Брызги шампанского
Шрифт:
Не было никакого смысла показывать Шампань спальни, но она настояла на этом, загасив окурок пятой сигареты о мореные дубовые перила. И вот когда близкая к отчаянию Тэлли повела ее на второй этаж, разразилась катастрофа. Шампань чеканила шаг, утопая тонкими шпильками в старинном дубовом паркете, и вдруг один из самых массивных портретов Предков, неожиданно оторвавшись от стены, покачался как пьяный на одном гвозде и рухнул вниз. Тяжелая рама, в которую был заключен третий граф, ударилась об пол в каких-то дюймах от ног Шампань. Еще одна секунда, и картина проломила бы ей череп. Но этой-то секунды и не хватило, печально подумала Тэлли. В конце концов, ничего страшного не произошло бы. В черепе Шампань, судя по всему, серого вещества
Шампань потребовалась целая минута, чтобы осознать, что она осталась жива. Ее зеленые глаза округлились, а большой красный рот раскрылся, издав оглушительный рев, вызвавший сход лавины штукатурки и едва не сорвавший остальные портреты.
– Выведите меня из этой мерзкой дыры! – крикнула Шампань. – Быстрее! Это отвратительно. Я ненавижу этот дом. Я не собираюсь жить в какой-то старой лачуге, где стены покрыты венерическими болезнями и гоблинами! Мы поселимся в Сент-Джон-Вуд, как и все. Если это место подходит для Лайэма Галлахера [22] с его Патси, оно подойдет и для нас с Конэлом.
22
Английский рок-музыкант, известный своим скандальным поведением и многочисленными любовными связями.
Когда белый лимузин наконец скрылся из виду, Тэлли с огромным облегчением осмотрела упавшую картину. Как по волшебству, на тяжелой раме эпохи короля Якова не было ни царапины, и лестница тоже почти не пострадала. Опустившись на колени на холодные мраморные плиты, Тэлли оглянулась вокруг. Предки, к которым вернулось равновесие в прямом и переносном смысле, смотрели на нее с одобрением. Она готова была поклясться, что в их нарисованных глазах горят веселые искорки.
Состроив Предкам рожу, Тэлли вздохнула. Продать «Маллионз» окажется еще труднее, чем она сначала думала. Особенно теперь, когда дом, похоже, взял дело в свои руки.
10
– О боже! – воскликнул Джош, пожирая взглядом первую полосу «Сан». – Он слетел с верхней строчки в хит-парадах и стремительно падает вниз.
Дело происходило неделю спустя. Джейн оторвалась от газет, из которых она узнала печальную историю о том, что Конэл О'Шонесси проиграл дело против своего бывшего барабанщика. Суд постановил, что «Жаркий галоп» все же является творением некоего Даррена Диггла, которому униженный сердцеед должен был выплатить многомиллионную компенсацию.
– А знаете ли вы, что это значит? – прокаркал Джош. – До свидания, Шампань. Прощайте, мои пузырьки.
Он был в восторге. Любое событие, связанное с Шампань, играло на руку «Блеску»: журнал, в котором она вела колонку, также удостаивался упоминания.
– Чудненько, – заметил Вэлентайн. – Она бросит этого О'Шонесси перед самой свадьбой. А как же насчет «и в достатке, и в нужде»? Бедняге сейчас как никогда нужна ее поддержка.
– Будь ее воля, Шампань наверняка постаралась бы вычеркнуть слова «и в нужде» из службы венчания, – возразила Джейн. – Так что на ее поддержку бедняге Конэлу рассчитывать не приходится.
Как только позвонила Шампань, сразу стало ясно, что Джош прав. Светская красавица без каких-либо угрызений совести отшвырнула О'Шонесси, словно стреляную гильзу.
– Жаль, конечно, – призналась Шампань Джейн. – Но на самом деле музыка его мне никогда особенно не нравилась. К тому же, если честно, Конэл чересчур неотесанный. Правда, мужское достоинство у него просто огромное.
Мысли Джейн тотчас же лихорадочно метнулись к другому человеку, наделенному природой таким же богатством. Сглотнув комок в горле, она постаралась найти в случившемся светлые стороны. По крайней мере, Шампань не выходит замуж, и ей не придется писать подробный отчет о свадебной церемонии, шикарном приеме, медовом месяце и всем остальном. Столько шумихи вокруг брака, который все равно распался бы через пять минут. Джейн не сомневалась, что Шампань без сожаления дала бы О'Шонесси отставку, как только ей подвернулась бы более выгодная партия. Постоянство в понимании Шампань – это быть верной одним и тем же духам.
Джейн пришла к выводу, что, пообщавшись с Шампань, даже Элизабет Тейлор [23] стала бы относиться к браку цинично. Подумать только, а ведь еще совсем недавно она сама так страстно мечтала выйти замуж. И за кого? За Ника, до сих пор регулярно раз в неделю наведывающегося в квартиру, чтобы раскопать еще пару пластинок и съеденный молью свитер. Однако Джейн подозревала, что в действительности ее бывший приятель просто хочет проверить, не переехала ли она куда-нибудь в другое место. Эх, если бы только у нее хватило на это сил. Но сейчас Джейн меньше всего на свете хотела тратить свои выходные, таскаясь по убогим облупленным конурам Южного Лондона, похожим на тюремные камеры, – единственное жилье, которое она могла себе позволить на свою зарплату.
23
Американская киноактриса, была замужем восемь раз.
С другой стороны, в том, чтобы проводить выходные в поисках квартиры, есть одно определенное преимущество. Это, по крайней мере, удержит ее подальше от магазинов. Джейн уже давно поняла, что для одинокой женщины жизнь является сплошным минным полем. Но, только положив яйца в чужую корзину, она осознала в полной мере, какое же это испытание – ходить по магазинам.
Джейн пришла к выводу, что по субботам все торговые заведения вступают в заговор против одиноких женщин. Так, последнее посещение мебельного салона едва не окончилось нервным срывом. Джейн оказалась одна-одинешенька среди сладостных вздохов счастливых пар, ощупывающих просторные, удобные диваны с такими названиями, как «Фигаро» и «Турандот», и подпрыгивающих на необъятных кроватях «Ренуар» и «Пикассо». Джейн в панике убежала от этого обилия молодости, красоты и сексуальной удовлетворенности, рассеянно недоумевая, как бы отнесся Теккерей к тому, что его имя бесцеремонно присвоили стойке для компакт дисков, а в честь одной из сестер Бронте получила название элегантная полочка для посуды.
Спасения не было и в супермаркете «Джон Люис», где Джейн столкнулась с еще более веселыми парочками, взвешивающими морскую капусту и каперсы. В «Харви Никс» очаровательные стройные девушки с аппетитными попками вместе со своими парнями сравнивали различные сорта глянцево блестящих баклажанов, а в «Селфриджуз» мечтательные молодожены задумчиво стояли перед огромными одеялами. Очереди в «Сейнсбери», казалось, состояли из одних влюбленных, набивших корзины деликатесами и бутылками шампанского. Как правило, Джейн возвращалась домой после таких экскурсий лишь с одной упаковкой трусиков, обозленная на весь мир.
Однако впереди виднелся свет. Джейн с нетерпением ждала ужина у Аманды. По крайней мере, возможно, этот ужин поможет устроить судьбу Тэлли. Джейн боялась признаться себе самой, что рассчитывает добиться какого-нибудь результата и для себя.
Как назло, Шампань же, не продержавшись и двадцати четырех часов, отхватила нового кавалера. Через два дня после известия о катастрофе, постигшей Конэла О'Шонесси, Джейн, развернув газеты, обнаружила, что на разворотах всех до одного бульварных изданий красуется Шампань в задранной до пупка юбке, не обремененная нижним бельем, пылко обнимающая кого-то на заднем сиденье лимузина. Обнимаемый, согласно практически идентичным отчетам об этом знаменательном событии, являлся «одним из самых завидных лондонских женихов, очаровательным миллионером Солом Дьюсбери, воротилой строительного бизнеса».