Бунтари элитной академии
Шрифт:
Я и сама не могла перестать улыбаться. Даня выглядел на поле как рыба в воде, он там оживал, становился самим собой, тем парнем, которого я знала на протяжении двадцати лет. Даже сделалось немного грустно: это был первый матч, на котором я выбирала место сама, не поддержала Новикова добрым словом перед игрой.
Заплутав в своих мыслях, не заметила, как к нам кто-то подсел.
Зато Дашка сразу ожила, легонько ткнула меня в бок. Я перевела на нее удивленный взгляд, затем повернула голову и едва не ахнула, увидев Андрея.
Он уселся рядом со мной, держа в руках
– Не замерзла?
– Привет, эм… неожиданный вопрос, – смутилась я. В зале, действительно, было прохладно. Отопление отключили перед началом матча. Но игра так захватила, что холод остался где-то на заднем фоне.
– Угощайтесь, – Рогов протянул подставку, намекая, чтобы мы с Дашей взяли по стаканчику. Синицына поежилась и буквально сразу вся сжалась, втянула шею в плечи, однако напиток приняла. Кинула сухое «спасибо», поспешно переводя взгляд на игру. Я тоже взяла, отказываться было неудобно.
– Спасибо, это кофе?
– Нет, чай с лимоном, – с улыбкой на губах ответил Андрей. Я и до этого обращала внимание на его многочисленные татуировки, но сейчас они отчего-то еще больше привлекали внимание.
– Идущий в рай дорогой ада, – произнес Рогов, заметив, куда направлен мой взгляд. Я сглотнула, крепко сжимая картонный стаканчик в руках. Рядом с ним мне всегда было немного неловко, некомфортно. Все тело сжималось от напряжения, будто каждый шаг нужно просчитывать, следить за словами. От парня веяло опасностью, властью и бесстрашием.
– Что, прости?
– Похоже на идеологию пауков, – довольно тихо, практически себе под нос проронила Дашка. Андрей усмехнулся, однако лицо его было все таким же непроницаемым: невозможно прочитать или понять, о чем он думал.
– Совокупляющийся богомол испытывает райское наслаждение, пока самка откусывает ему голову, – ответил Рогов.
Он поставил стаканчик на свободное место, поднял руку и вдруг положил ее мне на плечо, легонько коснувшись холодными пальцами. Я моментально напряглась, выпрямилась, казалось, в спину воткнули кол – до того сделалось не по себе. Однако Андрей пошел дальше, он наклонился к моему уху, опаляя мятным дыханием кожу шеи. По спине побежали мурашки от столь неожиданной близости.
– Поскольку Бога нет, а религия – опиум для народа, у человека все то же самое, – шепнул Рогов, явно с улыбкой, смакуя каждое слово и получая от этого неимоверное удовольствие.
Я хотела отодвинуться, но дышать вдруг стало тяжело, щеки загорелись огнем. Я перевела взгляд на поле и замерла, замечая Дана. Его глаза вдали блестели, в них будто сверкнула огненная молния. Кожа у меня нестерпимо вспыхнула, сердце зачастило, яростно стуча о ребра.
Мимо Новикова пробегали игроки, кто-то даже задел Даню, а он так и стоял, взирая на нас снизу вверх. Рогов, к слову, тоже, кажется, заметил внимание друга, но виду не подал, однако и не отодвинулся.
– Ари-на, – по слогам прошептал Андрей, внезапно касаясь моего подбородка. Я сглотнула и, скорее, назло, чем по большему желанию, отвела взгляд от поля, переключаясь на Рогова. Улыбнулась ему, смущенно опустив ресницы.
– Ч-что?
– После матча будет костер, я бы хотел, чтобы ты провела этот вечер со мной. Это не предложение, имей в виду, – прозвучало довольно самодовольно. В иной раз я бы отказалась, возмутилась такой наглостью, но сейчас почему-то решила поступить иначе.
Глава 22. Даниил
– Отличная игра, Дан, – отметил Матвей, похлопав меня по плечу. Пройдя мимо, парень занял своё излюбленное кресло и принялся читать Аллана По. Порой мне казалось, что он забрёл в «семью» случайно. Сдержанный, рассудительный и до невозможности спокойный, он явно выделялся на фоне всех нас.
История Матвея не была секретом, однако говорить о ней не приходилось. Будучи новичком в «Валькирии», он попал под жёсткий натиск старшекурсников. Парень был изгоем и частенько попадал под раздачу шакалов. Его учёба превратилась в настоящий Ад и могла завершиться трагедией, если бы не Рогов. Андрей взял парня под крыло, тем самым положив начало братству. С тех пор Матвей его верный слуга и, несмотря на весь тот ужас, что творит пятёрка Тора, продолжает честно выполнять приказ за приказом.
Мне было его жаль, ведь Барских мог добиться успеха в любом начинании. Но по факту парень гробил себя, уничтожая других. Впрочем, как и я сам.
– Спасибо, – ответил, стряхнув с волос капли воды. После освежающего душа даже дышалось свободно, что не скажешь про сердце. Глупый орган явно работал иначе, заставляя чувствовать то, что было настрого запрещено.
– Согласен, Даниил у нас теперь звезда, – за спиной послышался мерзкий голос Вовы. – И заслуживает самой щедрой награды…
Переосмыслив сказанное, я обернулся. Демидов стоял так близко, как если бы был близоруким. Привычно оскалившись, он потянулся пальцами к ширинке и неспешно расстегнул молнию.
Бровь блондина изогнулась.
– Ну так что? Готов к поощрению?
Мне хватило секунды, чтобы пронзить его пресс кулаком. Но тот, согнувшись от удара, лишь больше расхохотался.
– О чём ты только подумал, голубец? Я всего-то проверял собачку.
– Ещё одна такая шутка и собаки проверят тебя, – мой голос трещал от злости. – Где-нибудь на свалке.
– Да ты просто мавр! Настоящий вожак стаи! – продолжал издеваться Вова. – Быть может, нам стоит поменять главаря? Акелла явно допускает промашки, отвлекаясь на хвостик волчицы… – яд так и сочился из парня. – Кстати, где он? Неужто снова развлекает Арину?
Будь я металлом, расплавился бы разом от переизбытка чувств. Меня переполняла ярость каждый раз, когда из его уст вылетало её имя.
Я ревновал даже к этому. Он не смел его произносить.
– Всё верно, – вставил Матвей, наверняка не желая наблюдать потасовку. – Андрей ждёт нас на костре. И попросил меня проследить, чтобы каждый из вас на него явился, – парень захлопнул книгу. – Целым и невредимым.
– Попросил? – хмыкнул Вова, выпрямившись. – Или настоятельно велел? Прости, Матвеюшка, но в нашей пятёрке ты всегда ходил под цифрой шесть. Так что, будь добр, называть вещи своими именами.