Бухта Аполлона
Шрифт:
Алекс прижался лбом ко лбу Марии.
— Да, — наконец откликнулся он. — Скажи ее величеству, что мы приедем как можно скорее. — Он подождал, пока Афина уйдет и пока он сам сможет подняться, не слишком опозорившись, а потом сесть на ковре. — Мы закончим позже, — начал он, но Мария стремительно вскочила на ноги. Ее лицо было белее мела, лишь на скулах горели два алых пятна.
— Вы именно таким образом овладеваете своими женщинами, ваше высочество? Когда они спят? — Ее голос дрожал от негодования.
Дьявол! Он тоже был в ярости, но только от неудовлетворенного желания.
— Ты
— Я знаю, — ее тон был обвиняющим, — что я проснулась, а ты рядом!
Алекс поднялся на ноги и пристально посмотрел на ее злое и одновременно смущенное лицо.
— Лгунья.
Он отвернулся, провел рукой по своим густым, сейчас взъерошенным волосам.
— Думаю, тебе следует вернуться в особняк. Одна из горничных распаковала твои вещи. Ты должна… — он бросил выразительный взгляд на часы, — быть готова через двадцать минут. Мы едем во дворец.
Мария воинственно задрала подбородок:
— Куда вы приказали поместить мои вещи?
В какую же ярость она умеет его привести! Алексу хотелось схватить ее за плечи и встряхнуть. Или сорвать с нее одежду и показать, кто здесь хозяин положения.
— Твои вещи находятся там, где и должны находиться, — раздраженно бросил Алекс. — В моей спальне. Мы заключили соглашение, мисс Сантос, в котором говорится, что вы выполните свои обязательства в полном объеме. Ты не забыла?
Мария одарила его испепеляющим взглядом:
— Как я могу забыть, если это наихудшее соглашение в моей жизни.
Мария думала уязвить его, но его высокомерное высочество лишь рассмеялось, и этот смех преследовал ее до самого дома.
Глава 8
Мария шла вслед за Афиной в спальню Алекса. «Что надеть на обед с королевской четой? — думала она. — Ничего из того, что я привезла с собой, явно не подходило для этого случая».
Неужели это спальня Алекса? Разве комнату такого размера можно назвать спальней? Она была больше, чем вся ее мансарда. Полированный деревянный пол. Коврики ручной работы. Высокий, как в кафедральном соборе, потолок. Окна в крыше. Стеклянные стены, а за ними терраса и бассейн, который выглядел словно парящим над бухтой. Очень красивая комната. Нет, не то! Потрясающая комната!
И кровать.
Кровать стояла на небольшом возвышении в самом центре, покрытая черным шелковым стеганым покрывалом, с множеством черных и белых шелковых подушек.
«Не смотри на кровать, Мария. Даже не думай о ней».
Она не станет. Она сейчас примет душ и оденется. У нее всего двадцать минут. Не так много, но вполне достаточно.
Выпрямив спину и демонстративно не глядя на кровать, Мария прошествовала в ванную. Ей предстоял очень важный вечер, в конце которого Алекс займется с ней любовью. Мария закатила глаза. О чем она думает? Вечер важен вовсе не этим.
Вид гардеробной заставил Мария расхохотаться. Встроить сюда водопровод и канализацию — и многие манхэттенцы будут гордиться такой большой квартирой. В центре на вешалках сиротливо висели ее вещи, а их окружали мужские костюмы, рубашки, джемпера… вещи Алекса.
Нет, она не позволит своим мыслям снова сбиться в этом направлении. Предстоящий обед очень
Ее одежда была тщательно выглажена и аккуратно развешана. В горле Марии снова зародился клокочущий, истерический смех. Джинсы, джинсы и… джинсы. Несколько футболок, блузок и свитеров. Еще ботинки. И что из этого прикажете ей надеть для обеда с их величествами?
«Неофициальный стиль», — сказал ей Алекс. Легко ему говорить! И одеваться соответственно.
Интересно, а что наденет он? Где будет принимать душ? Впрочем, это не важно, Главное — не здесь.
Тишину разорвала трель телефона.
— Алло?
— Ты должна быть внизу через двенадцать минут, glykamou.
— Александрос?
— Мне нравится, когда ты меня так называешь.
В его голосе слышалась хрипотца, от которой по спине Марии побежали мурашки.
— Александрос! — Она стала оглядываться. — Ты где?
В трубке раздался смех.
— Расслабься, дорогая. Я не вижу тебя, но точно знаю, что ты сейчас делаешь. Ты стоишь посреди моей спальни, стараясь не смотреть на кровать, и ругаешь себя за то, что не взяла ничего подходящего, что можно было бы надеть сегодня вечером.
Мария заморгала.
— Попробуй примерить шелковое платье изумрудного цвета и черные босоножки на шпильках. И прежде чем ты скажешь, что не станешь надевать чужие вещи, я заверяю тебя, что они новые и они твои. И платье, и босоножки доставлены из бутика «Шанель» в Эллосе за пару часов до нашего прибытия. — Его голос снова приобрел чувственную хрипотцу. — Я прикинул размер, glykamou, и надеюсь, что не ошибся. Думаю, после сегодняшней ночи буду точнее знать все твои размеры.
Мария почувствовала, как огонь охватил все ее тело, и поспешно положила трубку. Да как он посмел покупать для нее одежду! Неужели принц действительно решил, что она наденет хоть что-нибудь, оплаченное им?
А вот и платье. И босоножки. Она не могла не признать, что и то и другое было просто восхитительным. Именно такой наряд она купила бы себе к такому случаю, будь у нее возможность потратить… десять тысяч долларов?! Нет, она не наденет это!
Она найдет что-нибудь среди своих вещей: черные джинсы, белая шелковая блузка… Конечно, это вполне прилично для нью-йоркского ресторана средней руки, но никак не для обеда с королевской четой во дворце. Для встречи, пусть и деловой, которая должна изменить ее жизнь.
— Черт тебя побери, Александрос! — с горечью воскликнула Мария, понимая, что этот раунд она проиграла.
Быстро приняв душ, она вытерла полотенцем волосы — ни на сушку, ни на укладку времени не было — и поспешила в гардеробную.
К платью прилагались не только босоножки. Был еще черный вечерний клатч, и было белье — черные кружевные бюстгальтер и трусики стринги. И тончайшие черные чулки.
Черт возьми! У нее есть и собственное белье! Но не такое…
Мария надела кружевное великолепие, натянула чулки. Оставить волосы распущенными или подобрать? Подобрать — грива темных кудрей была слишком влажной и неухоженной, чтобы оставаться распущенной. И вот дошел черед до платья и босоножек.