Шрифт:
Глава 1
1
Просторный и полупустой зал «Лаки-клуба» погрузился в темноту — только таинственный луч голубоватого света откуда-то сверху почти отвесно падал на стоящий в углу рояль.
Джанни коснулся клавиш, взял несколько аккордов и очень медленно заиграл печальную
Он криво усмехнулся, вспомнив как однажды, несколько лет назад, он вышел из здания консерватории с высоко поднятой головой, набитой музыкой и грандиозными планами; и вот теперь каждый вечер он до тупой боли в голове выколачивает из рояля пошлые мелодии в ночном притоне, а потом возвращается домой и с отвращением поглядывает на старое пианино и лежащие на нем покрытые пылью ноты. «Сегодня особенно мерзкий вечер, скорее бы он кончился…»
2
Вальтер Бонелли широкой улыбкой поприветствовал гардеробщицу «Лаки-клуба». Она устало улыбнулась в ответ, приподняв тяжелые, набрякшие сном веки.
— Добрый вечер, синьорина. Перелли у себя?
Девушка потянулась к телефону.
— Не беспокойтесь, ничего срочного, — Вальтер небрежно махнул рукой и по крутым ступеням спустился в большой зал, погруженный в синий полумрак. Из темноты вынырнул официант, молча проводил его к свободному столику и, получив заказ, исчез. Вальтер оглядел зал: обычные посетители ночных заведений — провинциалы, проститутки, иностранцы. Официант принес виски и снова пропал в темноте. Вальтер включил настольную лампу под синим абажуром и, достав из кармана листок бумаги, развернул его на столе. Быстро пробежал глазами длинный список и остановился на третьем номере: «Перелли Винчент. Прибыл из США. Владелец «Лаки-клуба». Связан с французской организацией. Оптовик».
Он закурил, задумчиво перечитал список и снова спрятал его в карман. Потом повернулся в ту сторону, где в центре освещенного голубым светом круга, склонившись над роялем, сидел молодой человек с усталым худым интеллигентным лицом и играл популярную мелодию.
3
Музыка, наконец, стихла, зал снова наполнился светом. Джанни медленно поднялся. «Вот еще один вечер позади, и слава богу». Через все пространство зала, превратившееся в густую смесь из дыма и гула голосов, он прошел к бару, взобрался на высокий табурет и, упершись локтями в стойку, растер пальцами виски.
Бармен бросил на него рассеянный взгляд.
— Что закажешь? — спросил он равнодушно, без доверительно-почтительной интонации, предназначенной для клиентов.
— Старого романского и пару таблеток аспирина с водой.
— А мне двойной «скотч», — послышался рядом незнакомый голос. Джанни повернулся: высокий широкоплечий юноша непринужденно и спокойно смотрел на него и улыбался. «Жизнерадостный и нахрапистый тип», — неприязненно подумал Джанни.
— Моя фамилия Бонелли, — представился незнакомец. — Вальтер Бонелли. Я с удовольствием слушал, как вы играли.
Джанни не поднимал глаз от тлеющего огонька сигареты.
— Извините меня, но, если вы рассчитываете на благодарного слушателя, лучше не теряйте времени. — Он поднял рюмку и залпом выпил.
— Успокойтесь, Джанни, — и не обращая внимания на удивленный взгляд пианиста, Вальтер продолжал:
— Итак, Джанни Бастиано, 25 лет. Из хорошей семьи. Потерял родителей во время войны, воспитывался у богатого дяди. Получил диплом по классу фортепиано и композиции в Санта-Чечилия. Участвовал в нескольких конкурсах. Однажды дядя сказал: «Я сделал все, что должен был сделать: я дал тебе кров, профессию. Теперь карабкайся сам». Все правильно?
— В девять лет я болел свинкой, если это вас интересует, — сдержанно ответил Джанни, продолжая чутко прислушиваться к тому, как медленно стихает боль в голове.
— Вижу, что любопытством вы не страдаете: вам неинтересно знать, откуда у меня столько информации.
— Меня интересует только одно: какого дьявола вам от меня надо, — пожал плечами Джанни.
Лицо Вальтера стало серьезным.
— Ну что ж, перейдем к делу. Я журналист. Собираю материал о «наркотической тропе».
Джанни безучастно выслушал его.
— Это, наверное, интересно, но я не употребляю наркотики. Предпочитаю наши национальные напитки, — он допил коньяк и поднялся.
— Вы знаете Перелли? — остановил его Вальтер.
— Хозяина? Видел его пару раз. Он редко бывает здесь. Меня нанял его помощник — южноамериканец, некий Масиас или Джелли Ролл, как его называют. Но какое отношение к наркотикам имеет Перелли?
— Тогда слушайте. Существует мощная франко-итальянская организация, которая контролирует движение наркотиков с Востока на американский рынок. Это и есть «наркотическая тропа».
— И эта тропа проходит через наш клуб? — спросил Джанни не без сарказма.
— Вот именно. Возможно, Перелли простой посредник, но не исключено, что он держит в руках большое дело. Я надеюсь узнать это с вашей помощью.
Джанни медленно покачал головой.
— Мне очень жаль, но эта история с наркотиками для меня новость… А вам не кажется неосмотрительным обращаться с подобным предложением к незнакомому человеку?
— Я журналист, а не полицейский. Моя задача — узнать механизм контрабанды и позабавить читателей. К тому же я знаю психологию преступника: в глубине души он всегда желает выставить себя напоказ и испытывает симпатию к журналистам. Увидите, что и Перелли не исключение.
— Не хотите ли вы, чтобы я поговорил с ним? — удивился Джанни такой бесцеремонности журналиста.
— Говорить буду я, а вы меня представите.
4
Джелли Ролл стоял, мощной спиной подпирая колонну в глубине зала, и перекатывал во рту длинную толстую сигару, не спуская глаз с публики. Джанни подошел к нему.
— Тут один тип хочет говорить с хозяином.
Южноамериканец ловко перебросил сигару из одного угла рта в другой.