Будущее в подарок

Харичев Игорь Александрович

Питер покачал головой. Нет. Он не желал принять такое объяснение.

– Наша европейская цивилизация давно стала развлекательной, потому что еще в конце двадцатого века, помимо работы, которая представляет собой суровую необходимость, все остальное время большинством людей тратилось на развлечения. Жизнь как сплошное развлечение – идеал и цель многих. – Он чувствовал: нужны еще какие-то доводы. – Между прочим, в Англии, по крайней мере, в мои времена, по телевизору в так называемый прайм-тайм, в районе восьми-девяти вечера, основные каналы показывали интересные просветительские фильмы – про животных или по астрономии, географии, археологии…

Хозяева каналов делали это вовсе не из благих намерений – предприниматели всегда остаются предпринимателями. Они делали это потому, что британское правительство оплачивало им показ просветительских фильмов именно в самое популярное время. Для того, чтобы не разжигать в подростках и молодежи низменные инстинкты бесконечными сценами убийств и мордобоя, которыми переполнены боевики. Чтобы у них хоть что-то было в головах. Очень разумное решение. За одно это я уважал наше правительство. Надеюсь, на территории Британия и Ирландия до сих пор действует этот подход?

– Сейчас такое невозможно, – сдержанно заметила госпожа Андерсон. – Правительство не должно решать за людей подобные вопросы. Это касается любого уровня власти: всемирного, территориального, местного. Люди сами решают то, что касается их жизни.

– А если они плохо решают? – насмешливо спросил Питер.

– Это их решение. – Ни тени сомнения не отражалось на ее лице.

– История дает массу примеров тому, что народ может ошибаться. Вспомните хотя бы Германию тридцать третьего года. – Спохватившись, что она его не поняла, Питер добавил. – Я имею в виду прошлый век, приход к власти Гитлера. Или, скажем, Россию начала двадцать первого века, где народ выбрал Путина. Кроме того, народом можно манипулировать. К сожалению, этому есть тоже немало примеров… – Он вспомнил о прошедших пяти десятилетиях. – Точнее, было немало примеров.

Линда нахмурилась.

– В наше время не принято пренебрежительно отзываться о воле народа.

– Я говорю о прошлом, – с тихой иронией продолжал он. – О том, что было давно. Впрочем, подозреваю, что до сих пор не удалось решить главную проблему, на которую указывали мыслители еще в конце двадцатого века. Речь о нараставшем тогда разрыве между технологическим и духовным развитием человечества. Конечно, я этим не занимался. Но понимал, сколь это серьезно.

Впервые он увидел доктора Андерсон в затруднении. Наконец она проговорила:

– Я понимаю, что вас волнует… В принципе, концепция разумной достаточности есть во многом решение проблемы разрыва.

– Если это решение… – Открывшаяся дверь пропустила в палату Кацава и Ашруни. Питер поспешил закончить фразу, – …то лишь частичное.

Кацав и Ашруни бодрым шагом приблизились к нему.

– Без бороды вы кажетесь еще моложе, – весело проговорил Кацав.

Его слова несколько смутили Питера.

– Я не преследовал такой цели.

– Какая разница? Выглядите, и всё.

Неизменный прибор был развернут, накладки охватили руки и ноги. Нестрашная пытка щекоткой началась. Питер перенес ее, не выказывая никаких эмоций.

– Было щекотно? – поинтересовался Кацав, едва процедура кончилась.

– Было.

– И вы не жалуетесь?

– Нет. Я и раньше не жаловался. Я сообщал вам информацию.

Доктор помолчал, видимо, размышляя над его словами, потом задумчиво произнес:

– Мы сегодня дали максимальную интенсивность.

– Прекрасно. А я удивлялся: почему сегодня тяжелее терпеть, чем вчера?

– Потихоньку вам надо начинать двигаться.

– Я

уже начал. Вы знаете, что я понемногу ходил вчера и сегодня. Правда, с помощью робота. Слушайте, а давайте я сейчас, на ваших глазах, без посторонней помощи схожу в туалет. Мне туда хочется.

– Как вам будет угодно, – позволил Кацав.

Питер сел на кровати, опустил на пол ноги, с усилием поднялся, сделал шаг, покачнулся, пытаясь сохранить равновесие. Тотчас рядом оказался робот, протянул свою механическую руку. Питер не стал на нее опираться, бросил ему: «Не надо». Сделал еще шаг, еще. Он смог одолеть расстояние до туалета без посторонней помощи. Спустя минуту вернулся. Вид у него был торжествующий.

– Прекрасно, что вы стараетесь преодолеть себя, – похвалил его доктор Кацав. – Теперь отдохните. Нагрузка должна перемежаться с покоем. Все нормально. До завтра.

Он хотел повернуться, чтобы идти к выходу, но Питер опередил его.

– Подождите, доктор. Как вы можете говорить, что все нормально, если вы даже не знаете, как я себя чувствую. Вы не проверяли у меня состояние внутренних органов, не мерили давление, пульс, температуру.

Кацав сдержанно улыбнулся.

– Напрасно вы так думаете. Мы следим за всеми параметрами. Они, к счастью, в норме. Центральный компьютер снимает ваши показания ежеминутно – и когда вы спите, и когда бодрствуете. Чип, который вы получили, помимо прочего дает медицинские данные: температуру тела, частоту пульса, кровяное давление и еще множество параметров.

– Простите, доктор, я этого не знал.

– Теперь будете знать, – вполне дружелюбно произнес Кацав. – До свидания.

Он повернулся и направился к двери. Ашруни последовал за ним.

Проследив за уходом докторов, Питер примирительно посмотрел на доктора Андерсон.

– Продолжим наш разговор. Как же быть тем, кто предпочитает интеллектуальное кино? Я, к примеру, люблю фильмы Питера Гринуэя. Вы знаете такого режиссера?

Вопрос ее ничуть не смутил.

– Я не знаю такого режиссера. Однако думаю, что проблем у вас не будет. Архивное кино можно посмотреть на сайтах для интеллектуалов. Но это стоит недешево.

– Почему?

– Немногие сейчас проявляют интерес к такому кино и обращаются на подобные сайты. Чтобы окупить расходы, владельцы вынуждены поднимать цену. В то же время посмотреть популярный фильм на обычных сайтах – очень дешево, поскольку много обращений и доходы от рекламы больше.

Питер метнул на нее пристальный взгляд.

– Разве это не подталкивает людей к так называемой массовой культуре?

– По-моему, главное в том, что существует возможность выбора. Но каждый делает его сам. – В ее лице появилась настороженность. – У меня такое ощущение, что сегодня вам непременно хочется поспорить со мной. Причем… в несколько обостренной форме.

Ее слова озадачили Питера. Он всего лишь отстаивал свою точку зрения, однако и в самом деле можно было подумать, будто ему хочется «в обостренной форме» спорить с Линдой. Этакое глупое мальчишество. За кого она его принимает? Он уже давно излечился от подобной чепухи.

И о чем с ней разговаривать? Доктор Андерсон опередила его.

– Может быть, вы ощущаете страх перед тем миром, который за этими стенами и в котором вам предстоит жить?

– Я не ощущаю страха перед нынешним миром, – немедленно ответил он. – Я взрослый мужчина, давно сформировавшийся. Я многого добился. Мне бояться нечего. Конечно, я пока не знаю этот мир. Но узнаю.