Брызги шампанского

Совицкая Мария

– Алло, Горячев слушает.

В ответ молчали, слышен был только какой-то треск. По-видимому, звонили из другого региона, связь никак не налаживалась.

– Алло, говорите. Вас не слышно!

Почему-то опять закололо в боку. Спокойно. Чертовы нервы…

Треск прекратился.

– Алло, - женский голос. Молодой, незнакомый. – Антон? Доброе утро. Как самочувствие у тебя?

– Кто это? – ему не понравилась фамильярность девушки. Боль в боку нарастала.

– Антон, тебе действительно важно, кто это? Ты сейчас

не в той ситуации, чтобы интересоваться. Кстати, как дела в компании? К вам недавно приезжала проверка из Инспекции по труду. Как ты думаешь, твои подельники никому не проболтаются о Ветрове?

В глазах поплыло. Он вцепился в гладкий прохладный корпус телефона.

– Что же вы не пожалели беднягу? – продолжала девушка. – Он сирота, астматик, получал у вас небольшую зарплату за свой немалый труд. А вы, три здоровых мужика, все при должности и при деньгах, даже не обеспечили ему достойные похороны, а сплавили куда подальше его тело.

– Девушка, вы о чем говорите? Я вычислю вас…

– Не вычислишь, потому что я напрямую от него звоню.

– От кого – от него?

– Да от Ветрова. Он передает тебе сердечный привет и приглашает купаться и порыбачить в Конаково. Есть там, говорят, рыбные места…

– Сумасшедшая! – крикнул Антон. – Что тебе надо?!

– Он просил ту курточку захватить, в которой ты в тот раз был – больно она ему понравилась…

Антон нажал кнопку отбоя, потом отключил телефон совсем. Его била мелкая дрожь…

– Господи, - прошептал он. – Какая-то баба обо всем знает. Это конец… Суд. Зона. Огласка…

Он какое-то время сидел с закрытыми глазами. Потом снова включил телефон, набрал номер технолога.

– Андрюха? Все, конец. Нас просекли. Не задавай глупых вопросов! Я насчет Ветрова…

* * * * * * *

Антон до конца дня делал звонки, улаживал свою проблему… Было решено расспросить аккуратно сотрудников фабрики о Ветрове, с кем он водил знакомства, была ли у него женщина… По указанию генерального директора, ее требовалось ликвидировать, другого выхода у них не было. Он не мог понять, каким образом всплыло их преступление, ведь чтобы знать хорошо все подробности, надо было ехать за ними по пятам до этого леса в Конаковском районе, а потом, хорошо укрывшись где-нибудь, наблюдать за ними…

Занятый решением своего вопроса, он не знал, что в восемь часов вечера со станции Алабушево сошел решительный осетин и направился к дому, где принимала ванну Марьяна Султыгина и уже давно спал ее сын. Марьяна надела халат и вышла из ванной комнаты как раз в тот момент, когда он отломал от старого забора два колышка и пролез в палисадник, направляясь к дому. А когда она пошла в комнату Маги, чтобы проверить его сон, он уже был в маленькой уютной кухне, спрятался за холодильником.

Когда она зашла в кухню и включила свет, сначала не заметила его. Он вышел и тихонько встал

за ее спиной, когда она потянулась к настенному шкафчику за пачкой «Липтона».

– Мариам, - тихо окликнул он. Женщина выронила пачку чая. Полным именем ее никто из русских знакомых не называл. Она сразу поняла, кто это.

– Ну здравствуй, Курбан. Что же ты приходишь ко мне как вор, в дверь не стучишь. Не уважаешь ты память покойного брата, раз так к его жене приходишь.

Марьяна выглядела очень спокойной, лицо хранило обычное для нее мягкое выражение, поза расслаблена. Только правая рука лежала на кухонном столе, пытаясь нащупать нож так, чтобы осетин этого не заметил.

– Здравствуй. Не поцелуешь? Родственники как-никак…

– Говори, зачем пришел.

– Мариам, на семейном совете решили найти тебя и забрать Магу. Отец мой посчитал, что у нас его лучше воспитают в соответствии с традициями, по обычаям предков. Если ты хочешь, можешь поехать с нами и жить в отцовском доме. Если же нет… Что же, ты – еще молодая, красивая женщина. Ты еще найдешь себе мужа, родишь детей для него. А Мага – мальчик, первенец. Отправь его со мной.

Марьяна вспыхнула.

– Ты сам-то думаешь, что говоришь, Курбан? – пытаясь сохранять спокойствие, усмехнулась она. – Чтобы я, мать, отдала вам своего единственного сына? Ни за что! Один раз вы уже разлучили меня с ним, но теперь такого права у вас нет – я не имею к вашей семье никакого отношения с тех пор, как мой муж погиб. Передай своему отцу, что я, конечно, глубоко уважаю и его самого, и наши обычаи, но ребенка от себя никуда не отпущу. И с тобой не поеду. Я хочу жить в России. В Осетию возвращаться и становиться рабой твоей, твоего отца и остальных братьев я не собираюсь…

Родственник приблизился к ней вплотную, обхватил за плечи. Марьяна дернулась и больно ударилась об угол столешницы.

– Подумай, прошептал он. – Отец сказал, если ты не согласишься, дать тебе много денег и выкупить Магу. А если ты и в этом случае не пойдешь нам навстречу, мне придется действовать более жестоко…

– И что же ты сделаешь? – с вызовом крикнула женщина, в отчаянии надеясь, что кто-то услышит ее на улице и придет на помощь. Наконец она нащупала нож и прыгнула на Курбана. Но осетин был намного сильнее ее, он легко завернул ей руку за спину и повалил на пол.

– Ты с ума сошла, девчонка! – жарко шептал он ей в самое лицо. – Все могло бы быть нормально… Никто не хочет тебя убивать. Какая ты красивая… Я всегда считал тебя красивой. Мариам, согласись, возьми деньги, я отвезу тебя куда скажешь! Ты начнешь новую жизнь!

Марьяна не могла ему ответить – он зажал ей рот. Почувствовав, как Курбан возится на ней, расстегивая ширинку, она дернулась от отвращения.

– У тебя сумасшедшее тело… - бормотал мужчина – он явно был не в себе. Трясущимися руками он задрал ей футболку.