Будни и праздники
Шрифт:
Тут они не на шутку рассердились. Да Дмитрий и сам почувствовал, что Вася перегнул палку, хотя ему всегда нравились такие вот максималисты.
— Эй, замолчи! — послышались голоса.
— Разошелся!
— Ты что, с левой ноги встал?
— Не нравится — поезжай в свой Центр!
— Ребята, ребята, что за споры? — вмешался Малявка. — Мы все тут собрались люди солидные, как крутить гайки каждый знает. Да и командир на нас смотрит.
Но вот опора была собрана. КЛЭП вздрогнул, заскрипел и, как неуклюжий, но могучий зверь, опираясь
Поначалу Дмитрий решил, что не будет сегодня вмешиваться в работу, а только посмотрит на бригаду в деле. Но выдержки, как всегда, не хватило. Он подошел к Николаю и сказал ему негромко:
— Если ты работаешь 15 лет на трассах, то, наверное, уже знаешь, что гайку полагается затягивать до упора, а кроме того, кернить?
— Я все делаю так же, как и раньше.
— Я не знаю, как ты делал раньше, но теперь тебе придется делать так, как следует. Понял, парень?
— Я не парень! — резко ответил тот.
— Тогда имей больше уважения к своей работе. И к своему имени тоже… — Он сунул в руку Кольке зубило: — Возьми и делай керновку, — а про себя подумал: — «Ну, шалишь, до Абдусаттарова тебе далеко».
Колька скорчил недовольную мину, но зубило взял.
Пройдя метров сто, Дмитрий остановился, обернулся. Стройная опора, белоногая красавица, совершенно затмила собой все прочее на этом клочке земли. Что перед ней унылые колючки, растрескавшаяся от солнца степь! Вершина ее парит в облаках, там, где гуляет ветер.
К вечеру поставили семь опор. Федор Лукьянович, правда, после шестой намеревался ехать в лагерь. Но Дмитрий сказал ему недвусмысленно:
— Лукьяныч! Ехали-то мы сюда не для того, чтобы в полутемных вагончиках прохлаждаться. Никто нас там не ждет, а поставим еще одну опору, все меньше останется.
— Так время уже, командир.
— Что — время? На трассу попали в десятом часу, полтора часа обедали, а сейчас и шести нет. Что нам здесь, до зимы сидеть?
— Ну, что же! — не особенно охотно проговорил Малявка. — Вы наши командиры, на вас военные мундиры. Давай, ребята, и седьмую воткнем. А командир запомнит, конечно, наш труд. И когда потом будет закрывать наряды и увидит, что больно уж мало получается на брата, вспомнит, как мы выкладывались, несмотря на трудности и не считаясь со временем, и придумает, как нам добавить.
— Думай не думай, а опоры ставить надо.
Дмитрий отошел в сторону и отметил в записной книжке: «Второе июля — семь опор». Скрупулезно записывать сделанную за день работу давно уже стало для него правилом.
Вечером Дмитрий долго сидел за столом, писал, листал справочники. Потом пригласил Малявку.
— Федор Лукьянович! Вот вам наряд на месяц вперед. Посмотрите его вместе с бригадой и подумайте, как выполнить. Второй экземпляр остается у меня.
Малявка почесал затылок.
— Уж больно много вы здесь написали, командир. Собрать
— Сделаете. Это реально и в ваших силах. Если будете дорожить рабочим временем, конечно. Бригада у вас квалифицированная, сильная. Мне ребята понравились.
— Ну, спасибо на добром слове.
— Это не комплимент. Навыки уверенные, а вот собранности пока не хватает. Ничего, дело поправимое… А теперь посмотрите, какой получается заработок. Плюс премия за качество работ.
— Столько мы никогда не зарабатывали.
— И не хотите?
— Хотеть-то хотим, да только… — Малявка с сомнением покачал головой.
— Ну, вот что! — заключил Дмитрий. — Соберите сейчас бригаду, поговорим предметно кое о чем. И еще, Федор Лукьянович… Что это за подъем в девятом часу? Я заниматься вашей побудкой впредь не намерен. И учить ваших ветеранов крутить гайки — тоже. Отвечать за дисциплину бригады будете прежде всего вы. Не за красивые же глаза вам начисляют бригадирские.
— Понял, командир, — ответил Малявка, и в его голосе прозвучали сержантские нотки
XIV
Утром Дмитрий разделил бригаду на два звена. В первое включил Алтая, Жору, Палтусова и двух мальчишек. Они должны были заниматься только сборкой опор. Дмитрий с жаром принялся разъяснять, как с помощью тросика и ножа бульдозера можно приподнять конец опоры на высоту, достаточную для того, чтобы производить сборку. Тем самым отпадает необходимость в дополнительном кране. Он говорил, внутренне удивляясь, что им неизвестен этот немудреный способ. Но заметив, как переглянулись Жора и Палтусов, понял, что они осведомлены не хуже его. Значит — хитрят?
Второму звену предстояло заниматься только установкой.
Линейщики согласно кивали головами, но Дмитрий чувствовал, что внутренне люди равнодушны к его затее. Лишь Вася проявил энтузиазм, да Виктор — сдержанное любопытство.
Дмитрий недоумевал. В чем же дело? Вчера так хорошо поговорили. Дмитрий расспрашивал про прежние заработки, затем подробно растолковал, что, повысив производительность труда всего на двадцать процентов, бригада сможет заработать по аккордно-премиальному наряду наполовину — даже на 60 процентов больше обычного — за счет премии. Он считал, что они загорелись. И вот сегодня — такая пассивность. Совершенно непонятно. Но отступать он и не помышлял.
Разбивка на звенья в таком варианте оказалась на редкость неудачной. Первое звено отставало. Вскоре бригада опять слилась, причем с видимой охотой.
Дмитрия это по-настоящему рассердило.
— Ну, почему, почему вы не хотите сделать больше?! Ведь это ваш заработок! — кричал он.
Поменяв местами Алтая и Виктора с их машинами, Дмитрий сам пошел с первым звеном, вооружившись ключами. Он не просто помогал крутить гайки, он задавал темп работе. Пот лил градом, мышцы напряглись.