Буддизм: основы пути
Шрифт:
Вы можете сказать: «Конечно, хорошо говорить о благородном искании, толковать об отвращении от обусловленного и об уходе на поиски необусловленного, но это слишком уж расплывчато и абстрактно. Что конкретно следует понимать под обусловленным? Как можно распознать обусловленное? Что можно знать об этом?» Ответ, который буддийская традиция дает на этот вопрос, таков: «Мы распознаем обусловленное по трем безусловно присущим ему свойствам, приметам (санскр. — laksana, пали — lakkhana). Три лакшаны — это duhkha, anitya и anatman, что можно перевести как неудовлетворительность, непостоянство и отсутствие самости. Всем обусловленным вещам, каковы они ни есть в этой Вселенной, присущи все перечисленные три свойства. Все они неудовлетворительны, непостоянны и без самости.
Рассмотрим эти свойства одно за другим. Во-первых, это духкха (пали — дуккха) — одно из самых известных буддийских слов. Его обычно переводят как страдание, но с моей точки зрения — неудовлетворенность, хотя и немного громоздко, но все-таки точнее.
Будда
174
См.: Samyutta-Nikaya. London: Pali Text Society, 1930. Part V.
Болезнь — это тоже страдание. Здесь спорить не о чем. Нет ни одной приятной болезни, будь то небольшая зубная боль или тяжелый недуг, вроде рака.
Смерть — это страдание. Смерть часто является страданием, потому что люди не желают умирать. Они цепляются за жизнь. Им очень тяжело оставлять все. Но даже если они и хотят уйти, если даже они рады перейти к новой жизни — или они не знают сами, — часто бывает, что физический процесс распада достаточно болезнен. С этим связано глубокое страдание души. Иногда людей на смертном одре одолевают угрызения совести: вспоминаются обиды, которые они причинили в прошлом другим людям. Очень часто люди страшатся будущего. Все это превращает смерть для многих людей в ужасное переживание, и пока смерть не пришла, они стараются гнать мысль о ней подальше.
Существуют и другие виды страдания. Например, быть связанным с тем, что не нравится, — это страдание. Все мы имеем подобного рода переживания. Иногда случается так, что даже в наших собственных семьях есть люди, которые нам не нравятся. И это беда. И это не всегда бывают наши троюродные братья и двоюродные тетки и те, с которыми мы можем никак не общаться. Иногда это бывают даже наши собственные братья и сестры, даже родители или дети. Но из-за кровных уз мы должны быть связаны с ними в какой-то мере. Или, скажем, в отношении к работе. Некоторые совсем не любят свою работу, — если она у них есть. Многим людям скорее хотелось бы заняться чем-нибудь другим, но им пришлось заняться чуждым им делом из-за обстоятельств и они не могут отказаться от него. Они вынуждены делать то, чего не хотят, общаться с людьми, с которыми не хотели бы общаться. Все это страдание. Существуют неприятные объективные условия, например английский климат. Вы бы предпочли отправиться на солнечный юг — в Италию, Грецию, Югославию или Тунис, но это не всегда возможно.
Таким образом, очень часто человек связан с тем, что ему не нравится, будь то люди, место или вещи. И кажется, что нет никакой возможности этого избежать — уж, конечно, невозможно избежать полностью. Вы вновь вынуждены неопределенное время быть вместе с этими людьми, местами и предметами, которые вам не нравятся. Иногда это почти похоже на то, как если бы вас привязали к трупу, от которого вы не в состоянии избавиться.
Вместе с тем Будда говорит, что быть разлученным с тем, что нравится, — это страдание. Так часто случается, что в течение жизни мы разлучены с близкими или с друзьями. Есть люди, с которыми нам хотелось бы быть вместе, которых нам хотелось бы видеть чаще, но обстоятельства все меняют, и это становится просто невозможным. Так часто случается во время войны, когда семьи разлучаются. Я помню, как во время второй мировой войны, когда я был в армии на Востоке, многие из моих друзей обычно регулярно, каждые две недели, получали письма из дома от своих родных и друзей. Затем наступало время, когда письма прекращались. Друзья не знали, что произошло. Им было известно, что Англию бомбят, так что после недели-двух они начинали думать, что произошло самое худшее. Потом, возможно, к ним приходили новости или от других родственников или официально, что жена или дети, или их родители, или братья и сестры были убиты при воздушном налете. Для них, конечно, это была вечная разлука смертью. Многие люди не могут оправиться от таких потерь многие годы.
Не получить желаемого — тоже страдание. Мы все знаем это очень хорошо, потому что все мы любим получать то, что хотим. Если мы не в состоянии получить желаемое, мы чувствуем разочарование, раздражение и беспокойство. И чем более сильным было желание, тем больше страдание. Здесь нет необходимости вдаваться в подробности, потому что с этим мы сталкиваемся, практически, ежедневно, если не ежечасно.
В тех многочисленных случаях, когда Будда говорил о страданиях, стараясь дать людям их обзор, он подытоживал свою лекцию обобщением: пять совокупностей (санскр. skandha — форма, ощущение, распознавание, волевые импульсы и сознание), которые составляют все обусловленное существование живых существ, сами суть страдание.
Большинство людей, если вы спросите их особенно настойчиво, согласятся с тем, что рождение болезненно, равно как болезненны и старость, и смерть, и болезни. Да, они готовы согласиться с тем, что все эти вещи болезненны, но в то же самое время они отказываются принять
Буддизм, безусловно, не отрицает того, что в жизни могут быть приятные переживания наряду с болезненными. Но даже приятные переживания в самой своей основе болезненны — вот что утверждает буддизм. Приятные переживания в действительности представляют собой скрытое страдание, страдание, прикрытое радужной оберткой, мед на лезвии бритвы. То, в какой мере мы способны различить страдание позади удовольствия, в какой мере мы, пользуясь образом классической мифологии, способны увидеть черепа и кости позади берегов, покрытых цветами у пещер сирен {175} , — зависит от нашей духовной зрелости. Профессор Конзе предлагает четыре интересных примера скрытого страдания {176} . Во-первых, это нечто приятное самому человеку, но причиняющее страдание другим людям или другим существам. Как правило, мы об этом не думаем. Если у нас все хорошо, мы не слишком сильно беспокоимся о других. Взять хотя бы простой пример — употребление в пищу мяса. Многие любят мясо. Их не очень-то волнуют страдания коров, свиней, ягнят, цыплят или любых других злополучных животных, которых режут на мясо. Несколько месяцев назад я был на лекции Руфа Харрисона «Животные как машины». На лекции показывались слайды, некоторые из которых просто потрясли. Они ясно демонстрировали, сколь много страданий причиняется животным ради нашего удовольствия (если это можно так назвать) — мясоедства. Как правило, сознательный ум все это просто игнорирует: он продолжает свое дело, весело орудуя ножом и вилкой и совершенно не думая о страданиях животных. Однако бессознательный ум понимает это. Часто бес- сознательный ум мудрее сознания. Бессознательный ум не проведешь. Можно выпихнуть неприятный факт из сознательного ума, но он только опустится глубже в бессознательное; он там есть. Из-за этого бессознательного знания (в глубине себя мы знаем, что наше удовольствие было оплачено ценой страданий других живых существ) мы бессознательно чувствуем вину.
175
В «Метаморфозах» Овидий говорит, что сирены имеют перья и птичьи ноги, но человеческие черты. Они живут на острове рядом с Сциллой и Харибдой; их красивое пение завлекает моряков, которые находят смерть на острых скалистых берегах. Известный эпизод с сиренами можно найти в «Одиссее» Гомера (книга 12).
176
См.: Conze. Buddhism: It's Essence and Development. New York, 1959. P. 46-48, 421-423.
Чувство вины такого рода является источником огромного неудобства, тревог и страданий. Вероятно, не случайно пилот, который сбросил первую атомную бомбу на Хиросиму, умер в американской психиатрической клинике, последние два-три года жизни он был совершенно безумен. Профессор Конзе предлагает не такой жестокий пример, хотя и весьма распространенный. Он говорит, что знаком с немногими обеспеченными людьми, но все они боятся обеднеть. Как это ни странно, бедняк не боится умереть с голоду или от чего-нибудь подобного. (Я знавал людей в Индии, которые часто не имели понятия, где достать пропитание на завтра, однако они не беспокоились по этому поводу: были веселы, иногда даже счастливы.) Но богатые люди часто боятся потерять свое богатство и обеднеть. Бессознательно они чувствуют, считает профессор Конзе, что не заслужили богатства. Бессознательный ум нашептывает: «Это должно быть у тебя отобрано», а сознательный ум начинает беспокоиться: «Наверное, это у меня отнимут». Бессознательное чувство вины часто присутствует в уме преуспевающего человека, потому что он-то знает, как бы сознательный ум ни пытался этого отрицать, что богатство приобретено различными нечестными путями, путем прямого или косвенного причинения страданий другим людям. Такой человек часто испытывает потребность в самооправдании. Он говорит: «Да, я богат, а другие люди бедные, потому что я работаю больше них, — другие ленивы и никчемны». Иногда чувство вины становится действительно очень сильным. Тогда требуются крутые меры, что- бы от него избавиться: они могут заключаться даже в передаче части богатства другим. Преуспевающий человек отдает часть своего достояния в виде пожертвований. Чаще он передает деньги для больницы, потому что больницы уменьшают страдание и этим подразумевается, что это компенсация страданий, причиненных при накоплении богатства. Этого рода пожертвования можно назвать деньгами больной совести. Если кто-нибудь имеет дело с религиозными организациями, то знает, насколько деньги больной совести — распространенная вещь. Иногда это просто брошенный в почтовый ящик конверт с подписью от безымянного пожертвователя, что означает: кого-то замучила совесть.
Второй пример скрытого страдания, который рассматривает профессор Конзе: нечто приятное вызывает беспокойство оттого, что мы боимся это потерять. Хороший пример тому — политическая власть. Сладостно, как считают люди, обладать властью над другими, однако постоянно боишься ее потерять. Особенно боятся этого диктаторы, чья политическая власть утвердилась насилием, а другие все время готовы отнять ее, так что диктатор не имеет покоя ни ночью, ни днем. Ужасно, должно быть, жить в окружении охраны, всегда кого-то подозревать и быть не в состоянии довериться даже лучшему другу, всегда теряясь в догадках, кто же именно сделает первый шаг против тебя. Буддийские тексты приводят пример с ястребом, который схватил кусок мяса и полетел прочь, удерживая его в когтях. Но затем сотни других ястребов увязались за ним следом, пытаясь отобрать этот кусок мяса. Они клюют его и вонзают когти в тело ястреба, пытаются выклевать ему глаза и ударить в голову, чтобы отнять мясо. Так что многие так называемые удовольствия, как, например, обладание политической властью, скорее напоминают драку ястребов, особенно в современном конкурирующем обществе.