Будь моим мужем!
Шрифт:
– Ой, подожди, достану платочек, посочувствую, – ответила Грейси.
– Ах ты, сучка!
– Ты не лучше.
Эмму охватило разочарование. Почему все думают, что в Голливуде хорошо живется? Грейси и понятия не имела, через что ей пришлось пройти. Обо всех этих мерзких и по-настоящему страшных вещах даже вспоминать было страшно…
– В чем дело, Грейси?! – всплеснула руками Эмма. – Не верю, что ты так злишься из-за того, что я на пару лет уехала из дома. Должно быть что-то еще.
Грейси напряглась, но быстро взяла себя в руки, нацепив маску безразличия.
– Ты не знаешь меня, Эмма. Не жди, что я буду радоваться твоему возвращению.
– Сначала ты не хотела, чтобы я уезжала, теперь не хочешь, чтобы я возвращалась… Чего ты вообще хочешь?
На долю секунды Эмме показалось, что в глазах Грейси мелькнуло что-то, но тут же пропало. Как будто она почти достучалась до маленькой любимой сестрички.
– Ничего, – сухо ответила сестра. – Я пришла сказать, что твоя дочь проснулась и плачет.
Эмма отшатнулась, будто получила пощечину.
– Ты что, не могла взять ее на руки?
Грейси сначала стало стыдно, но она быстро оправилась, гордо вскинула подбородок и ответила:
– Я не сиделка, Эмм, и папа тоже.
Эмма сурово на нее посмотрела:
– Я и не говорю, что ты сиделка. Папа возится с малышкой, потому что сам хочет. Не слышала, чтобы он жаловался, что устал от Молли.
– Конечно нет, – возразила сестра и откинула волосы назад. – Он никогда не скажет, потому что боится, что ты снова уедешь.
– Я же тебе сказала, и ему тоже, что больше никуда не уеду.
– Прекрасно, пойду шарики надую, – буркнула Грейси. – Кстати, скоро придет ветеринар, и было бы здорово, если бы ты оставила нас хоть ненадолго.
Сестра ушла прежде, чем Эмма успела ответить. Ох уж эти беседы с Грейси… Это здорово выматывало. Замкнутый круг. О чем бы они ни говорили, каждый раз все заканчивалось упреками. Возразить ей было нечем, потому что так и было. Эмма мечтала о карьере актрисы с детства. Никто не одобрял и не пытался ее понять. Несомненно, мама ее поддержала бы, но, к несчастью, она умерла так рано…
Эмма выждала несколько минут, чтобы не идти вместе с Грейси. Интересно, в какой момент начался раскол? Эмма была старше сестры на пять лет, поэтому она всегда заботилась о ней, особенно когда умерла мама. Грейси было четырнадцать. Отчего она стала такой враждебной?
Эмма глубоко вздохнула и решила завершить уборку, чтобы направить бурлившую в ней после разговора с сестрой энергию в позитивное русло: расставила все по местам, вытерла пыль на полках, подмела пол. Помещение преобразилось на глазах.
Возвращение оказалось сложнее, чем она думала. Сестра ненавидит ее, бывший – и видеть не хочет. Если бы были силы, она бы устроила себе утешительную вечеринку, но сил не было ни на что, поэтому она направилась домой к малютке, которая нуждалась в ней больше всего.
Молли исполнилось пять месяцев, она с радостью приветствовала каждого, улыбаясь беззубой улыбкой. Плакала она только в случае голода и мокрого подгузника. Лучше и представить нельзя.
Фрэнк и Молли были в гостиной. Малышка сидела у него на коленях, а старик корчил смешные рожицы. Отец выглядел лучше, чем в день ее приезда. В глазах блестел огонек, волосы причесаны, он даже побрился. Хороший знак: неужели Грейси не видит или не хочет видеть положительный эффект от ее возвращения?
– Пап?
– Привет, милая, чем занималась?
– Я? Порядок наводила, – ответила Эмма и махнула рукой в сторону двери.
– О, вся в маму, – усмехнулся отец.
Эмма прошла в гостиную, села на диван.
– Грейси сказала, Бак уволился.
Отец нахмурился.
– Да, но я не могу винить его за это. Он старше меня, черт возьми, а мы не в том возрасте, чтобы гнуть спину на ранчо с утра до ночи.
Малышка стукнула пару раз ладошками по большим рукам деда и принялась играть с пальцами.
– О, мне теперь придется следить за выражениями, – улыбнулся Фрэнк и посмотрел на внучку. – Молли так похожа на тебя в детстве.
– Правда?
– Да. Спокойная, улыбчивая. – На глаза старика навернулись слезы. – Я рад, что ты вернулась, Эмм, правда.
Она подалась вперед, взяла отца за руку и крепко сжала.
– А я рада, что хоть кто-то рад моему возвращению. Грейси постоянно фыркает на меня, когда проходит мимо.
Отец усмехнулся:
– Грейси просто устала. Она очень старалась поддерживать ранчо в нормальном состоянии все эти пять лет, но у нее никогда не было твоей уверенности. Что бы она ни делала – во всем сомневалась.
Эмме это не понравилось.
– Неужели? Она всегда поступала по-своему, даже в школе, не считаясь с мнением других.
– Да, но в душе она сомневалась.
– Теперь она меня ненавидит, – вздохнула Эмма, наматывая на палец нитку, торчащую из обивки дивана.
Фрэнк снова усмехнулся:
– Нет, она боится радоваться твоему возвращению. Думает, ты снова уедешь и бросишь ее.
Если бы Грейси знала, что заставило Эмму вернуться в отчий дом, она бы не волновалась, что сестра снова может уехать…
Но об этом Эмма не могла рассказать ни ей, ни отцу.
Фрэнк проницательно посмотрел на нее и спросил спокойно:
– Грейси права? Ты приехала погостить?
Эмма не могла винить отца. Пять лет назад у нее были грандиозные планы, как добиться успеха, но все труды оказались напрасными. Последние месяцы в Калифорнии она только и думала о том, зачем уехала из дома. Она вернулась, чтобы снова попытаться реализовать мечты, и на этот раз она сможет во что бы то ни стало.
Кроме семьи и ранчо, была еще одна причина вернуться. Каден. Ковбой, которого она бросила ради Голливуда, мужчина, от одного взгляда которого ее тело пылало от желания, человек, который снился ей каждую ночь. Она не могла его забыть, и не пыталась.