Будущее непределенное
Шрифт:
— Отлично поработали сегодня все вы! У вас был тяжелый день, и я благодарен вам за то, как вы справились. Надеюсь, дальше пойдет легче. Вряд ли много людей последуют за нами через Лоспасс. У вас есть что сообщить?
Дош снова вспомнил про Элиэль, но его опередили, со всех сторон посыпались жалобы на проблемы с дележкой еды, выделением земли под отхожие места и на постоянные ссоры со жрецами.
— С этим пока ничего не поделаешь, — беззаботно сказал Д'вард. — Завтра разберемся как-нибудь. Все познакомились с Домми Прислужником, новым Другом?
Юнец
Через стену перелезли еще несколько Носителей Щита и Друзей. Д'вард представил новичков, объявил о новых назначениях. Люди несли деньги Дошу, и он начал ссыпать их в суму. И все равно на то, чтобы прокормить всю эту ораву завтра, денег не хватало.
Потом сквозь шум разговоров словно молния сквозь тучу прорезался громкий, чистый женский голос:
— Д'вард?
Освободитель поднял голову, вздрогнул и уронил тыквенную корку, служившую ему миской.
Появился наконец Тьелан Торговец. Он привел с собой девушку, которая утверждала, что она Элиэль, а с ней и маленького старичка, тащившего теперь ее мешок.
— Д'вард? Обиды живут в памяти долго, а долги забываются?
— Элиэль! — Д'вард вскочил. — Элиэль Певица! И Пиол!
Хромая, она сделала несколько шагов к нему. Кондиор Кровельщик заступил ей дорогу, и она остановилась.
Изумление на лицах остальных не удивило Доша, но почему такой странный вид у Освободителя? Было в этом что-то непонятное. Почему Д'вард так побледнел? Все знали пророчество насчет Элиэль и пришествия Освободителя, но в «Завете» ни слова не говорилось про кого-то по имени Пиол. Может, все дело в старике?
Сама Элиэль была весьма привлекательной девицей. Будь здесь прежний Дош, он наверняка не упустил бы женщину такого сорта. Впрочем, какого сорта? Разглядывая ее в неровном свете костра, он решил, что, будь он прежним, он поспорил бы, что она девица именно того самого сорта. Уж во всяком случае, не недотрога-девственница. Моложе, чем показалось ему поначалу, ибо сказано ведь: «…станет Элиэль первым искушением». С семисотых Празднеств, когда Освободитель явился в мир, прошло уже почти пять лет. Должно быть, тогда она была совсем еще девочкой.
— Элиэль! — повторил Д'вард. Он помотал головой, словно стряхивая наваждение. — Я и забыл уже, как давно это было. Ты стала еще красивее.
— Тебя годы не изменили. — Она улыбнулась и протянула к нему руки. — Разве мы больше не друзья?
Д'вард не приказал Кондиору отойти с ее дороги.
— Добро пожаловать. Братья и сестры, это Элиэль Певица, та Элиэль, про которую говорится в «Филобийском Завете». Пиол, я рад видеть и тебя. Что слышно про остальных?
— У нас будет еще время поболтать как следует. — Элиэль вскинула голову. Глаза ее перебегали с лица на лицо. — Не думаю, чтобы твоим спутникам было интересно наше прошлое. Так ты предложишь нам свое гостеприимство или нет?
Д'вард рассмеялся:
— Ты все такая же, Элиэль! А я грубиян. Конечно, присоединяйтесь к нашей трапезе, оба. Подвиньтесь, дайте сесть Элиэль Певице и Пиолу Поэту. Добро пожаловать в ряды Свободных. — Впрочем, смех его звучал не совсем искренне. Дош был донельзя заинтригован. Он знал Освободителя достаточно давно, чтобы учуять здесь какую-то тайну.
Девушка прохромала к освобожденному для нее месту, все как один уставились на ее ноги. Подошва правого башмака была гораздо толще левой. Асфраль и Имминол раздвинулись, освободив место у костра. Элиэль села, и старик примостился рядом, выпутываясь из лямок мешка.
Д'вард подобрал тыквенную корку и протянул Рваной Губе, своему соседу.
— Передай это нашим гостям. Сама видишь, Элиэль, живем мы небогато.
Рваная Губа добавил то, что осталось от его собственного ужина, и передал корку.
Востроглазая Элиэль заметила. Старик тоже, ибо сразу завозился с завязками своего мешка.
— Пожалуйста, не обделяйте себя. — Она надменно подняла бровь. — Так уж получилось, у нас есть с собой кое-какие припасы.
Д'вард сел, не говоря ни слова, и, возможно, один Дош заметил его улыбку, совсем короткую. Когда корка вернулась к нему, он поделил ее содержимое со Рваной Губой и продолжал есть, не сводя глаз с Элиэль.
— Прости нас за то, что мы даже за едой говорим о делах. Есть у кого-нибудь еще новости?
— До меня дошел слух, Освободитель, — заговорил Рваная Губа. — Мне сказали, что королева Эльванайф не покидала своего дворца.
— Я не удивлен. — Д'вард продолжал смотреть на девушку так, словно каждый кусок, который она клала в рот, был откровением. — Она не должна нас заботить. Единственный разберется с ней — возможно, через ее же придворных; так, во всяком случае, мне кажется.
— Что завтра, господин? — спросил кто-то.
— Завтра мы уйдем отсюда. Нельзя же и дальше терзать несчастную Джубиксби. Надеюсь, погода не закроет перевал.
«Скорпиона в задницу!» Где, скажите, Дошу найти провиант на несколько тысяч человек, переходящих через Лоспасс? До Юргвейла по меньшей мере два дня пути, так что отправиться вперед и закупить провизию там он не может. Придется торговаться с этими джубиксбийцами на баррикадах. Они могут заломить запредельные цены за ущерб, нанесенный им толпами, но тогда он возразит, что в противном случае голодные Свободные останутся на месте. Это их убедит… Освободитель называл его имя.
— Ты мне нужен под рукой, — сказал Освободитель, так и не сводя глаз с Элиэль. — Я хочу, чтобы казна осталась у тебя, но заниматься хозяйством мы назначим кого-нибудь другого. Есть предложения?
Дош постарался не выказать своей радости. Быть кем-то, кто нужен, кому доверяют, с кем советуются…
— Догтан хорошо разбирается в скоте…
— Нет. Он тоже нужен мне здесь.
— Тогда, может, Асфраль?
— Возьмешь на себя заготовки и закупки, Асфраль? — спросил Д'вард, продолжая смотреть на Элиэль.