Будешь моим на неделю?
Шрифт:
Увидя ярость Яна на ринге, больше не могла находиться в зрительном зале. А попасть в помещение для подготовки бойцов с теми ребятами, что выделил мне отец, не составило проблем.
Я сильно рискую, появляясь в его жизни, когда парень в таком расшатанном состоянии. Но и просто уйти тоже не могу. Весь этот месяц был испытанием, которое я с треском провалила.
Когда поняла, что не могу больше без этого упрямого оборотня, собралась и отправилась на его бой. И вот теперь стою в коротком платье, которое наверняка наталкивает на определенные
Боюсь и сгораю изнутри, как хочу его увидеть.
Открыв дверь, Ян застывает в дверном проеме. Он окидывает меня настолько откровенным взглядом, что хочется прикрыться. Но я этого не делаю. Весь мой вид демонстрирует готовность к любым действиям.
Потому что действительно хочу быть рядом с ним. Хочу быть с ним в любых проявлениях этого слова.
— Не страшно? — спрашивает и делает шаг ко мне.
— Страшно, — хотела ответить уверенным голосом, а получилось надломленным.
— Сама пришла. После всего, что наговорила, — делает еще пару шагов.
Он медлит и выжидает, а вот у меня терпение закончилось. Хватит играть в эту глупую игру. Я сдаюсь.
— Пришла, — вздергиваю подбородок, и он подходит в притык.
— Ты видела бой? — спрашивает и внимательно следит за моей реакцией.
Вспомнив, что он вытворял на ринге, сглатываю. Это было устрашающе. Но это все равно мой Ян. Пусть и в таком страшном амплуа.
— Значит, видела, — он перебирает пряди моих волос.
Перемещает их между пальцами, а потом резко дергает. Запрокидываю голову, и он проводит носом по шее. Обнюхивает и рычит. Утробно, но не с агрессией, а скорее с удовольствием.
Значит, я еще небезразлична ему. Значит, не все потеряно.
Он отпускает мои волосы и прижимается своими губами к моим, но не целует, а только опаляет дыханием кожу.
— Я вернулась, — произношу на грани слышимости, и он снова рычит.
— А я не звал, — отвечает так, словно это угроза.
Упертый. Провожу указательным пальцем по его щеке и, смотря прямо в пылающие глаза, спрашиваю:
— Мне уйти?
Глава 20. Ян и Алина
Отпустить?
Ни за что!
Одной рукой хватаю за талию и впечатываю в свой пресс, а второй фиксирую за затылок и накрываю ее губы своими. Целую жадно, со страстью и тоской. Как же я истосковался по этой неуловимой девочке.
Вторгаюсь в ее ротик языком и получаю незамутненный кайф. А когда она отвечает на поцелуй, планка падает. Пью ее дыхание, наслаждаюсь близостью тела. Даже не верится, что она в моих руках. Реальная, из плоти и крови, а не плод моего воображения.
Во снах столько всего с ней уже сделал, а на деле всего лишь целую. Но так, что она запомнит надолго. Хочу этим поцелуем вытравить все воспоминания о другом.
Затмить, заклеймить собой.
Чтобы больше не смела уходить, ведь без нее жизнь
Алина тихонько стонет прямо в мои губы, и я наконец-то могу определить, чем она пахнет. Это жасмин. Лепестки этого цветка так же нежны, как и ее кожа, а аромат так же будоражит рецепторы, как и аромат самой девушки. Он стал более насыщенным и различимым.
Подхватываю ее под ягодицы и, сделав пару шагов, усаживаю на стол, так и не разрывая поцелуй. Не могу от нее оторваться. Дышу ею и живу сейчас только благодаря ей.
Провожу рукой по бедру, и короткое платье задирается еще выше, открывая беспрепятственный доступ к тому, по чему изголодался. Дурею и рычу, пока она ерзает и хватается за мои плечи. Алина царапает кожу и придвигает к себе поближе.
Будто тоже скучала, словно для нее наша разлука тоже была пыткой. Вклиниваюсь коленом между ее ног и раздвигаю. Придвигаюсь максимально близко и впечатываю ее в свой пах.
Вот теперь она там, где должна быть. Максимально близко и предельно отзывчива.
Отрываюсь от ее губ и покрываю шею жалящими поцелуями. Целую и прикусываю кожу одновременно. Хочу оставить на ее коже отметины, чтобы были еще долго видны. Хочу всю ее пометить, чтобы все знали: она моя.
Не отпущу. Больше не дам уйти. Мой тигр урчит внутри и поддерживает мои стремления. А вот девушка начинает упираться ладошками в плечи в попытке оттолкнуть.
— Ян… Ох… Не здесь… — шепчет между стонами.
Я уже плохо соображаю, и остановиться очень сложно. Но она находит, как отрезвить. Опускает руку к моему животу и проводит ногтями сверху вниз. А у меня такое ощущения возникает, что когтями.
Ощущаю боль, а потом запах крови и отстраняюсь. Смотрю, наверное, на нее диким взглядом, но она не боится, а напротив, улыбается.
— Не здесь, — повторяет увереннее и вновь давит ладонями на плечи.
Отхожу, сжимая пальцы в кулаки. Я на пределе, но брать ее силой не намерен. Она должна добровольно согласиться. Если вернулась, то полностью. Полумеры больше терпеть не намерен.
Алина спрыгивает со стола и поправляет платье, которое измазано в крови. Но, кажется, ее это совершенно не волнует. Хотя мое терпение закончилось еще месяц назад, стою неподвижно и жду, что же она предпримет.
Но девушка лишь призывно смотрит в мои глаза. В них и просьба, и предложение, которое она не озвучивает. А потом на ее щеках появляется румянец. Все верно. Хочет, но не может сказать вслух о своих желаниях.
Или ее что-то другое сдерживает?
Или кто-то?
Протягиваю руку вперед и говорю:
— Пойдем со мной, — стараюсь не рычать, но получается с трудом.
Зверь слишком близко подобрался к свободе. Он неотрывно наблюдает и считывает реакции Алины. Она его заинтересовала так же сильно, как и меня. Он толкает к ней. Просит не отпускать. И даже угрожает.