Бумажная Деревня
Шрифт:
– Всё от покупателя зависит...
– Покупателей я ловить не буду. А ты никуда не денешься. Усёк, ботаник.
– Не, ну понятно, что я никуда не денусь...
– Слушай, ты ведь, наверное, книжек много читаешь,- скуластый поднял брови, словно мафиозо из боевика категории Б,- Вот скажи - кто у тебя любимый злодей?
– Ну... Дарт Вейдер, наверное.
– А вот знаешь - меня не волнует кто твой любимый злодей. А если говорить о серьёзных парнях, то самый крутой был, конечно, одноногий Джон Сильвер. Ты подумай парень, подумай -
– Ну... я понимаю,- у Приставкина даже очки запотели.
– Как по мне, лучше бы вместо этого,- скуластый пнул ящик с катриджами так, что они посыпались на пол жёлтым потоком,- возили бы белый. Или чёрный. Больше выхлоп с одного пакетика, просекаешь? Но снега к зиме будет и так много... во всех смыслах. А на это всё люди тоже ведь подсаживаются, понимаешь? Сидят и их не оторвёшь. И вы, ботаники, думаете, что эту новую тему от нас спрячите? Да вы, торчки, просто берега попутали, просекаешь? Думаешь, эти химики нас за лохов держать не пытались? Очень даже прекрасно пытались, да только мы их кое за что другое держим! Хороший хомяк сидит дома, гонит чистый, молчит и не имеет проблем. А у тебя проблемы есть.
– Ну ведь это же - не наркотики.
– Ты чё, минздрав? Будешь меня учить, что вещества, а что нет? Или ты игральных автоматов не видел. Сходи вон, посмотри. Некоторые так заигрываются, что на бухло денег нет! Не, хомяк, не спрячешься. Не пытайся, юнга, обмануть старину Джона Сильвера.
– Так точно, капитан!
– Смешно. Ха-ха. У тебя, кстати, эти,- рэкетир повернулся к куче,- момеды есть?
– Модемы.
– Ну модемы! Какая разница... В интернет с ними можно?
– Да, можно и в Интернет.
– Отлично. Я слышал, что интернет - это очень модная тема. И мы будем его держать.
– Его держать невозможно.
– Это ещё почему?
– Потому что это сеть!
– Тю... Сетевые магазины - только так держим.
– Нет, я не о том. Просто если вы хотите интернет держать - это вам не торговцев модемами, а провайдеров крышевать надо. Даль Телеком вот, например.
– А чей он?
– Зенковского.
– О-о-о...
– Подожди, Афган,- вдруг проснулся второй бандит,- не сейчас. Тут такое дело...
– Что такое, Васятка?
– Да нас тут, по ходу,- произносит Васятка,- какой-то мудила возле окошка слушает.
– У-у-у, бедолага какая... Ну, сча разберёмся,- и скуластый Афган поднимается с системного блока.
Харуки отшатнулся и огляделся. Взгляд ищет, что может его защитить...
Но видит только дальше, за забором, мемориальный холм с гранитной стелой и акварельно-влажным мазком Вечного Огня.
И Мураками бросается прочь. За спиной хлопает дверь
Надо бежать...
Но куда?
Вдоль рядов - нельзя, эти торгаши немедленно его выдадут. Наружу и вдоль дороги - бесполезно. Синяя лента дороги зажата белыми секциями заборов и случайный беглец там - мишень идеальная. Павильоны одежды, где, судя по фильмам, очень легко укрыться и затеряться - далеко, поблизости только Двор Чудес, где продают гантели, вёдра, ходики с кукушкой и другие бытовые случайности.
Кунг-фу, чтобы раскидать преследователей в лучших традициях Mortal Combat, Харуки тоже не владеет. Да и против огнестрельного оружия боевые искусства не особо помощники.
Он прыгает в переход, как лисица в нору. Ступеньки мельтешат под ногами. Куда же дальше?
Под землёй никаких перемен. Разве что куда-то делись девочки-кошечки со своими собратьями и панки, закончив песню, многозначительно курят.
Харуки подлетает к ним и одним махом вскакивает на кофр.
– Подыгрывайте,- громко шепчет он.
В ответ получает удивлённые взгляды.
На ступеньках уже мелькают ноги преследователь.
Тогда Харуки суёт руку в карман и швыряет в шапку стодолларовую купюру задатка.
– Ох, ничего себе!
– Подыгрывайте, придурки!
– Что подыгрывать-то?
– Как вальс! Медленный!
Звучит нестройный вальс - нечто среднее между "Прогулками по воде" и "Моя смерть ездит в чёрной машине".
Харуки вскидывает руку и начинает в ритме вальса, как на уроке пения.
(Эх, братик, какими хорошими кажутся твои стихи, когда они вовремя!)
В этих горах вчера затонул
Знаменитый крейсер "Мангуст"
Разлёгся среди песчаных акул,
Зацепившись кормою за куст.
Небо над ним - словно земля.
Дождь, сухой как песок.
Ни искры воды, ни капли огня:
Насухо крейсер промок.
Рэкитиры идут по переходу. Взгляды шарят вокруг, цепкие и опасные, как огоньки оптических прицелов. На Харуки взгляд не задерживается - сразу видно, азиат. Да и долбанутый к тому же.
Бывалые старушки поспешно заворачивают в газеты свои носки и запчасти.
Ожил со смертью его капитан
Кингстоны крепко закрыл
К сухопутным портам неведомых стран
Якорь спустил и отплыл
Равнинные горцы с безводных болот
Деревянные камни несут
А мимо них крейсер, зоркий, как крот
Неподвижный проложит маршрут!
Тем временем толстяк с казачьими усами закончил с тележками. Теперь они стоят в ряд, словно дыни, выставленные для продажи у шоссе Киев-Одесса. Толстяк качает головой, страшно гордый своим достижением, а потом поворачивается в переход и, весь багровый, вдруг как заорёт: