Будь счастливой

Уилбрик Салли

— А родные у меня есть? Им известно, что я в больнице? — Одри внимательно смотрела на Алана. — У меня нет родственников?

— Вам нельзя так долго разговаривать, ваш мозг не должен напрягаться. — Он улыбнулся. — Я приду завтра, а теперь вам надо поспать.

Одри почувствовала, что действительно очень устала и глаза ее закрываются сами собой.

— Хорошо, — прошептала она и сразу погрузилась в сон.

Алан был потрясен. Неужели она так быстро послушалась его? Может, он обладает над ней таинственной властью? Склонившись над спящей, он с умилением разглядывал ее лицо. Глаза ее сейчас были закрыты, но Алан больше никогда

не смог бы забыть необычный цвет ее глаз. Он не предполагал, что ее глаза могут быть такого необычного синего цвета. Когда она волнуется, они становились почти черными. Я должен помочь ей обрести себя, вернуть память. Что бы ни случилось в ее жизни, о которой она сейчас ничего не помнит, мой долг поддержать ее, думал Алан. А потом она сама решит, как ей жить дальше. Я не буду мешать ей, словно клятву произнес про себя он. А пока пусть считает меня своим женихом. Он бережно взял левую руку Одри и надел ей обручальное кольцо на палец. Потом снова положил руку на одеяло и вышел из палаты.

У нее не было представления о времени, и ей было неизвестно, как долго она спала. В палате никого не было.

— Одри Белл, я Одри Белл, — произнесла она вслух, прислушиваясь к звуку своего голоса.

Что еще она знает о себе? Возможно, если она увидит себя в зеркале, то вспомнит что-нибудь. Она подняла левую руку, чтобы нажать кнопку вызова медсестры, и в этот момент увидела на своем пальце прекрасное кольцо. Прежде она его не замечала. Похоже, это бриллиант и сапфиры. Обручальное кольцо… Выходит, она обручена и, вероятно, готовилась к свадьбе. Но кто он? Одри задумалась, пытаясь вызвать из памяти лицо своего избранника. Но перед ее внутренним взором мелькали только лица врачей, ежедневно посещающих ее, и лицо молодого мужчины, который тоже приходит к ней каждый день. Это он приносит ей цветы и фрукты. Значит, он и есть ее жених. Не стал бы чужой человек так заботиться о ней. Она вспомнила, что на днях Даньелл Хиггинс сняла с нее больничное белье и одела во все новое: красивое нижнее белье с кружевной отделкой, шелковую пижаму темно-синего цвета и в ноги положила такого же цвета халат. Вещи были новыми. Значит, они из магазина, а не из дома. Интересно, где она жила и сообщили ли ее родным? А может, у нее нет родных?

Панический страх накатил на Одри, рука ее потянулась к звонку, чтобы позвать на помощь. Но снова, увидев кольцо, она остановилась и попыталась взять себя в руки. Зачем отрывать напрасно людей? Наверное, у них и без нее хватает забот с больными. Раз у нее есть жених, он может ответить на те вопросы, которые мучают ее. С его помощью ей будет легче вспомнить то, что с ней было до того, как ее сбила машина. Интересно, сколько мне лет и чем я занималась? Училась или работала? Нетерпение узнать все о себе перешло снова в паническое волнение, и она уже готова была вызвать медсестру, как дверь палаты бесшумно открылась. На пороге стоял тот, которого она считала своим женихом. Одри внимательно посмотрела на него. Высокого роста брюнет, с красивой фигурой и мужественным лицом, он определенно нравился ей.

— Я напугал? — спросил Алан, увидев еще с порога тревогу на лице девушки, и улыбнулся, подойдя к ее кровати.

Какая у него милая, добрая улыбка! — подумала Одри, забыв обо всех своих тревогах.

— Я не ошиблась? Вы мой жених? — спросила она.

Алан подвинул поближе к изголовью кровати легкое кресло и сел в него.

— Если вас интересует, кто надел вам на палец кольцо,

то вы не ошиблись, это сделал я, — осторожно ответил он. — Меня зовут Алан Велтон.

Одри откровенно разглядывала его. Раз они обручены, значит, она была влюблена в него. Но почему они на «вы», почему он не пытается поцеловать ее, когда приходит и уходит? А главное, почему она не испытывает к нему никаких чувств, кроме чувства благодарности за его заботу о ней?

— Прости, но я совсем тебя не помню, Алан Велтон. — Спохватившись, что причиняет боль любящему человеку, Одри добавила: — Но ты мне нравишься. Ох, извини, я не понимаю, что говорю… — Она окончательно смутилась.

— Ты совсем ничего не помнишь? — Голос его звучал мягко, но лицо стало напряженным.

Одри смотрела на него с виноватым видом, глаза ее были полны грусти. Медленно покачав головой, она сказала:

— Я не помню даже своего лица. У меня нет зеркала. Наверное, авария его сильно изуродовала? — Она вопросительно посмотрела на Алана.

Губы Алана изогнулись в сдержанной улыбке.

— Ты красивая, — сказал он, — очень красивая.

— Утешаешь меня?

— Нет, я сказал правду.

Теперь Алан смотрел на нее без улыбки. Глаза его пристально вглядывались в Одри — теперь он ее называл так даже мысленно, — словно он хотел разгадать ее.

— Тогда раздобудь мне, пожалуйста, зеркало.

Подумав немного, Алан встал с кресла и вышел из палаты. Пятнадцать минут, которые он отсутствовал, показались Одри вечностью. Когда он снова вошел в палату, в руках его было средних размеров зеркало в раме.

— Где ты его взял?

— В ванной комнате. Потребовалось время, чтобы снять его со стены. — Алан поднес зеркало к Одри. — Можешь посмотреть на себя.

— Странно, но до сих пор я его там не замечала, — сказала Одри и с подозрением посмотрела на Алана. Потом, поколебавшись немного, она решилась посмотреть на себя в зеркале. Оттуда на нее смотрело узкое нервное лицо темноволосой девушки с красивыми грустными глазами. На лице она увидела несколько коротких швов, синяки и заживающие ссадины.

— И это ты называешь красивым? — возмущенно спросила Одри, задыхаясь от подступивших слез.

— Глупенькая, когда заживут все ссадины, исчезнут синяки и врачи снимут швы, ты будешь ослепительно красива. Поверь мне.

Одри перевела взгляд на склоненное к ней мужское лицо. Неужели она целовалась с этим человеком? Ей это показалось невероятным. Алан Велтон был не похож на влюбленного молодого человека, да и молодым она бы его не назвала. Наверное, ему около сорока лет. Но, если они обручились, то могли целоваться и даже… заниматься любовью. Одри покраснела. Почему ей лезут в голову такие мысли? Вместо того чтобы расспросить жениха о своей забытой жизни, она занимается глупостями.

— Не хочу больше видеть этот кошмар. — Она отвернулась.

— Отнесись к этому спокойнее. Через месяц на твоем лице не останется никаких следов, — сказал на ходу Алан, унося зеркало из палаты.

Интересно, она всегда смущалась и краснела в его присутствии? — подумала Одри. Разумеется, нет. Просто я все забыла из-за травмы головы, и он мне кажется совершенно незнакомым мужчиной. Способность логически мыслить порадовала ее.

— Тебе не обидно, что я не помню тебя? Наверное, мое поведение по отношению к тебе ужасно. Ты такой заботливый, а я… такая неблагодарная, — лихорадочно заговорила Одри, как только Алан вернулся в палату.