Будущее: рассекречено. Каким будет мир в 2030 году
Шрифт:
Лаборатория была попыткой опередить угрозу. Поняв, как вирусы мутируют и становятся опасными для человека, можно было начать разрабатывать лекарства. Или даже собственную фармацевтическую промышленность. Но нужна помощь иностранных ученых, чтобы достичь цели. Бен был одним из участников проекта.
Он подружился с людьми, разделявшими его страсть. Большинство интернов были из Юго-Восточной Азии, включая Индонезию, Камбоджу и Таиланд.
Было несколько человек из Пакистана и Индии. Все они имели несколько курсов университета за плечами, но не было никого с таким уровнем образования, как у Бена.
Шла последняя
– А у тебя настоящее чутье на это дело. Ты уже работал в других лабораториях?
– Только в Кембридже.
– Ты лучший интерн из Кембриджа из тех, кого мне случалось видеть. Я надеюсь, мне удастся убедить тебя остаться?
Фрэнсис был на каникулах во Франции, разница во времени составляла несколько часов. Поэтому прошло несколько дней, прежде чем Бен и Фрэнсис смогли поговорить.
– Я не хочу, чтобы это затормозило твою работу над диссертацией, – стоял на своем Фрэнсис.
– Я справлюсь и с тем и с другим.
– По правилам тебе не нужно быть в Кембридже дольше трех семестров. Большинство аспирантов никуда не уезжают. Ты можешь остаться на несколько месяцев. Понятно? Кстати, а приезжали ли в вашу лабораторию в последнее время международные инспекции? ВОЗ опубликовала новый отчет о распространении лабораторий в тех регионах, там высказываются опасения, что специалисты не проходят медицинских осмотров. Я пришлю тебе ссылку.
Недостатка в новых ассистентах не было. Лаборатория сменяла одну группу за другой, в основном из тех же азиатских стран. Через какое-то время руководитель Бена начал приставлять к нему интернов. Теперь Бен должен был продолжать свою исследовательскую работу, но при этом отвечал за обучение остальных своим методам.
Бен был в ужасе. Он никогда не был наставником. В Кембридже не предполагалось, что студенты старших курсов будут преподавать. Становясь старше, он все лучше осознавал, что значит синдром Аспергера, и теперь увидел, какая перед ним открывается прекрасная возможность развить свои социальные навыки.
С одним человеком он особенно подружился. Его звали Айяз. Он был трудолюбив и хотел научиться тестировать разные штаммы вирусов, чтобы понимать, будут ли они передаваться от человека к человеку. Это подразумевало работу с хорьками.
Многим интернам было неприятно видеть, как умирают животные, и они избегали этой работы. А Айяза она завораживала. Одна из девушек-интернов пожаловалась руководителю Бена доктору Конгу, что, по ее мнению, Айяз плохо обращался с животными, проводил на них слишком много опытов. Конг поговорил с Беном, который заявил, что Айяз – самый одаренный из интернов. «Он старается сделать как можно больше, прежде чем придет пора вернуться в Индию, – объяснял Бен. – Думаю, остальные просто завидуют».
Спустя пару месяцев Айяз спросил, не могли бы еще двое студентов из его колледжа присоединиться к команде. Бен посмотрел их резюме и провел с ними собеседование по Skype.
Бен сообщил доктору Конгу, что претенденты выглядят квалифицированными. «Тогда вперед, – сказал Конг. – Вы руководитель. Директор впечатлен вашей работой».
Приехали друзья Айяза. Они не слишком хорошо говорили по-английски, поэтому остальным было трудно общаться
Прошло несколько месяцев, и Бен получил недовольное письмо от Фрэнсиса из Кембриджа: «Я думал, вы приедете на весенний триместр. Мы придержали для вас комнату в колледже. Вышло очень неудачно. Честно скажу, Бен: я несколько разочарован. Я думал, что у вас больше здравого смысла. Если вы не вернетесь, в следующем году можете не получить стипендию. Вопрос об этом был поднят сразу несколькими членами колледжа на прошлом собрании. И у них есть основания. Почему мы должны поддерживать вас, если вы трудитесь в лаборатории в дальнем уголке земного шара? Мы не уверены, что вы там серьезно работаете над диссертацией. Если вы не вернетесь к Пасхе, мы будем вынуждены просить вас покинуть аспирантуру».
Бен не хотел злить куратора, но он любил работу в лаборатории. И он решил бросить Кембридж. Он сумеет прожить на скромную зарплату, которую ему платили здесь. Он жил во флигеле вместе с остальными интернами. Готовили они все вместе, что добавляло дружеской атмосферы, которой он так наслаждался впервые в своей жизни. Разговоры за ужином, особенно с Айязом, были приятны, потому что речь шла о работе.
Лайза не сразу дозвонилась до Бена по Skype, когда услышала о его решении.
– Милый, мне кажется, ты не совсем понимаешь, что делаешь. Тебе обязательно нужно защититься! Лаборатория – это здорово, но никто не остается в одном месте навсегда. Может, ты приедешь домой и мы это обсудим?
– Мам, ты не понимаешь. Я здесь чувствую себя дома.
Лайза поняла, что ей не удается достучаться до него.
– Бен, дорогой, я люблю тебя. Если ты не можешь приехать домой, кто-нибудь из нас, я или папа, может приехать навестить тебя?
– Я не знаю, где вам тут остановиться. Не думаю, что вам понравится наш флигель. Ладно, мне надо идти, меня хочет видеть доктор Конг.
Доктор Конг действительно хотел поговорить с ним.
– Бен, Айяз и его друзья были в лаборатории прошлой ночью.
– Они работают допоздна.
– Я видел, как один из них скачивал файлы на флешку. Я спросил, что он делает. Он ответил, что ему нужно провести какой-то исторический анализ и взглянуть на предыдущие пробы. Часть этой информации запатентована. Мы не знаем, с кем они там в Индии сотрудничают. Я уверен, что многие тамошние фармацевтические компании дорого бы дали за то, чтобы прибрать к рукам наши данные.
– Не думаю, что есть повод волноваться. Они денег не жаждут. Один из них постоянно выдает фразочки в духе Мао. Доктор Конг, думаю, они просто очень трудолюбивы. Они мне очень помогают.
– Хорошо. Но без надзора они работать не будут. Айяза это тоже касается. Если они украдут у нас информацию, это будет на моей совести или на вашей. Вам нужно более внимательно наблюдать за ними.
Айяз увидел, как Бен выбежал из офиса Конга, и бросился за ним.
– В чем дело?
– Я должен следить за тобой и не позволять тебе работать одному в лаборатории, без меня. Я этого делать не буду.
– Бен, ты расстроен. Нет ничего плохого в том, что за нами будут больше присматривать. Не стоит злить доктора Конга. Сейчас уж точно.