Букет новобрачной
Шрифт:
— Знаешь что? — Артур встал и отошел в другой конец комнаты. — Давай-ка допивай свой чай и иди спать, пока я не стал слишком властным.
— Спокойной ночи, Артур, — сказала Лиз в дверях. — И… спасибо тебе за все, что ты сделал для меня.
— Это далеко не все, — хриплым голосом сказал он. — Спокойной ночи, моя маленькая девочка.
Лиз просто сбежала. Она вдруг почувствовала страх и робость. Как она была рада тому, что не поддалась искушению и не упала в объятия Артура. Ни за что она не признается ему, что влюблена в него до безумия, и что кроме него никто на свете ей не нужен. За время их знакомства
Утром перед отъездом Лиз поинтересовалась, собирается ли он скоро сюда вернуться.
— В холодильнике осталось полно продуктов, они могут испортиться, — объяснила она, думая, что он опять похвалит ее за хозяйственность.
Артур был хмурым, под глазами у него легли темные круги, будто он плохо спал. Он ответил, что позвонил одной женщине в городке и попросил ее убрать в коттедже и забрать продукты из холодильника.
— Я не знаю, когда вернусь сюда, — сказал он мрачно. — Может быть, никогда.
Лиз уже хорошо знала его переменчивый характер и не стала приставать с вопросами. Вещи упаковали в багажник и поехали. На шоссе «ягуар» понесся как стрела. Лиз предпочла сесть на заднем сиденье, предоставив Джону возможность быть рядом с отцом. Общий разговор не клеился, только Лиз и Джон обменивались репликами. Мальчик тоже сидел скучный и смотрел в окно без всякого интереса.
На заправочной станции Артур предложил сыну перебраться на заднее сиденье к Лиз, что тот с радостью и сделал. Лиз ласково обняла его и стала расспрашивать о школе, об учителях, о друзьях, об играх, в которые он играет с мальчиками, о фильмах, которые любит смотреть. Джон увлеченно рассказывал ей обо всем, изображал всех в лицах, шутил. В зеркальце Лиз увидела, как Артур улыбается, слушая их. Улыбается впервые за весь день.
На подъезде к Лондону движение стало более напряженным, и они поехали медленнее. Наконец машина остановилась перед большим домом, находящимся, как Лиз поняла, в Кенсингтоне. Артур отдал ключи от машины швейцару и распорядился насчет багажа. Дом поразил Лиз роскошью, которой и в помине не было в пембрукском коттедже.
Поднявшись в лифте на третий этаж, они оказались в огромной квартире, где их встретила экономка, миссис Тэйлор, высокая пожилая женщина, вежливая и обходительная. Она провела Лиз в приготовленную для нее комнату. Лиз никогда в жизни не приходилось останавливаться в такой шикарной обстановке — белый мягкий ковер на полу, занавески розового цвета, мебель, обитая шелком, вязаное покрывало на кровати, зеркала, изысканные светильники. Миссис Тэйлор показала ей ванную — прямо при комнате — и ушла.
Лиз в растерянности стояла посреди всего этого великолепия, чувствуя себя как-то неловко. В дверь постучали, вошел Артур. Он глянул на Лиз и спросил:
— Ну что, тебе нравится эта золоченая клетка?
— Такое великолепие, — без особого энтузиазма сказала Лиз. — Но все это как-то не вяжется с тобой.
— Естественно, это же дело рук Ирмы. А вот коттедж — мой.
Он впервые произнес при ней имя своей невесты, и Лиз сразу напряглась. Конечно, она знала о ее существовании, догадывалась о
— Я вижу, ты устала. Конечно, дорога была утомительной. Посиди спокойно минутку.
Он принес стакан воды, и Лиз выпила его залпом. Артур присел перед нею на корточки, погладил нежно по волосам, по щеке:
— Тебе лучше?
Его пальцы словно обожгли ее, Лиз поежилась.
— Да, все нормально, не беспокойся. Сейчас приведу себя в порядок и приду к вам.
В ванной Лиз умылась и расчесала волосы. Из зеркала на нее смотрела ужасно бледная девушка с грустным взглядом. Она достала косметичку и подкрасилась.
Джон ждал ее в коридоре.
— Я пришел за тобой, — сказал он и повел Лиз в кабинет отца, который оказался довольно просторной комнатой, раза в два больше, чем в коттедже.
Там стоял большой письменный стол, вдоль стен стеллажи с книгами, широкий диван и два мягких кожаных кресла. Из окна открывался великолепный вид на парк. Артур встал с дивана при их появлении.
— Проходи, — сказал он. — Это моя личная гостиная. Та, большая, действует на меня подавляюще.
На столике стояло блюдо с домашним печеньем и торт с кремом, украшенный сверху клубникой. Джон бросился к столу — он явно проголодался, а потом, какой ребенок не любит сладкого?
— Сперва печенье, потом кусок торта, — машинально скомандовал Артур.
Он подошел к столу и стал перебирать почту. Взял в руки какой-то конверт и тупо уставился на него. Потом резким движением надорвал его, стал читать письмо и буквально изменился в лице. Сердитым она видела его много раз, но такого бешенства не видела никогда. Глаза превратились в узкие щелки, губы плотно сжаты, желваки ходят ходуном. Артур отбросил письмо в сторону, отошел к окну, потом долго ходил взад-вперед по кабинету, тщетно пытаясь успокоиться.
Джон ничего не заметил, он был занят едой и одновременно рассматривал картинки в каком-то журнале. А вот Лиз почувствовала, как все внутри у нее перевернулось. Она следила за Артуром, не решаясь спрашивать.
Разлив чай, одну из чашек протянула Артуру, вернее, вложила ее ему в руки. Он злобно уставился на чашку, и Лиз показалось, что он сейчас бросит ее на пол. Но он отпил пару глотков и поставил на стол.
— Гадость! Ты что, не знаешь, я не пью такой крепкий чай!
Лиз и бровью не повела.
— А это сейчас лучше всего! — сказала она.
Он не мигая смотрел на нее с минуту, понять его мысли было очень трудно. Но потом выпил чай залпом и встал.
— Извини, я выйду ненадолго.
Артур вышел, и Лиз услышала, как хлопнула входная дверь.
— Куда ушел папа? — спросил Джон недоуменно.
— Вышел прогуляться. Скоро придет.
Лиз надеялась, что так оно и будет. Но время тянулось очень медленно. Джон показывал ей свои любимые комиксы, всякие смешные картинки в книжках. Лиз старалась не подавать виду, что обеспокоена. Она болтала с Джоном, но мысли ее были только об Артуре. Наверняка это проблемы личного характера. Вряд ли он стал бы так реагировать на сообщения о каких-то неудачах в делах. Возможно, это связано с Ирмой. Да, скорее всего, именно с ней.