Шрифт:
Часть первая
Глава 1
Каждый представляет себе работу снегурочкой чем-то совершенно волшебным и захватывающим. И скорее всего они правы, потому что такая работа для меня лично была бы раем. Но не допускают пока что до «дедушкиной внучки», поэтому приходится служить зайчиком. А это жарко, аллергично и некрасиво. А еще мне вина не наливают, думают, что я маленькая. А мне уже двадцать пять почти. И мужа у меня нет. И квартира съемная, зря что ли вы думаете я зайцем тружусь, когда все нормальные люди отдыхают?! Но это все предыстория, а вот история началась внезапно…
—
Никогда не забуду, как стопятьсот пьяных человечков отрывали от царапающейся и дико матерящейся меня мой маленький пушистый белый хвостик. И самое главное, что этот гад еще и подзадоривал беснующуюся толпу. И хоть бы кто мне помог, ага, как же…
Деду Морозу в этот момент вообще ни до чего не было дела — он активно употреблял салаты и икру, запивая это дело жутко дорогим коньяком. Снегурочка как раз у Лешки выпрашивала его хвост, чтобы себе же его и прицепить. Честно не знаю как, не спрашивайте! Ну да Светка она такая, засунет что угодно и куда угодно, было бы желание. И главное она так зло на меня смотрела, как-будто мне все это безобразие прям нравилось.
Короче говоря, после игры «раздербань зайчика» я ушла без ушей и хвоста и весь следующий день потом проплакала дома от стыда и унижения. Да еще и костюм нужно вернуть в целости и сохранности. А ведь никто и слушать не станет, что это не я виновата в порче реквизита. Вычтут три, а то и четыре ночные смены — как и не работала.
Сказать, что мне было обидно, значит сильно преуменьшить мои страдания. Ну сами посудите — мне почти двадцать пять, а я работаю зайцем. Да, прям зайцем. Прям да, хвостик на попе. Реально, да. Нет, я не прикалываюсь, честно. Уши, нос, все дела… Да, прям костюм такой, от макушки до пяток — с кнопками между ног. Да-да, в туалет вообще засада ходить, но что поделать?! Как гласит великая русская мудрость — жить захочешь, не так раскорячишься. И да, дышать тяжело. И пыльно там, и жарко.
Но зато платят хорошо. Нигде так больше не платят, если хочешь подработать — за неделю, как за месяц. Но это главное в фирму хорошую попасть, где много жирных заказов. А то ведь можно и на детские утренники ходить за три копейки. В этом плане мне дико повезло, попала в команду покруче.
Снегурочка Светка у нас бывшая «мисс студенчество» какого-то лохматого года. Ну не молода конечно, но еще ничего пока, если подкрасить и парик надеть. Хотя когда много выпьет, то уже что-то не то, какая-то побитая жизнью снегурка получается, заезженная… Дед Мороз — Анатолий Сергеевич тоже не абы кто, Ивана Грозного в нашем драматическом играл тридцать лет назад, голос зычный, борода своя — клиенты пьяные ее как видят, реально думают, что дед настоящий. Кроме традиционных персонажей, в команду входят волк и заяц. Вот Лешка и есть тот волк, чей хвост я честно стащила и полночи красила в белый цвет. Ну а заяц это я — Яся, то есть Ярослава Лихачева, вечная неудачница.
На самом деле, если абстрагироваться от всей моей жизни раньше, сейчас мне реально повезло. При моем трудоустройстве на вакансию снегурочки кадровичка
Нет, ну а что?! Кадровичка, кстати, так глаза выпучила, что еще полчаса пришлось уверять ее, что это у меня юмор такой.
В общем сегодняшний день начинался так же, как и предыдущие десять, что я тут отработала. Правда сказать наверняка, что ждет впереди невозможно даже для ясновидящей какой-нибудь. Настолько все непредсказуемо всякий раз, что можно и не ломать голову, как сложится смена. Я, спрятавшись за шторку, разделась до белья, потому что иначе есть шанс свариться заживо. Только ноги оставила в своей обуви.
Дело в том, что ботинки зайца мне ужасно велики, размера эдак на три, и однажды, промаявшись смену в огромной обуви, в следующие разы я уже потела в двух парах обуви. Вообще, костюмчик я скидываю при первой же возможности — в любом туалете, в ванной, в машине. И плевать, что меня дед с волком жадно рассматривают, плевать. Потому что сбрасывание заячьей шкурки после двух часов плясок — это как глоток воды умирающему от жажды. Жизненно необходимо. Ну так вот, пока я облачалась в свою вторую ипостась, снегурочка на пару с дедом как раз допивали вторую бутылку вина. Волк в панике пытался хоть что-то приспособить под хвост, попутно матерясь и обзывая коллег алкоголиками.
Я тихонько посмеивалась в своем углу, чувствуя себя немного отмщенной. Ну хоть так. Я конечно могла бы отдать ему остатки хвоста… наверное… когда-нибудь. Хотя кому я вру?! Пусть из зарплаты за костюм испорченный платит, так ему и надо.
— Куда хоть едем-то? — Светка как всегда даже маршрут не удосужилась посмотреть.
— Куда-куда, — проворчал окосевший Анатолий Петрович, — ясень пен к детишкам. — Ясен пень, — осторожно поправила я Деда.
— А я шо сказал? — Дед удивленно покосился на меня, но я лишь рукой махнула.
****
— И не к детишкам, а к бабушке старенькой.
— А кто ее заказал? — пьяно икнула Светка.
— Да, откуда у бабки такие деньги? Да и на кой леший… — покачал головой Дед Мороз.
Я лишь плечами пожала. Мало ли кто решил старушку порадовать? Живет одна одинешенька в Подмосковной глуши, грустит у окна вечерами темными. Может плачет, вздыхая от тоски. Я так увлеклась, представлял одинокие будни неведомой мне старушки, что в голове мгновенно нарисовался образ маленькой сухонькой бабушки с седыми кудельками вокруг благообразного морщинистого лица. Длинный кривоватый нос, тонкие смеющиеся губы, и неожиданно яркие зеленые глаза. На голове у бабушки был завязан серый платок, желтая кофта на пуговицах на сухоньком теле и длинная темная юбка в пол. На ногах шерстяные носки и разбитые временем ботинки на грубой подошве. Бабушка сидела у резного окна и ласково смотрела на меня что-то приговаривая. Я так явно ее видела, что даже удивилась, когда поняла, что нахожусь в гримерке в компании своих коллег, а не перед домом старушки.