Бубен в Храмовниках
Шрифт:
Креативный дискурсмонгер и художник визуальной реальности рты разинули и вскинули вверх руки в приветствии бумагокружения. Так точно поступила бы и массивная баба на костылях, теряя при этом один из костылей. Вечное таинство перед символикой церковно английского языка. На просторах Сибирской Низменности.
Да, на этот раз Лифт Желаний забросил лающихся спутников (не озёрных) на просторы Сибири, куда попутный ветер уже унёс два шара со страстными любовниками в корзинах.
Среди колыханий шелковистой травы-муравы высилась посткибернетическая скульптура, изваянная патриотом, осевшим в Америце. Построенная из пальмовых стволов, кубатура мегаполисная была составлена из
Снова в воздхе в этот момент прозвучал юношеский вопрос:
– Как мы будем разводить курей, Кая?
При звуках этого голоса пупарас Дамилола подскочил. Это же голос Грыма! Неужели где-то рядом, приняв свою игривую позу, расположилась и беглянка сура? Стоило двум заброшенным неприятелям сделать несколько шагов, как они оказались в тесном кольце вооружённых воинов. На философа и художника визуальной реальности узкоглазые воины с волосами, собранными в пучок на затылке, направляли заряженные арбалеты. Атаман вояк громким голосом обратился к царственной особе в кимано:
– Глубокочтимая госпожа! Тут скачут два каких-то майданутых сеньора. Госпожа! Что прикажите делать с ними? Сразу сбросить в глубокий омут или сначала посадить на кол?
– Махмуд! Тащите их сюда! Будем разбираться с этими шпионами.
Воины, не очень вежливо подталкивая в спину, сопроводили двух незнакомцев к месту расположения своей госпожи. Молодая девушка в кимано, грациозно сидевшая в богатом кресле, ласковым голосом спросила:
– Это ты, Дамилола? Зачем ты здесь? Я же в послании тебя отблагодарила за всё. Или тебе этого мало? А кто это с тобой? Неужели опять философ Бернар-Анри? Мы же видели, как его прикончили. Это что ещё за голем из мяса и костей?! Зомбак какой-то?
– Да как ты смеешь почтенного философа Бернара-Анри Монтеня Монтескье называть этим мерзким словом?! Как только терпят тебя мужественные парни?! Кукла надутая?!
После подобных оскорблений госпожи Философ оказался тотчас в лежачем положении, моментально сбитый с ног привычным ударом атамана. В этот момент возле кресла Каи, а это была именно она, оказался высокий юноша.
– Как ты, смерд паршивый, смеешь так обращаться с умнейшей девушкой, мизинца которой ты даже не стоишь?!
Кряхтя, толстый Дамилола помог Бернару-Анри подняться на ноги. Отряхнувшись и поправив мантию, Философ бросил в сторону юноши боевые слова:
– Молодой человек! Завтра на рассвете вызываю тебя на дуэль! Попробуй только не явиться! Место дуэли и выбор оружия – за тобой! Адью!
У присутствующих при этих сценах глаза полезли на лоб. Атаман вояк с сосредоточенным лицом поднял руку с оттопыренным вверх большим пальцем. На что надеялся этот расфуфыренный индюк, называющий себя философом? Дамилола и Кая переглянулись между собой. На лице молодой девушки промелькнула улыбка и исчезла.
Юноша выглядел растерянно. Не доводилось ещё ему участвовать в каких-либо дуэлях. Да, он проходил курс молодого бойца. Был участником кровавой мясорубки под номером 121. Насмотрелся там кровавых ужасов. Всего лишь в качестве посыльного при особе маршала, в свите кагана. Была у него жизнь, полная девичьих интриг и нерегулярных измен. Была у него жизнь типичного юноши из урков. Довелось ему однажды вступить в Дом Маниту. Того самого, что являлся каждому пареньку, пожевавшему горсть сушёных мухоморов или принявшему белый порошок по рецептам Кастанеды. Но разве каждому урку доводилось хотя бы раз выслушивать предсказания из книги «Дао-Писдын. Снаффа»? Такого предсказания,
Сколько же раз прокрутились молитвенные барабаны в Монгольском Храме Будды в Красной Шапке? В Храме Будды, дарящего Вечный Огонь Милосердия вступившему на Путь Просветления разуму.
Чуткое ухо мутанта в кустах бело-зелёного саксаула услышало встревоженно-глухие удары шаманского бубна с колокольцами и бубенчиками. Пронзительно-успокаивающие ритмы Бубна Верхнего мира послышались девичьему уху. Ритмы бубна в руках шамана, выкрикивающего в Космос Человека заклинания удачного почина… Языки вселенского пламени с бесшабашной удалью возносились гурьбой в прохладное сибирское небо.
В звуках небесного органа контрапунктом в разных регистрах по окрестностям селения разносилась мелодия фуги фа минор австрияка Моцарта.
Юный защитник чести своей возлюбленной чувствовал чёрную волну, которая сразу накатывала ментально, стоило ему встретиться взглядом с неприятным Бернаром-Анри.
Тёмные силы устремились в атаку. Распределение сил зла и добра в этом столетии было иным, чем в прошлой жизни. Тогда, когда молодящаяся лесбиянка, адепт Дома Маниту, попыталась сделать юного Грыма служителем того проклятого Дома. Нынче воинство Антихриста, который в Бизантиуме принимал личину Маниту, его потусторонние силы попытаются вовлечь в свою секту хоть кого-то. Дьявол вселился в изношенное тело не состоявшегося Философа. Что-то подобное чувствовал и видеохудожник Дамилола, но осознать всю глубину этого не смог. Как-никак, этот рафинированный артист с талантами, лезущими в глаза после приёма горсти таблеток от Кастанеды, в прошлой жизни занимал соседнюю усадьбу. Нет, совсем не зря сомневался боевой лётчик в истинности оболочки своего бывшего соседа. Отсутствие ментального опыта у лётчика мешало разглядеть хвост, рога и копыта, торчащие из явленной им оболочки. Оболочки якобы Философа.
Совсем не зря судьба бросала пупараса Дамилолу по священным местам Внутренней Монголии. Какой-то иммунитет против откровенной дьявольщины он там получил.
– Грым, любимый мой! Спасибо, что встал на защиту чести своей возлюбленной. Милый, иди скорее ко мне! – с жаром проговорила Кая, когда они остались одни в комнате.
– Кая! Разве мог я поступить как-то иначе?! Когда я принял решение идти за тобой, уже тогда понял: отныне обязан стать защитником твоим, несмотря ни на что!
Страстные влюблённые бросились в объятия друг друга, осыпая жаркими поцелуями лицо, шею, руки… У суры модели «Прима 1» для таких случаев программой предусмотрен особый режим. Режим с учащением сердцебиения, порозовением участков наружного покрытия (кожи) и частичным повышением температуры некоторых участков.
Подсознательно юный Грым не забывал: его возлюбленная Кая – сура, спроектированная и собранная по предзаказу толстого Дамилолы. В те минуты, когда он невольно сравнивал свою первую девчонку – сумасбродку Хлою – с обворожительной Каей, сура непременно одерживала верх. Набор генов, перешедший Грыму от его предков, не очень-то располагал к длительному, абстрактному анализу самых разнообразных факторов и бзиков, сочетание которых определяло характер Дамы его сердца. Поведение Каи, глубины её характера интриговали и притягивали юношу всё сильнее и сильнее. Да у него просто времени не было, чтобы забиться в укромном месте и передумать много-много разных мыслей. Как-то сразу на новом месте столько всего свалилось на его голову с ирокезом, что волосы у него на макушке постоянно стояли дыбом. Для чего же ещё парню юность даётся, как не для того, чтобы с головой бросаться в любой житейский водоём, даже в тот, молва который нарекла омутом … Омутом любовных утех.