинными волосами, которые еще пару часов назад были забраны в косу. Сейчас их растрепал ветер, выдернув из прически пряди, похожие на извивающихся змей.
Сильх замер на краю карниза, раскинув руки в стороны и подставив лицо ветру. Я знала это состояние, в котором хочется убежать ото всех и успокоиться. Многие не понимали, что именно шаткое равновесие на краю пропасти и возвращает душевное спокойствие. Там, где страх сменяется обреченностью. Там, где ты полностью контролируешь окружающее пространство.
Балансируя на носочках в полушаге от гибели, чувствуешь себя практически властелином мира, которому доступно все. За это я любила высоту и крыши. Этому меня научил Сильх в то светлое время, когда мы еще не были врагами.
Только кажется, что в таком состоянии человек отрешен от мира и любое движение, окрик, случайно изданный звук могут убить. Нет. Когда ты висишь между жизнью и смертью, чувства обостряются. Я готова была поклясться, что Сильх прекрасно слышал, как я подошла. Поэтому я не осторожничала и легко запрыгнула на парапет рядом с ним. Только стоять не стала: уселась, свесив ноги над каменной стеной академии, и молча уставилась на усыпанное звездами небо и плывущие сизые облака, которые на миг закрыли луну, погрузив крышу во мрак.
– Не против? – поинтересовалась спустя томительные секунды молчания.
– Ты же уже здесь, – хмыкнул Сильх, и я улыбнулась одними губами.
Да, я никогда
– Прости…
– Ты уже говорила это, и не раз, – ответил он.
– Знаю. Но сейчас я действительно сожалею, Сильх. Я была маленькой идиоткой, которая не представляла, какие последствия могут иметь ее слова. Я была влюблена в тебя, а ты не обращал на меня внимания… – Я помолчала. – Еще раз прости. Понимаю, что это не оправдание. Так мой поступок выглядит еще хуже.
– Тебе давали все, что ты хочешь, а у меня отбирали все, что мне могло понравиться. Я не хотел, чтобы у меня отобрали тебя, – внезапно признался он, и мое сердце сжало каменной рукой. Неужели он просто лучше знал своего отца и поэтому начал меня отталкивать, как только почувствовал, что привязывается ко мне?
– Сильх…
– Не стоит Флави, все в прошлом, – сказал он ровно. – Ты сделала все, чтобы я не боялся тебя потерять. За полтора года я осознал многое, и да, был период, когда я действительно тебя ненавидел. Но и он, кажется, прошел. Теперь мне просто все равно. Прости.
Я сглотнула и опустила глаза, а Сильх присел рядом со мной, плечом к плечу. Он был так близко, что по руке, которая касалась его плеча, поползли мурашки. Они переместились на шею и затылок. Я физически ощущала его присутствие и была напряжена, как струна.
Мне совсем не нравилась такая реакция на Сильха. Это было опасно! Все ведь прошло, и уже очень давно. Я уничтожила юношескую влюбленность собственными руками, причем и в прямом, и в переносном смысле. Глупо сожалеть, сейчас главная цель – выжить и наладить отношения с Сильхом. Братские отношения, а не вот это все. Мурашки, волнение, алеющие щеки!
Но парень был так близко и такой притягательный, что не получалось думать о чем-то отвлеченном. На красивый профиль падал лунный свет. Тени от ресниц росчерками украсили скулы, а на губах застыла грустная улыбка. И почему я была такой эгоистичной и глупой? Как допустила, чтобы он попал на полтора года в ад?
– Тебя и правда пытали?… – тихо поинтересовалась я, буквально выталкивая из себя слова. Понимая, что каким бы ни был его ответ, мне придется с ним жить.
– У нас же были одни учителя, Флави… – заметил Сильх отстраненно. – Неужели только меня учили не задавать вопросы, если не хочешь услышать на них ответы?
Я усмехнулась и промолчала. Да, было такое. Правило, которому я долго неукоснительно следовала. Но сегодня не смогла. Мне важно было знать, насколько глубока та пропасть, в которую я толкнула Сильха по незнанию. Да, он не ответил, но я понимала почему. Не нужно говорить словами то, что и так понятно, и это останется на моей совести. Сильх не простит меня никогда, а теперь и я не смогу себя простить.
В глазах принца отражались звезды, и это сводило меня с ума. Он, край крыши и ночь – убийственное сочетание, от которого я перестала мыслить разумно. Не хотелось думать о том, что Сильх сказал чуть раньше. В этот момент я не верила в безразличие, я верила в то, что этот красивый и притягательный парень хочет меня поцеловать.