Будни и праздники
Шрифт:
– Это мой друг – Кадм!
– заявила она, почему-то сердито глядя на двоих, сидевших за столом. Тоже боялась, что вместе с ним не примут?
– Фиц, - кивнул ему белобрысый подросток.
– А это Шиа. Не стесняйся, Кадм. Когда Синара волнуется, она похожа на воительниц, которых так нравится рисовать Гардену. А так она обычно спокойная. Садись. Постепенно познакомимся, а пока – приятного аппетита.
Воительниц на альбомных листах, взятых в узкие деревянные рамы и развешанных в детской гостиной, Кадм уже видел и сейчас внутренне согласился: да, Синара настолько воинственно настойчива, что остаётся только дать ей в руки меч и щит, и тогда...
– Я за тобой поухаживаю!
– заявила девочка-некромаг, едва он сел, всё ещё не смея поднять глаз и оглядеться.
– Жадина, - смеясь, тихонько сказала Шиа, приветливо кивая смущённому Кадму.
– А нам? Ты не хочешь положить кашу и нам?
– Ладно уж!
– рассмеялась и Синара и принялась сноровисто орудовать половником, распределяя кашу из кастрюльки, стоявшей в центре стола, по подставленным тарелкам.
Поели спокойно, не торопясь, хотя поначалу Кадм, вечно голодный, едва удерживался, чтобы сразу не смести с тарелки всю кашу с мясными добавками к ней. Но старшие ребята ели неспешно, рассказывая друг другу и Синаре о том, что случилось за день в Тёплой Норе... Было какое-то мгновение – Синара снова встала, чтобы посмотреть, не осталось ли каши в кастрюльке, и тогда Кадму почудилось, что Фиц и Шиа не просто беседуют о прошедшем дне, но специально говорят между собой так, чтобы он запомнил в лицо тех, кого ещё не знал. Всё-таки он здесь уже две недели, но так и не познакомился с большинством ребят. Синара, в отличие от них, почему-то резко замолчала.
И в конце ужина попросила его:
– Не уходи никуда, ладно? Я сегодня дежурю – сейчас быстро унесу всю посуду на кухню, вымою свою часть и прибегу к тебе.
Кадм осторожно огляделся. Сидеть в столовой в одиночестве? Как-то неуютно.
– А может...
– Сиди, - требовательно сказала девочка и добавила: - Я принесу тебе молока. Никто не удивится, потому что все знают, что недавно ты был болен. Пока ты его пьёшь, я и успею разобраться с посудой.
Некоторое время мальчишка-друид исподтишка следил за уходящими из столовой, мучительно думая, зачем он вообще решился дружить с этой несносной и приставучей девчонкой... Но козье, как ему сказали, молоко ещё было тёплым после вечерней дойки и таким сладким, что он забыл обо всём, наслаждаясь его густым вкусом.
– Хочешь ещё?
– спросила Синара, шлёпнувшись на стул напротив него.
– Нет, хватит.
– Где будем сидеть?
– напористо спросила девчонка. И предупредила: - В моей комнате нас четыре девочки. Они сейчас в гостиной для старших, но могут зайти. Пошли к тебе? Говорят, тебе разрешили одному занять целую комнату.
– Пойдём, - неохотно отодвинул он от себя пустую чашку.
Девочка вскочила и унеслась с чашкой на кухню. Минуту спустя появилась вновь. И они покинули столовую, сразу побежав к лестнице на второй этаж.
Оглядевшись в его комнате, Синара без спроса уселась на его кровать.
Кадм насторожённо посмотрел на неё и устроился у окна – на табурете.
– И о чём мы будем...
– споткнулся он на полуслове.
– Обо всём!
– заявила Синара и фыркнула.
– Я ведь поняла, что ты хочешь расспросить меня о моей работе искателем. Ты кого-то потерял в пригороде?
– Что говорить об этом, - хмуро сказал мальчишка-друид.
– Ты здесь, я тоже. Нас вряд ли выпустят из деревни.
– Сбежать можно всегда, - снова фыркнула девчонка.
– Ты так говоришь, как будто уже сбегала, - усмехнулся Кадм.
– Сбегала, - подтвердила она.
– Я сбежала сюда из дома.
– Это как?
– поневоле заинтересовался он, искренне изумлённый.
– Ты жила дома, но тебе захотелось сюда? Но тогда... как ты оказалась некромагом-искателем?
– Меня потеряли в начале войны. Поскольку во мне течёт частица эльфийской крови, то я родилась с магией в крови. И меня быстро нашли пригородные некромаги. Сначала они использовали меня в разрушенных богатых домах – искали драгоценности. А когда война закончилась, стали использовать на поиске мёртвых или их вещей. Потом мне помогли здесь, в доме Селены, избавиться от ритуала проданности. Этот ритуал лишил меня памяти о прошлом. А когда я вспомнила, нашли моих родных...
– Она помолчала.
– Родители погибли во время первого приступа магических машин. Ну и вот... Остались мои родные. Но они захотели воспитать из меня настоящую эльфийку. И первым делом хотели заблокировать мои некромагические способности. Ты когда-нибудь думал о том, что кто-то может заблокировать твои способности друида? Ты понимаешь меня, что это такое, когда блокируют способности, на которые ты всегда надеялся и надеешься? Это как заблокировать способность дышать. Может, я бы согласилась с этим, ведь некромагию я использую редко... Но меня продолжали пичкать правилами хорошего тона у эльфов. Нельзя улыбаться просто так. Нельзя смеяться во весь голос. Нельзя болтать тогда, когда тебе захочется. Нельзя ни с кем делиться не то что своими мыслями, но и...
– она облизала пересохшие губы, внезапно разгневанная.
– А я... В общем, я сбежала. Ты не злишься, что я так говорю? Некоторые в Тёплой Норе считают, что я должна была остаться у родных.
Кадма передёрнуло: он представил, что это ему бы пришлось стать обычным человеком – без магических способностей, к которым привык так, словно... Синара права: это как отнять возможность дышать. Он уже с сочувствием взглянул на девочку.
– Ты не думай, - проговорила Синара.
– Я не болтушка, но иногда мне надо высказаться, а некому. Прости, что я поймала тебя на предложение дружбы.
– Меня поймать нельзя, - усмехнулся он.
– Тогда почему ты согласился со мной дружить?
– Потому что ты подошла ко мне и сама предложила.
И тут она тихонько засмеялась.
– Я не просто подошла... Вот тебе мой секрет, из-за которого ты можешь рассердиться: Селена беседовала с Анитрой и другими девочками и мальчиками, как ввести тебя в наше... ну, это... общество! И я испугалась, как бы к тебе не подослали кого-то, и сама предложила тебе дружить со мной.
– Селена хотела ввести меня?
– не поверил он. С минуту сидел, задумавшись, а Синара спокойно ждала, что он скажет. Он поднял голову.
– Я думал – ей всё равно.
– Ты её почти не знаешь, - хмыкнула она.
– Знаешь, как она меня отвоевала у моих родных! Она заставила Колра, чёрного дракона, и всех здешних взрослых эльфов уговорить мою прабабушку оставить меня в Тёплой Норе. Селена переживает за каждого. А про тебя она сказала, что боится тебя и не знает, с какой стороны подойти к тебе, чтобы ты остался у нас. Она считает тебя очень самостоятельным.
– Каким...
– пробормотал Кадм, вновь ошарашенный от неожиданного открытия.
Синара только улыбнулась его растерянности.
– А ещё ты терпеливый, - сказала она, пофыркивая – кажется, это была её привычка, отчего она постоянно дёргала носиком, насмешливо морща его.
– Я тебе столько наболтала, а ты всё ещё не злишься. Не бойся. Если будем дружить, я не буду такой болтливой.
– А ты уверена?
– медленно спросил он.
– Ты – я так понял – из эльфов. Я же – человек. Почему ты хочешь дружить со мной?
Девочка склонила голову, уже не улыбаясь, но по-взрослому остро всматриваясь в его глаза. Наконец она проговорила: