Бухучет на выезде
Шрифт:
На этом месте Денис замолчал, давая возможность залу отсмеяться, а Лара все-таки схватилась за горло. По плану он просто должен был вручить ее подруге кольцо, а вместо этого встал рядом с ней и, кося взглядом в сторону vip-ложа начал говорить незапланированную речь. Сердце у Ларисы забилось быстрей, и когда рядом Артур уже едва не рвал на себе волосы, она зло шикнула на него:
— Да замолчи ты, дай послушать!
— Что здесь слушать? Он собирается сделать ей предложение!
Лара хотела сказать, что пусть собирается, слова-то предназначаются не его женщине, а ей, но промолчала. Пусть
— Ты тоже не идеал… И тем сильнее мне нравятся все твои грани, шероховатости характера, они позволяют мне оценить ту невероятную глубину, что ты за ними прячешь. Да, мы знакомы не давно и мне жаль, что столько лет были потрачены впустую без тебя, так беспечно… Я не хочу тратить больше времени и проверять, насколько мы подходим друг к другу… Я не хочу больше делить мир на двоих и согласен только на «мы»… Я люблю тебя. Ты выйдешь за меня?
— Денис… — потрясенно прошептала Лариса, прижимая ладонь к ярко накрашенным губам, а стоящий рядом с ней Артур прорычал:
— Я убью их обоих…
Денис вручил, скривившейся было Юле кольцо, но как только она высмотрела, на сколько карат был бриллиант на ободке из белого золота, и подобрела. Возвращать кольцо двум извергам, лишь по недоразумению затесавшимся в друзья, она не собиралась. Это ей за моральный вред такая солидная доплата, а все остальное она возьмет с Артура.
Илья забрал микрофон и прокричал:
— Им горько, а нам пора перейти к «Подвенечной»!
Зал согласно закричал, Денис тут же с готовностью подхватил уже не сопротивляющуюся блондинку и потащил прочь со сцены, но не в зал дослушивать концерт, а к выходу. Поняв это, Юла тут же взбрыкнула:
— Ты куда меня тащишь?
— В подвенечном платье белом твердым шагом да за круг! Мимо двери, по дороге за черту, унося с собой мечту о долгих вечерах…
Денису было сложно тащить на себе барышню, которая, не смущаясь, колотила острым кулачком по спине, но, памятуя, что Лариса в случае успеха их мероприятия обещала исполнить любое его желание, терпел. Пусть наверх тернист и сложен, зато оттуда открывается хороший вид — это он уже усвоил.
— Туда, где нас сложнее будет убивать или ты думаешь, что твой Артур проглотит такую оплеуху, даже если вдруг считал тебя пройденным этапом?
До Юлы только сейчас дошел весь смысл происходящего, она представила себе последствия подобного розыгрыша и заорала дурным голосом:
— А ну быстрее тащи меня отсюда!
Денис, пыхтел и мысленно проклинал толпу, которую приходилось распихивать то плечом, но рукой. Спасибо Юла еще помогала, поплевывая на макушки особо наглых людей и подталкивая тех, до кого могла дотянуться, лежа животом на плече мента. Едва они улизнули в один из коридоров, за спиной громыхнуло:
— По дорогам, каждый по своей, бегом, без оглядки, глотая ночь открытым ртом. Без патронов не хрен браться за ружье, а коли сделал шаг — получишь по сердцу свое…
Артур, отследив взглядом, куда смылась влюбленная парочка и примерно представляя, куда ведет та дорога, не обращая внимания ни на обомлевшую Вику, ни на Лару, старательно делавшую вид, что ее здесь нет, помчался за ними. Виктория, поняв, что та самая блондинка чем-то сильно зацепила ее бывшего мужа, встревожено спросила у Ларисы:
— А что происходит?
— Отелло и Дездемона, акт второй, — с достоинством произнесла женщина и пошла прочь.
Но по дороге из ложи, она заметила очень ухоженного мужчину, самой что ни на есть бандитской внешности и с соответствующими повадками. Едва стоило ей глянуть на него, как в голову пришла еще одна гениальная мысль. Лара хищно улыбнулась и, подплыв к нему, сделала охране ручкой знак, что ей всего лишь надо сказать ему пару нужных слов и склонилась к уху мужчины:
— Простите, что вмешиваюсь и наверно вы меня не послушаете… Но видите ту красивую, я бы даже сказала роскошную женщину в красном платье?
Коротко остриженный мужчина в дорогом темно-синем костюме, с очень мощной бычьей шеей, чуть дернул головой в том направлении, куда махнула рыжая. Медленно кивнув, он так и не проронил ни слова, но Ларе только это и нужно было, к чему слова, когда они понимают друг друга и без этого?
— Это моя подруга, очень скромная особа, одинокая, без мужчины уже лет семь наверно, страдает… Как увидела вас, чуть не умерла от желания… пообщаться поближе, но смелости не хватает. Так мне и сказала, отдалась бы ему прямо тут, да подойти сама боюсь! Вы уж не теряйтесь, женщина она видная… И да, она у меня такая затейница, любит ролевые игры, так что если начнет сопротивляться, подыграйте.
Она поклонилась, пряча взгляд, и побежала к выходу, вылетела за порог и обернулась, не удержавшись: этот мужчина думал не долго, благо Виктория была очень хороша собой. Так наверно заведено природой, чем стервознее и сволочнее женщина, тем эффектней она выглядит. Видимо защитный рефлекс, ибо мстить и душить красавицу сложнее, чем дурнушку.
— Вот теперь побудь в шкуре Юлы, когда ты выгнала ее прямо из постели любимого мужчины, — прошептала Лара, стараясь передвигаться как можно скорее.
Едва она вылетела на лестницу и попыталась спуститься вниз, как ее поймал отец Дениса, а про то, что у них здесь назначена встреча и подпись очень важного контракта, она совсем забыла.
— Ну что же вы, — укоризненно качая головой, проговорил пожилой мужчина, — все бегаете, а я вас везде ищу…
Времени было в обрез, но, рассудив, что за пять минут, что она потратит на подпись контракта о переуступке прав и собственности согласно ее планам, Артур не успеет никого порвать на маленькие кусочки и уж во всяком случае, она появиться вовремя.
— А я за вами бегала, все искала, — натужно улыбнувшись, проворковала Лара и утянула генерала в одну из переговорных, где уже лежали все необходимые бумаги.
Глава шестнадцатая
— Денис, а по вашему плану нам еще долго убегать? — простонала Юла, когда быстро передвигать ноги, обутые в шпильки, стало невозможно.
Они ныряли по коридорам, несколько раз успешно проскакивали мимо охраны и, наконец, сумели выбежать на территорию парковки. Блестящие, отполированные машины стояли ровными рядами. Все выглядело настолько идеальным и совершенным, что становилось не по себе.