Брызги шампанского
Шрифт:
Тэлли снова вздохнула. В Нижнем Балдже можно покупать одежду только в том случае, если считать джинсы верхом портняжного искусства. К тому же даже на это у нее сейчас не было денег. И все же Тэлли не видела причин не пойти на званый ужин. Это по крайней мере означало избавление на один вечер от стряпни миссис Ормондройд.
Весна еще не тронула чахлые голые деревья парка, чем-то напоминающие вскрытые бронхи, протягивающие к унылому серому небу узловатые черные ветви, похожие на кровеносные сосуды. Плешивые газоны, мокрые от дождя, казались вытоптанными; только сейчас Тэлли заметила, что тростник в пруду снова отбился от рук. Ну почему мистер Питерс с ним не борется?
Вдруг на дорожке появился длинный белый лимузин с тонированными стеклами, стремительно подкативший к особняку. Быстро допив остатки неизвестной жидкости, Тэлли вдруг с ужасом поймала себя на том, что переодеваться уже слишком поздно. Придется смириться с ансамблем из розовой отцовской охотничьей куртки, старой материной юбки из твида и резиновых сапог. Тэлли торопливо пригладила рукой волосы, надеясь, что у них еще презентабельный вид. В конце концов, вчера она их точно расчесывала.
Торопливо прополоскав рот, Тэлли выскочила на улицу из двери на кухню и обогнула угол дома, отчаянно оттирая лоб. Она успела как раз вовремя, чтобы увидеть, как из задней дверцы лимузина с трудом выбирается ухоженная блондинка. Ее движения были затруднены узкой зеленой мини-юбкой и опасно высокими каблуками. Тэлли ошеломленно застыла на месте. Джейн предупредила ее, что Шампань животное, но забыла упомянуть о том, какая она красивая. Гостья шла по гравийной дорожке в туфлях на тоненьких шпильках, изящно покачивая бедрами. У нее были роскошные длинные золотистые волосы, огромные глаза и губы ангела кисти Боттичелли. Тэлли залилась краской, вспоминая свой красный нос и жидкие темные волосы.
Узкая юбка Шампань обрывалась на точно вычисленной высоте – так, чтобы ее красивые, загорелые, упругие ноги казались как можно длиннее. Тесная блузка была сшита из переливающегося материала, который Тэлли никогда раньше не видела, отличающегося мягкой, словно мерцающей текстурой. Она обтягивала пышную грудь Шампань, оставляя открытым обилие золотистой кожи, правда, покрытой мурашками. Несомненно, наряд гостьи не подходил для осмотра холодного загородного дома, продуваемого сквозняками. Тэлли, наоборот, одетая подобающим образом, неловко переминалась с ноги на ногу в старых, заляпанных грязью сапогах, чувствуя себя чем-то средним между городским глашатаем и деревенским дурачком. И, судя по презрительному взгляду Шампань, именно так она и выглядела.
– О боже, какая дыра, – громогласно протрубила Шампань, закуривая сигарету.
Взгляд ее сверкающих изумрудной зеленью глаз безжалостно пробежал по мокрым, осыпающимся кирпичам и отсыревшим оконным рамам, от дождя казавшимся прогнившими насквозь.
– Вы бы не могли передать тому, кто здесь командует, – властным и снисходительным голосом продолжала она, – что мисс Шампань Ди-Вайн приехала осмотреть дом.
– Вообще-то это я, – смущенно пробормотала Тэлли. – Я здесь живу. Меня зовут Наталия Венери. Здравствуйте.
Протянув руку, она вдруг с ужасом заметила, что ладонь еще хранит следы штукатурки с потолка Китайской опочивальни. Шампань отшатнулась от нее.
– Я полагала, вы приедете не одна, – разочарованно заявила Тэлли.
Она поймала себя на том, что втайне ждала встречи со знаменитой сексуальной рок-звездой, о которой рассказывала Джейн. В конце концов, музыкант такого высокого уровня не посещал «Маллионз» с тех пор, как в 1580 году сюда заглядывал сэр Томас Таллис.
– Увы, Конэлу пришлось остаться, – отрезала Шампань. – Сегодня утром он занят, а поскольку все равно его деньгами распоряжаюсь я, я решила сама осмотреть этот дом.
– Представляю, как он занят, – вежливо произнесла Тэлли.
Шампань нахмурилась.
– Я тоже чертовски занята! – с негодованием воскликнула она. – До конца недели у меня десять званых вечеров, три премьеры, примерка у портного и посещение косметолога. А Конэла ждут лишь получение Всебританской музыкальной премии и повестка в суд.
– Повестка в суд? – растерянно переспросила Тэлли. – Господи, какой ужас!
– Да, – протянула Шампань, направляясь следом за ней вокруг дома и царапая каблуками замшелый булыжник. – Смертная скукотища! Какой-то отвратительный тип, игравший в «Липосомах действия» на барабанах задолго до того, как группа стала знаменитой, вдруг вылез неизвестно откуда с заявлением, что это он написал «Жаркий галоп» и именно ему принадлежит весь доход. И вот этот тип подал на Конэла в суд. Вы можете в это поверить?
– Какой кошмар, – сказала Тэлли, мысленно благодаря Джейн за блиц-курс по поп-культуре, благодаря которому она узнала, что «Жаркий галоп» – это мегахит рок-группы «Липосомы действия», а не беговая лошадь, как она могла бы предположить.
– О, разумеется, от этого шума все равно не будет никакого толку, – небрежно бросила Шампань, застывая в картинной позе у двери кухни. – Конэл говорит, этот парень просто хочет попортить ему нервы. Видите ли, зависть. Никто не может смотреть на то, как к другим приходит слава. Это самое отвратительное, что бывает с теми, кто знаменит. Поверьте, уж я-то хорошо знаю. Люди понятия не имеют, как упорно приходится работать, чтобы добиться успеха. Какие жертвы приходится приносить. Нет-нет, все только и думают о том, как бы бросить в тебя комок грязи. Вот меня все время пытаются облить грязью.
– Неужели? – удивилась Тэлли. – Не могу поверить!
– Да, – заныла Шампань, охваченная приступом жалости к самой себе. – Я хочу сказать, все почему-то уверены, что у меня поразительно шикарная жизнь. Но это не так Мне приходится платить за парковку своего «Роллс-Ройса», как и всем остальным. Однажды я даже была вынуждена ждать задержанный рейс «Конкорда».
Наступило молчание. Тэлли переминалась с сапога на сапог, не находясь, что сказать.
– Не желаете осмотреть дом? – наконец решилась предложить она.
Кивнув, Шампань сделала глубокую затяжку.
– А ведь здесь захолустье, правда? – вдруг спросила она, словно до нее это только что дошло.
Ее глаза подозрительно посмотрели по сторонам из-под накрашенных ресниц. Шампань склонила голову набок, прислушиваясь к отдаленному щебету птиц.
– Как тихо, – проголосила она. – Где здесь ближайший «Иосиф»?
Тэлли недоуменно раскрыла рот.
– Мм… наверное, в деревенской церкви, – озадаченно сказала она.
Шампань не произвела на нее впечатление человека набожного.
– Что? – протрубила та, презрительно усмехаясь. – Я имею в виду «Праду», «Гуччи», «Иосифа». Куда вы ходите за пополнением припасов? – крикнула она, словно обращаясь к полоумной. – Где у вас магазины?
– О… мм… за молоком, почтовыми марками и разной мелочью мы ходим в деревню, – запинаясь, выдавила объятая ужасом Тэлли. – Она называется Нижний Балдж.
Закинув голову, Шампань расхохоталась.