Булгаков и Маргарита, или История несчастной любви Мастера

Сразу признаюсь, что ожидал большего после выхода в свет первой моей книги — «Дом Маргариты. Московские тайны Михаила Булгакова». Смутило отсутствие реакции признанных булгаковедов. То ли дело в том, что из разряда классиков Булгакова вытеснили нынешние лауреаты громких премий, то ли оказался наглухо замурован вход в узкокорпоративную среду, именуемую российским литературоведением. Не знаю, в чем причина. Скорее всего, просто не нашли что возразить.

Итак, вашему вниманию предлагается продолжение истории о Булгакове и о княгине. Однако чтобы обойтись без ссылок на «Дом Маргариты», первую главу заимствовал оттуда практически один к одному. Разве что появились новые фотографии, да внесены кое-какие коррективы в текст. Особенно горжусь отреставрированной мной фотографией Юрия Михайловича и Киры Алексеевны, четы Козловских.

Помимо рассказа об истории несчастной любви писателя к очаровательной княгине, здесь вы узнаете о жизни потомков главной героини в эмиграции — в Европе и за океаном. Трудно было бы удержаться и не воспользоваться возможностью рассказать о судьбах русских аристократов на примере родственников княгини и ее многочисленных знакомых. Упомяну лишь самых известных из них — Солдатёнковы, князья Трубецкие, Хлебниковы. В круг событий, связанных с этими семействами, оказались вовлечены и Михалковы с Кончаловскими — им посвящена чуть ли не целая глава.

Исследование биографий некоторых персонажей приводит к неожиданным открытиям, которые снова возвращают нас назад, в 20-е и 30-е годы прошлого столетия, но не в Москву, что было бы логичнее, однако на берега Сены, Темзы, на побережье Средиземного моря и в Берлин. Что поделаешь, не одному Булгакову в те времена досталось. Судьба некоторых эмигрантов настолько насыщена событиями загадочными и чрезвычайными, что стоило бы заняться ими всерьез. Некоторые из обнародованных мной фактов ранее были совершенно неизвестны. Что уж тут говорить, если пришлось просматривать списки русских нацистов, копаться в биографиях их немецких коллег и даже обращаться за информацией в МИД Германии. Жаль, что придется ограничиться анализом только тех материалов, которые так или иначе связаны с именем Булгакова. Да и то связь эта подчас может показаться надуманной и эфемерной, однако, как нетрудно убедиться, уж очень многое в этом мире крутится вокруг имени замечательного русского писателя.

Было бы странно, если бы содержание книги свелось к изложению занимательных, загадочных историй. Стоило ли ради этого писать? По счастью, среди персонажей есть люди, пытавшиеся разгадать смысл грандиозных событий, свидетелями которых оказались. Различия в понимании либеральных идей, в отношении к русскому народу и противоречивая трактовка нравственных понятий, в частности обязательств мужчины перед женщиной, — все это позволило и мне высказать свое мнение по некоторым из волнующих общество проблем.

Ну а последняя глава оказалась совершенно необычной. В ней я попытался реконструировать события давних лет — обстоятельства недолгого знакомства Михаила Афанасьевича Булгакова и княгини Киры Алексеевны Козловской. Собственно, глава так и называется — «Фантазия на заданную тему». Если читателям понравится, придется историю продолжить — кто знает, может быть, получится роман.

Из дневника Булгакова, декабрь 1924 года: «Около двух месяцев я уже живу в Обуховом переулке в двух шагах от квартиры К., с которой у меня связаны такие важные, такие прекрасные воспоминания моей юности и 16-й год и начало 17-го».

Кто такая эта загадочная К., булгаковеды до сей поры не разгадали. То ли сочли эту запись недостаточно важной для понимания личности писателя, то ли, попытавшись разобраться, что к чему, так и не уразумели, при чем тут К. и какое отношение может она иметь к Булгакову. Тем интереснее попытаться решить эту «неразрешимую» загадку.

Первое, что приходит в голову, — отыскать в ближайшей округе, поблизости от Обухова (ныне Чистого) переулка, какую-нибудь К., а отыскав, попробовать обнаружить в ее жизни то общее, что могло бы связывать ее с Михаилом Афанасьевичем. Искать, анализировать, по крупицам собирая факты биографии, и так до тех пор, пока не убедишься, что все совсем не то, или не найдешь более подходящую кандидатуру на роль этой таинственной незнакомки.

Однако что общего может быть у Булгакова с какой-то дамой, кроме любовных отношений, — это при том, что речь идет о воспоминаниях «прекрасных»? Если среди возможных К. искать даму привлекательную, мы зайдем в тупик, поскольку маловероятно, что их портреты где-то сохранились. Во всяком случае, право переворошить семейные архивы мне не дано, да и поиски подобного рода могут изрядно затянуться. Так что остается лишь одно — надеяться на подсказку самого Булгакова. И вот заново перечитаны его рассказы, а память услужливо предлагает наиболее интересные отрывки из «Мастера и Маргариты» и «Дней Турбиных».

В первую очередь обращает на себя внимание странное пристрастие, даже, если позволено сказать, нездоровое влечение Булгакова к вокалу. Странное прежде всего потому, что, как оказалось, певческого дара был он начисто лишен. Но примечательно, что это влечение возникло у Булгакова еще в студенческие годы, в 1909–1911 годах. Вот его мысли на сей счет в пересказе современника:

Честно скажу, не представляю, как можно этакое вообразить. Если нет голоса, значит, нет — тут никакие профессора и консерватории не помогут. Конечно, вызывает уважение настойчивость юного претендента на роль оперной звезды, однако должны же быть хоть какие-то основания для этого. Впрочем, Леонид Карум, муж Вари, сестры Булгакова, полагал, что «у него был недурной голос, бас». Однако это всего лишь мнение ближайшего родственника, лица как бы заинтересованного. Да Леонид Сергеевич своим шурином просто восторгался, видимо, белой завистью завидовал: «…высокого роста, широк в плечах, узок в талии. Фигура что надо, на ней прекрасно сидел бы фрак».

Но вот что после некоторых раздумий приходит в голову. А не было ли у Булгакова намерения использовать вокальное мастерство как способ покорить сердце любимой женщины? Читаем в заключительном акте «Дней Турбиных»: