Бумажный грааль. Все колокола земли
Шрифт:
Он усмехнулся. Впрочем, его взгляд тотчас вновь стал серьезным, как и подобает человеку медицины.
– Люди приезжают ко мне со всего города. И даже из Лос-Анджелеса. Как мужчины, так и женщины. Неподалеку отсюда в баре «Кошачий зов» работает танцовщица, которая обязана мне своей карьерой. Не представляешь, за что люди готовы платить. Чуть ли не все девушки в Норт-Бич делают себе огромную грудь. Но людям такое надоедает. А еще есть особый спрос на… как бы сказать… нечеловеческие результаты. На физиологически неправильную анатомию. – Преподобный
– Странным? Пятнадцать лет назад у вас отобрали лицензию, а вы все еще проводите жуткие операции в каком-то проулке. И что же странного в моем отношении?
– Дело не в этом, тут мне все ясно. Я одного не могу понять – почему ты, обратившись за помощью, продолжаешь меня оскорблять? – Преподобный Уайт закурил и откинулся на спинку вращающегося кресла, перемещая сигару из одного уголка рта в другой.
Миссис Лейми отмахнула густой дым от лица.
– Потому что я плачу вам, чтобы вы не задавали лишних вопросов. И я не хочу ничего знать о ваших отвратительных занятиях. Сколько уйдет времени?
Он повел плечами:
– Операция относительно несложная. Никаких внешних разрезов. Протягиваем трубочку через…
– Говорю же, мистер Уайт, хватит мерзких подробностей. Когда я смогу вернуться домой?
– Неделя постельного режима под наблюдением. Понадобится опытная медсестра. Затем еще четыре-пять недель до полного восстановления. Конечно, есть риск инфекции. Операция все-таки довольно опасная. Не понимаю, зачем она понадобилась тебе в таком… позднем возрасте, – улыбнулся он.
– Бизнес, – ответила Элоиза. – Больше вам знать не нужно.
Уайт кивнул.
– Каким же странным делом ты занимаешься, Элоиза?.. Впрочем, я в тебя верю. Наши усилия всегда приносят удовлетворение. И, естественно, я не собираюсь лезть в дела пациентов.
– Вот и не лезьте. Мы еще кое-что обсуждали по телефону. Сможем разобраться с этим прямо сейчас, до операции?
– Для этого мне понадобится другой халат. – Уайт встал и жестом указал на дверь. Они вышли в коридор, вернулись обратно через кухню и далее вниз по лестнице в церковь. Открыв дверь в свой кабинет, он пропустил миссис Лейми вперед, вошел сам и запер дверь на замок.
Кабинет оказался большим и красиво обставленным, на стенах висели картины, паркетный пол был укрыт ковром с восточными узорами. Половину пространства у одной стены закрывала японская ширма из шести блоков, а в центре кабинета на низком столике с безвкусной резьбой под стеклом расположилась коллекция монет «Франклин Минт». Преподобный Уайт сразу направился к противоположной от двери стене и снял с нее картину Нормана Рокуэлла.
– Это оригинал, – кивком показал он, прищуриваясь. – Обошелся мне в круглую сумму.
– Не сомневаюсь.
– Я просто обожаю Рокуэлла. Он умеет отобразить характер, что-то вроде… – Поворачивая замок на стенном сейфе, спрятанном за картиной, Уайт потерял нить разговора. Когда дверца сейфа открылась, преподобный аккуратно достал какой-то сверток в бархатной ткани и осторожно положил его на край ковра. Развязал ленточки с обеих сторон, развернул сверток – внутри лежали две длинные светлые кости, покрытые коричневыми и черными пятнами. Пористые и сухие на вид, с концов кости уже немного осыпались.
– Об этом и шла речь? – с сомнением спросила миссис Лейми.
– Да. К ним прилагаются документы, в которых подробно расписана вся история, уходящая корнями на тысячи лет назад. История, правда, не такая уж замысловатая. Скажу честно, я приобрел их по бросовой цене. Я многие годы занимаюсь мощами и лично знаком с человеком, у которого их купил. Вот нотариально заверенные бумаги.
Уайт протянул ей подписанный документ, в котором утверждалось, что это кости из предплечья Иосифа Аримафейского, первого из так называемых Королей-Рыбаков, согласно некоторым легендам о Граале. В свертке хранились две лучевые кости, найденные под полом церкви в Литве.
Миссис Лейми внимательно просмотрела документ: четыре неразборчивые подписи с завитушками, словно поставленные с одной только целью – красоваться в рамочке на стене среди множества поддельных дипломов.
– Это просто бумажка, – сказала она. – Хотя у меня есть достоверные способы установить их подлинность. И я полностью уверена, преподобный, что вы не стали бы меня обманывать и не продали бы мне парочку старых обезьяньих костей за сотню тысяч долларов. – Элоиза не сводила с него глаз в ожидании ответа.
– Нет, конечно, не стал бы, – изумленно отозвался Уайт. – Вдобавок к этим документам даю вам свое честное слово.
Улыбнувшись, она встала и направилась к двери.
– Документы можете оставить себе. Подстелите птичкам в клетку. А кости пока оставьте в сейфе. Расплачусь с вами, как только встану на ноги после операции. Кстати, ничего не слышно про скелет Рёскина? Он мне тоже нужен. Целиком.
– Пока никаких новостей, но я прощупываю почву. Если появится, мы его достанем, я тебе торжественно клянусь. Мой человек в Англии заявляет, что в Конистоне этих костей нет.
– Да мне плевать, что там заявляет ваш англичанин! Если скелет не в Конистоне, значит, надо искать в другом месте. Господи, это же Джон Рёскин! Неужели никто не отслеживает захоронения великих мыслителей и писателей? Как можно было потерять его останки, что за беспечность?
Преподобный Уайт пожал плечами.
– Судя по всему, их кто-то забрал, причем давным-давно. А может, погребения и вовсе не было. Если нужно, мой человек способен достать саван Рёскина с цветочным узором. Говорят, однажды этот саван побрызгали святой водой и из него выросли виноградные лозы. Если мой человек сумеет его раздобыть…