Бумеранг фаталиста
Шрифт:
Кириллов Юрий
Бумеранг Фаталиста
Об авторе. Кириллов Юрий Александрович. Юрист.
О книге. Современная художественная проза с элементами юмора и мистики. Охватывает жизнь одного человека, его ключевые эпизоды.
Все правы, истина только у Бога.
Кто пробовал, тот знает.
(автор неизвестен)
ПРОЛОГ.
Все события, ситуации, названия, персонажи и характер отношений являются вымышленными, и не имеют место в действительности. Любые совпадения чьих-либо фантазий являются закономерными и несут в себе злой умысел автора. Фамилии некоторых фантастических участников событий изменены по моему желанию для того, что бы потом какой-нибудь перец не подал на меня в суд «О защите его чести и достоинства». Считаю своим долгом предупредить, что в тексте будут встречаться некие литературные приемы из произведений других
ЗА ОДИН ГОД ДО МОЕГО РОЖДЕНИЯ, ГДЕ ТО НА НЕБЕСАХ.
– Хочу перейти на следующую ступень развития. Предо мной уже поставлена задача, и я выбираю сейчас свою судьбу, надеясь вновь испытать прощение и любовь. Бог это ведь любовь и истина.
– Делать все равно нечего, спущусь на Землю. Можно, конечно, остаться…только что потом? Жить постоянно здесь? Это конечно хорошо, но развития нет. Пойду на очищение, на планету. Лучше с людьми. Может, они меня сразу и не съедят, а вместе с некоторыми веселее искупать вину будет. С нас будут спрашивать по нашим возможностям, но усилие необходимо для того душу очистить.
– Куда бы заселиться? Может быть в Африку? Нет…это плохое решение – пищи и воды там мало, крыши над головой также не сыщешь. Долго я там не проживу, да и снесет первым же ветродуем. Необходимо подыскать какое-то более безопасное и плодородное место. Папку с мамкой надо выбрать поприличнее. Вдруг, если повезет, встретятся нормальные родители? Надо постараться!
ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ ЛЕТ НАЗАД.
– Итак, я на Земле, человечество живет на ней по своим правилам (не по правилам любви), это если судить по тому, что мне о ней рассказывали, и по своим предыдущим воплощениям. Здесь много людей, которые хотят мной командовать и пролезть вне очереди. Я уже видел одного такого, хотел вместо меня к папке и мамке заселиться.
– Вам хорошо, вы уже взрослые, а я пока в маленьком теле и не могу дать отпор, вон тем взрослым особям. Мне что-то здесь уже не нравится, я хочу обратно, на небо.
– Не могу, нет сил, задыхаюсь, и мне очень больно. Мне кажется, что я еще слишком мал для таких испытаний. Я сначала должен вырасти... Ну, раз по-другому нельзя, я пойду, хоть мне и очень не хочется.
Я не жалуюсь, дяденька Ангел. Бог тоже говорил, что жизнь на земле иногда трудна и не стоит ждать от нее ничего хорошего. Он был прав. Мне сильно не хватает его, и иногда очень страшно….
– А что я могу сделать? И так стараюсь, вести себя примерно, только у меня не получается. Вон те люди, чувствуют себя паханами, они, что искренне считают, что у их душа более совершенна?
– Я не знаю, БОГ, чей это мир? Я одинокая душа, которой плохо и больно, но людям больше не позволю себя обижать.
Маленький человек плакал, лежа на маленькой кроватке, в больничной палате для самых маленьких. Таких как я было еще человек шесть, малышей, возрастом до года. В доме, напротив, в окнах горел свет, но никто не смотрел из них на больницу, и уж тем более никто не интересовался, почему, же карапузы оторваны от своих мам и от своей семьи. Город жил своей жизнью. Маленьких человечков никто не замечал, никто! А мы, все вместе, чувствовали себя отверженными окружающим нас миром. Было даже какое-то единение между нами, малышами, лежащими в одной комнате. В головах отложилось подсознательное понимание того, что мы одни во всем этом мире и должны поддерживать друг друга. Нас окружал большой город безразличных окон и безразличного отношения медицинских работников к нам. Мне было непонятно и очень обидно, почему меня оторвали от дома и от мамы. Иногда приходили толстые грубые тетки в белых халатах и делали нам укол. Как только они появлялись, мы начинали реветь и орать. Укол был достаточно болезненным. Его делали всем детям. Особенно заливалась одна девочка. Ее визг был очень сильным, она плакала так, что дрожали и вибрировали оконные стекла в палате. Ее отчаянный испуг передавался и нам. Мне было не больно, меня целиком поглощала обида, а еще страх. Но медицинские сестры были сильные и равнодушные. Они приходили делать свою работу. Тогда все происходящее казалось неправильным: мы были отделены от окружающего нас мира. Единственным чувством, наполнявшим меня полностью, было леденящее, полное отчаяния, чувство отверженности. Я лежал и слушал тишину, окружавшую меня, пытаясь осознать, кто я и зачем появился в этом мире, вглядываясь в унылый пейзаж больничной палаты.
– Странно – думал я, - зачем меня положили в это ужасное заведение и отлучили от мамы. Зачем разорвали ту тонкую энергетическую нить, которая связывала меня с ней. Присутствовала все та же неуловимая боль, обида, а еще досада – почему я лежу здесь в одиночестве. При этом поднималось смутное раздражение на мир, в котором я очутился. Почему я здесь? Это несправедливо! Я так скучаю по маме! Но почему, же она оставила меня одного в этой больнице? Я очень хочу домой! В дом, где мне будет комфортно, где будет тепло и уютно. В тот дом, где смогут защитить меня, пожалеть и приласкать!
ВОСЕМЬ ЛЕТ НАЗАД.
Сейчас, иногда меня называют по имени и отчеству. Юрий Алексеевич. Фамилия Державин. Двадцать восемь лет от роду. Феноменально работоспособен, но девяносто процентов своей бурной деятельности развиваю только для того, чтоб меня оставили в покое. Произвожу впечатление простого парня, хотя на самом деле не такой. Сентиментален, верю в романтику, хотя постоянно от нее открещиваюсь и демонстративно скалю зубы над теми, кто о ней говорит.
Моя судьба, вероятно, ехидно усмехалась, когда отправляла меня, в мир юриспруденции. Когда-то при окончании юридического института, мной с другом было принято твердое решение создать свою фирму – небольшую, но мощную, где мы будем работать, незыблемо почитать неписаный кодекс чести. Сначала мы станем состоятельными людьми, а потом наша фирма разрастется до Российских масштабов. Все было отлично спланировано. Но жизнь внесла свои коррективы. Друг принял предложение стать партнером в риэлтерской конторе, главным образом из-за хорошего заработка (он в то время только женился). Ну а я затерялся среди тьмы тьмущей юристов в нашем городе, в предприятии торгующего металлом. Однако блестящими прожектами относительно собственной маленькой фирмы мы, правда, тешили себя еще пару лет, боясь признать очевидные вещи. Иногда встречались, вместе пили пиво по вечерам, однако с течением времени такие встречи, как и телефонные разговоры, случались все реже.
Я не люблю врунов и лжецов, наверное, поэтому я не являюсь хорошим юристом. Просто рядовой сотрудник, работающий в юридическом отделе на предприятии. В меру совестливый, в меру…, все в меру. Иногда, усаживаясь в свое дерматиновое кресло, я вижу, как фортуна ехидно мне подмигивает и вопрошает
– Ну что, Юрок, повезло тебе? – и добавляет - хочешь ведь стать богатым, так будь им - Но богатство через ложь зарабатывать не хотелось. Сейчас, почему у меня нет никакого желания читать пленумы Верховного суда с разъяснением как нижестоящим судам, поступать в той или иной ситуации, а также штудировать изменения в законодательстве? С определенного момента это желание пропало безвозвратно, и я начал привыкать к философии, религиозным догматам и эзотерике. Начиная лет с шести, я постоянно что-нибудь читал. Это могли быть сказки народов мира, буддистские и христианские притчи, могли быть рассказы, какого ни будь Пришвина. Могло быть что-то еще – без разницы: на первых порах меня увлекали не смысл, а накопление информации. Когда под рукой не оказывалось такой литературы, я читал, какую нибудь фигню про летающие тарелки и про внеземные цивилизации. Пока в голове не уложилась, своя более-менее стройная система, понимания мира. За свою сознательную жизни я прочитал множество добрых и мудрых книг. Там было написано, о дружбе, о любви, о гармонии. 30 лет назад я начал читать. Это стало затягивать. Я не мог остановиться. И я постоянно, что-то читал. Литература превратилась в неотъемлемую часть моей жизни. Когда не было что почитать, у меня начиналась ломка как у наркомана. Каждый раз, когда у меня появляется денежная сумма я бегу в книжный магазин и покупаю эту иллюзию в другой мир. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь остановится. Прав был тот, кто говорил, что не стоит начинать. Наверное, я уже не смогу не читать. Но в семь лет не было никого, кто предупредил бы меня об этом. Несколько раз я предпринимал попытки соскочить, но честный и благородный мир, который там описывался, меня манил, и я сдавался. Правда, реальность жизни внесла свои коррективы, и я, наверное, стал добродушным циником. Иногда, после прочитанных книг, я думал о себе как о человеке большой души. Однако если думал долгое время, то в самом конце понимал, что моя самая уникальная душа, возможно, и велика, – но лишь в весовой категории мелких душонок. Я, конечно, вроде бы не подлец и не мерзавец, но и отнюдь не герой, способный пожертвовать свободой, а, то и жизнью, ради людей. Просто, обычный человек. Подсознательный девиз у меня такой: ты мне, я тебе. В большинстве случаев, маскируюсь под бодрячка, чтоб людей не пугать своим внутренним состоянием и пофигизмом. Счастье постигаю только одним способом – получением тайных знаний о жизни. Если лишен возможности читать книжки, придумываю себе денежную работу. Лучше всего себя чувствую с туго набитым портмоне. Люблю подкалывать, и не могу остановиться даже тогда, когда ситуация накаляется, делаю это так умело, что всегда выхожу сухим из воды. В целом не пакостник, хотя и выгляжу иногда таковым. В выборе девушек, как сексуальных партнеров, руководствуюсь в основном здравым смыслом и расчетом, потому что в семейной жизни, хочу быть счастлив как никто другой. В общем, что попало, не трахаю. Моя реальность пришла за любовью.
Живу в заштатном городке, в городе Горохове…, это где то на востоке от Москвы, недоезжая Урала. Самый крупнейший . Население городка более 500 тысяч душ, проживающие на берегу искусственного моря. Городок наш, является родной вотчиной, царя Гороха а ныне местного олигарха Финтифлюшкина. Так сказать, основным местом, где маленький финтифля делал свои первые шаги по отъему денег у доверчивого населения. Основу городской экономики составляют предприятия и химии, на которых работает более 50 % горожан. Итоги многолетних наблюдений за состоянием воздуха, показывают, что все жители города испытывают реальную нагрузку на свои легкие. Выбросы загрязняющих атмосферу веществ, за год, около 1 тонны на 1 человека. В общем полная попа. Любимое развлечение металлургов и химиков - второй хлеб, то бишь водка. Для того чтобы не было так мрачно и бесперспективно и никто не думал о развитии и экологии нужны были еще и зрелища. Для зрелищ олигарх содержал хоккейную команду с названием «Штепсель». Иногда он подумывал, что бы дать команде свое имя, но как-то все не решался. В области правил тоже он. Назначал губернатора и мэров, а также держал большинство в законодательном собрании области. Оппозиции не было, критики тоже. Писали о действующем руководстве или ничего или хорошо, как о мертвецах. Все местные газетенки были скуплены на корню, кроме одной. Но на тех борзописцев быстро приклеили ярлык, что они против стабильности и порядка. Признаком хорошего тона в высших кругах была некая приближенность к команде Финтифлюшкина. Признаком хорошего тона в низших кругах (особенно кто был связан с вредным производством) было кашлять, потихоньку выплевывать свои легкие, ругать начальство. При этом матеря их, на чем свет стоит, они всегда шли и голосовали за любого ставленника металлургического комбината на любых выборах. На вопрос, кого хера за его голосовали, делали изумленный вид, и мычали в ответ «Ну он же из наших, металлургов». Однако, всего «нашего» было, что он получал охренительную зарплату в теневой или официальной кассе родного комбината.