Будни отважных
Шрифт:
От неожиданности преступники остолбенели. Только рука долговязого в кожанке юркнула в карман. Не успел Федор понять, в чем дело, а Пират уже висел на загривке долговязого, перехватывая его горло стальными челюстями.
Пистолет, так и не успевший выстрелить, выпал из рук бандита. Исход дела решили какие-то доли секунды.
Федор вынул из кармана низкорослого
А поезд все набирал и набирал скорость. Стонал долговязый, обхватив руками голову, двое его дружков сидели, не шевелясь, со страхом глядя на собаку.
Пират улегся у дверей. Он не спускал с преступников настороженных глаз. Стоило кому-нибудь из них шевельнуться, как он тотчас же вскакивал и начинал рычать. Встающая дыбом шерсть и диковатые огоньки в глазах не предвещали ничего хорошего.
В Батайске преступников высадили и доставили в отделение милиции.
Так началась его служба. Беспокойная, требующая выносливости и безупречной выучки. Пират работал без устали. Федор, по нескольку раз в день выезжающий на задания, мог целиком положиться на него. Какими бы запутанными ни были следы, на какие бы уловки ни шли преступники — посыпали дорогу табаком или ядохимикатами, уносились на лошадях или машинах — Пирата невозможно было обмануть. Огромный и взъерошенный, он всегда появлялся неожиданно в самых укромных местах, где скрывались воры и грабители, наводя на них ужас...
Пошли на убыль тягучие зимние вечера. Мягкое дуновение ветра разбудило весеннюю капель. Жизнь постепенно налаживалась. Начинали работу учреждения, восстанавливались и входили в строй фабрики и заводы.
Но время, все еще по-военному напряженное, давало о себе знать. Ростовчане не снимали с окон штор — боялись нарушить светомаскировку, по-прежнему выстраивались очереди у магазинов. Ни на минуту не стихая, бурлил и клокотал черный рынок. Здесь можно было купить у спекулянтов буханку хлеба за двести рублей, приобрести зажигалку и тюбики сахарина, перешитый из немецкого френча пиджак и отрез на костюм.
Как-то появились на рынке странные «продавцы». Они подходили к женщинам и, прикрывая полою огромные свертки, спрашивали, не нужно ли мясо. По дешевке — сто рублей килограмм. Взгляды их беспокойно шарили по сторонам: нет ли поблизости милиционера?
А через несколько дней в областное управление милиции поступили тревожные сигналы: в ряде районов области совершены нападения на колхозные и совхозные стада. Неизвестные подбирались к фермам, сбивали с дверей засовы, выгоняли в степь коров, забивали их, освежевывали туши и увозили в неизвестном направлении...
Возглавить операцию поручили заместителю начальника уголовного розыска Павлу Яковлевичу Пешкову. После долгих и нелегких поисков ему удалось напасть на след. По полученным данным, преступники останавливались в доме на Чкаловском поселке. За этим домом и было решено вести наблюдение.
В засаду вместе с Пешковым отправились сотрудники райотдела милиции, старший уполномоченный уголовного розыска Виктор Дмитриевич Еленевич и Ванин с собакой.
...Ночь выдалась темная и пронизывающе холодная. Снег у обочин дорог покрылся коркой, матово отсвечивали заледенелые лужи. Дневная оттепель сменилась резким похолоданием.
Из балки хорошо видны примостившиеся у дороги дома.
Прошел час, второй, третий. Ни звука. Пират, подавшийся вперед, также не сводит глаз с дома. Он напряжен, готов рвануться по первому знаку.
Ярче сияют, переливаясь, звезды-льдинки. Кому-то хочется курить. Павел Яковлевич укоризненно качает головой.
Уныло перебирает ветер мертвые стебли бурьяна, где-то со сна забрехала собака — Пират навострил уши.
Стрелки часов показывают далеко за полночь. Лай собаки усиливается. И вот... К дому приближается грузовая машина. Кузов закрыт брезентом. Трое мужчин в плащах-капюшонах соскакивают на землю и открывают борта. Шофер приглушает мотор и, подойдя к дому, трижды, с небольшими интервалами, стучит в окно. Дверь приотворяется, на пороге появляется хозяин.
— Давай, подсоби нам... Надо до рассвета успеть поставить машину в гараж.
С кузова поспешно сдернули брезент и стали стаскивать телячьи туши. Одну, другую... Хозяин помогал.
— Пора, — сказал Пешков, обернувшись к Ванину.
— Фасс! — чуть слышно отдал команду Федор.
Пират взвился и через несколько секунд один из преступников, сбитый с ног, катался по земле. Другие бросились врассыпную, но были тут же схвачены работниками милиции.
Исчез только хозяин. Кинулись в дом — нет его.
А тот в это время спускал с цепи огромного волкодава. Хрипя от злости, вздрагивая от нетерпения, рослый кобель сорвался с места и врезался в толпу. Сильной грудью он сбил наземь Пирата и рванул его за бок.
Все это оказалось неожиданным. Пират отпрянул назад, присел на задние лапы, увернулся. Перехватив очередной прыжок, он щелкнул челюстями. Волкодав кубарем отлетел в сторону. Не давая подняться, Пират мертвой хваткой впился ему в горло. Кобель заметался, но Пират все сжимал и сжимал челюсти. Знакомое чувство ненависти к собакам переполняло Пирата. Ванин с трудом оттащил его от издыхающего пса. Всклокоченный, с кровоточащей раной в боку, которую он еще не успел зализать, Пират метнулся за угол дома.
Хозяин далеко не ушел. Его задержали за ближайшим двором.
Грабителей увезли. Пират лежал на земле, тяжело дыша...
— Ты хорошо поработал, — сказал ему Пешков и положил перед ним кусок мяса. — Ешь, ты заслужил его.
Ванин спал по три-четыре часа в сутки.
С помощью его Пирата была обезврежена банда во главе с вожаком, носившим странную кличку — «На лбу». Состоявшая из бывших уголовников, она принесла много бед советским людям.