Будь осторожен в своих желаниях
Шрифт:
— Точно, — вздохнул Наумов. — Прикинь, просыпаюсь я утром в каком-то шатре, практически на голой земле, одетый в непонятно что. Первая мысль была, что самолет потерпел крушение, а я каким-то образом оказался жив, но ничего не помню, и меня подобрали местные иракцы. Потом входит какой-то мужик, называет меня каким-то Идин… Идин-Нибу, что ли… При этом говорит на незнакомом языке, но я все понимаю! Ну, думаю, что-то у меня с головой не так. А когда я сам заговорил на этом языке, то решил, что точно крыша поехала. А мужик продолжал говорить что-то про войска, про царя и прочую чушь… А потом я понял, что он считает меня каким-то военачальником, который как раз и едет к какому-то
— Ну, почему, в Багдад ты как раз почти попал, только на две с половиной тысячи лет назад… — с легкой улыбкой заметил Максим. — Древний Вавилон находился всего в восьмидесяти девяти километрах от современного Багдада…
— Ты хочешь сказать…? — настороженно посмотрел на него Наумов.
— Да, мы оказались в прошлом, Юра. И доказательств для этого я получил сполна. Говорю тебе это как историк.
Сказав это, Максим мысленно усмехнулся: фраза «говорю как историк» была коронной для всех Сопроводителей, поскольку каждый из них по легенде каким-либо образом принадлежал к сообществу ученых исторических наук. Так было проще объяснять Объектам происходящие вокруг них события.
— Вот черт, а! — процедил Наумов и, с размаху усевшись в кресло Навуходоносора, обхватил голову руками. — Ну какого черта?..
Максим невольно поежился: каждый раз, когда кем-то из людей упоминались эти темные твари, он чувствовал неприятное покалывание в висках. Впрочем, то же самое ощущали все светлые адъюторы.
— А вот это мне объяснить не по силам, — он развел руками, с интересом поглядывая на Объект. — Как и то, почему нас здесь принимают за других людей…
— А ты у них здесь за царя, да? — ухмыльнулся Наумов, неожиданно повеселев. В его глазах вдруг запрыгали незнакомые искорки. — Повезло тебе. А я какой-то военокомандующий…
— Не просто военокомандующий, а главный военокомандующий северного фронта, — с усмешкой поправил его Максим, мысленно удивляясь переменам в своем подопечном. Раньше он казался ему менее беспечным.
— Тоже ничего, — махнул рукой Наумов. — А Настя?
— Она моя жена, — просто отозвался Максим.
За этим со стороны Объекта последовала некоторая пауза и заинтересованный взгляд, после чего он широко улыбнулся и произнес:
— Ну, раз с ней тоже все в порядке, и мы все в сборе, что будем делать дальше?
— Лично мне на ближайшие несколько часов грозит прием всех желающих пожаловаться на свои проблемы царю в тронном зале, — притворно вздохнул Максим. — Во всяком случае, именно об этом меня предупредил кто-то из здешнего, так сказать, обслуживающего персонала…
— И ты собираешься этим заниматься?.. — хмыкнул Наумов.
— Попробую, — развел руками Максим. — Я должен это сделать, иначе будет, как в том фильме: «Говорят, царь не настоящий!» Надо очень постараться соответствовать ожиданиям окружающих, поскольку с самозванцами во все времена обходились без особых церемоний, — он быстро провел ребром ладони по горлу. — А мне еще пожить хочется. И попытаться выбраться отсюда.
— Это точно, — кивнул Наумов. — Выбираться надо. Но вначале мне необходимо отдохнуть, — он смачно зевнул. — Я с самого
— Подожди, — Максим ненадолго ушел с крыши, а когда вернулся, торжественно сообщил: — Я организовал тебе отдельную комнату со всеми удобствами. Пока я буду играть роль мудрого царя, ты можешь поспать.
— Отлично! — поднялся тут же Наумов. — Этого мне сейчас и не хватает, ни о чем другом думать не могу. Спасибо.
— Идем, — Максим махнул рукой, — внизу ждет человек, который тебя проводит в комнату. А мы встретимся позже. Думаю, в этот раз найти друг друга будет куда проще…
***
Время в томительном ожидании и волнении тянулось неимоверно медленно. Настя который раз выглянула в окно и подумала, что даже не знает, который сейчас час. Единственное, что она смогла понять из местоположения солнца на небе, день потихоньку начинал клониться к вечеру. С момента, как у нее побывал Максим, больше они не виделись, и известий от него не было. Сама Настя теперь уже не решалась выходить за пределы комнаты, боясь сделать что-то не так либо попросту потеряться в незнакомом месте. Единственным событием, нарушившим Настино затворничество и взбудоражившим ее, был неожиданный приход маленькой девочки, лет семи-восьми, в сопровождении няни. Девочка оказалась дочкой той самой Амитис, за которую здесь все принимали Настю. С криком «Мамочка!» она кинулась девушке на шею, и той пришлось ближайшие полчаса старательно играть непривычную роль заботливой матери. После ее ухода Настя еще долго приходила в себя, борясь с отчаяньем и чувством полной безысходности.
Который раз в комнату заглянула Лаурина, и Настя с некоторым раздражением приготовилась к ее неизменному вопросу: «Вам ничего не нужно, госпожа?».
Но вместо этого Лаурина произнесла:
— Господин просил передать, что через час ждет вас к себе, чтобы принять вечернюю трапезу вместе. Еще он просил передать, что нашел того, кого искал, и вы скоро увидитесь с ним…
— Слава Богу! — Настя сразу поняла, о ком шла речь, и ее сердце радостно подпрыгнуло. Наумов тоже здесь, и скоро она сможет его увидеть!
— Я приготовлю вам ванну и наряд, чтобы переодеться к встрече с господином, — продолжала Лаурина, и на этот раз Настя согласилась: перед Наумовым ей следовало выглядеть хорошо, даже если и в непривычном образе.
Ванна оказалась горячей и вкусно пахла какими-то травами и цветами, так что Насте даже удалось немного расслабиться и получить удовольствие от ее принятия. Легкий массаж с аромомаслами, сделанный Лауриной, завершил приятные водные процедуры.
Платье, приготовленное для нее служанкой, по фасону и цвету мало чем отличалась от утреннего, разве что вышивка на нем была более замысловатая и украшенная драгоценными камнями. Поверх платья полагался плащ цвета кармина, обильно расшитый бахромой. Прическу Насте в этот раз Лаурина делала дольше, тщательно вплетая в нее золотые нити и тонкие бусы. Далее, черная краска для глаз и красная для губ — и с приготовлениями к «царскому» ужину наконец-то было покончено.
В сопровождении Лаурины Настя вышла из комнаты двинулась по уже знакомому длинному коридору, открытая сторона которого выходила во внутренний дворик с журчащим фонтаном в центре. Около фонтана сидели две девушки в нарядных одеждах и о чем-то бурно спорили, но при виде Насти тут же подхватились с мест и склонились перед ней в почтительном поклоне.
— Эти наложницы когда-нибудь повыдергивают друг другу волосы, — неожиданно ворчливо прокомментировала Лаурина, но тут же стушевалась, тихо произнеся: — Простите, госпожа, за мой язык…